Она так сильно сжала пальцы, что ногти впились в ладони.
— О, ты слишком великодушен, — протянула она сладким голосом. — Но кое-что не учел.
Он вопросительно вскинул черную бровь.
— Что же?
— Мои намерения, мои планы.
Слегка улыбнувшись, он покачал головой.
— Пора бы тебе понять, что тебе придется поступать только так, как велю я. Хотя я и собираюсь быть терпеливым мужем, но в мои планы не входит…
— Наверное, и тебе тоже пора понять кое-что, — почти не разжимая губ, прошипела она. — Неважно, какие у тебя планы. Я и пяти дней не останусь с тобой, как только у меня появится возможность уйти. А если Джон приедет…
— Он приедет.
— Я собираюсь уехать с ним!
— Я тебе не разрешу.
— Ты не сможешь…
Боже, она совсем забыла, что однажды уже был такой разговор, и он предупредил ее, что сделает с Джоном, если она ослушается его!
Разумеется, Крис тут же ей напомнил:
— Не думал, что придется повторять, Энни. Так вот, запомни, если тебе небезразличен твой брат. Сейчас у него вполне приличный доход. И хотя его фирма по существу уже принадлежит мне, я мог бы оставаться в стороне и не мешать ему управлять ею. — Глаза Криса были холодны как лед. — Однако у меня достаточно власти, чтобы превратить его в банкрота. Я завтра же могу выставить его на улицу без гроша в кармане… Тебе решать.
— Если он так жесток, как ты говоришь, то, может, мне не стоит волноваться о нем.
— Но ты ведь не веришь в его жестокость, не так ли?
Да, она не верила. Интуиция подсказывала ей, что в этой истории все не так просто. Но сейчас ей нечего было сказать.
Прервав затянувшееся молчание, Крис спросил:
— Так что же? Я не моргнув глазом, разорю его, если понадобится. Но я предпочел бы заставить его страдать из-за тебя так же, как я страдал из-за Вики.
Да, подумала Энни, только такое возмездие доставит ему удовлетворение. Он привык добиваться своего любой ценой. И никогда не проигрывал. Вероятно, только потерпев однажды поражение, он изменится, станет более человечным.
Разумеется, она не должна допустить, чтобы Джон был разорен и растоптан. Эти несколько месяцев, которые она проведет с Крисом, брат может ни о чем не беспокоиться. А ей придется постараться, чтобы он поменьше переживал из-за нее. Она не доставит удовольствия Крису и ни за что не станет жаловаться Джону.
Наблюдая за выразительным лицом Энни, Крис понял, что она приняла решение, и, улыбнувшись, сказал:
— Я рад, что мы договорились.
Она покачала головой.
— Не торопись. Я останусь с тобой, но у меня должна быть отдельная спальня. И ты обещал не…
Палец Криса мягко дотронулся до ее губ.
— Никаких условий, Энни. Все будет так, как захочу я.
— Тебя всегда устраивает только полное подчинение?
— Возможно, это доставит тебе удовольствие!
— Ну уж нет!
Он засмеялся.
— Хорошо, если тебе так хочется равноправия, можешь начать хоть сейчас.
Поймав его загадочный взгляд, Энни неуверенно проговорила:
— Не понимаю, что ты имеешь в виду.
— Я объясню. — Наклонившись, он нежно поцеловал ее. Она осталась спокойной. Слегка отодвинувшись, Крис приказал: — Теперь поцелуй меня.
Энни посмотрела на его четко очерченный рот, и ком встал у нее в горле.
— Целуй меня, — потребовал он. — Ты ведь знаешь, что хочешь этого.
Да, так оно и было на самом деле. Как зачарованная, она коснулась его губ. Но он ей не ответил. Тогда она провела по его губам языком и услышала, как он вздохнул, а потом приоткрыл рот и поцеловал ее.
Эта маленькая победа заставила ее затрепетать. Через мгновение сильные мужские руки скользнули под майку и обхватили ее тонкую талию.
Крис опустился на спину, и она оказалась на нем. Он мягко положил ее ладонь себе на грудь и прошептал:
— Ласкай меня.
Закрыв глаза, Энни подчинилась, с наслаждением погрузив пальцы в курчавившиеся на его груди волосы. Ей всегда этого хотелось, и сейчас она, дав себе волю, гладила его и приходила в восторг от крепких мускулов, гладкой кожи, крутых изгибов плеч, твердых маленьких сосков.
Она чувствовала, как все сильнее и сильнее бьется его сердце, и ощущала возбуждение. Пальцы опускались все ниже. Вот они коснулись его талии, мускулистого бедра, плоского живота. Наконец ее рука опустилась на горячую мужскую плоть, и Энни услышала, что дыхание Криса стало прерывистым. Лаская его, она улыбнулась, подумав, что, даря ему наслаждение, обретает власть над ним. Но тут же мелькнула горькая мысль, что ему-то все равно и на ее месте могла бы быть любая другая женщина. Ей стало ужасно горько. Замерев на мгновение, она отдернула руки и попыталась отодвинуться.
— О нет, не уходи, моя дорогая женушка, — проговорил Крис, удерживая ее.
— Отпусти меня! — Она начала вырываться. — Я не хочу…
Не успела она договорить, как он опрокинул ее навзничь и приник губами к ее рту.
Продолжая сопротивляться, Энни пыталась совладать не только с ним, но и со своей страстью. Она понимала, что у нее не хватит сил остановить его, но надеялась спасти свою гордость. Пусть он, разозлившись, просто овладеет ею и удовлетворит свое желание.
Но увы! Крис не был бы самим собой, если бы отпустил ее безнаказанной. Когда она прекратила борьбу, его безжалостные руки сорвали с нее майку, обнажив грудь. Медленно и умело он возбудил ее до предела, пока она не застонала от удовольствия. А потом продолжал наказывать, вынудив молить и упрашивать, изнывать от сладостной муки. И лишь посчитав, что она больше не посмеет противиться его желаниям, снизошел. Его мощная энергия ворвалась в нее, вознося на вершину восторга.
Не успел Крис отодвинуться, как Энни уснула, устав телом и душой.
Проснувшись, она вспомнила недавнюю сцену до мелочей. Чувствуя себя в очередной раз униженной, она огляделась и с облегчением увидела, что в комнате никого нет.
Вздохнув, она поднялась. Все тело ныло. Она с трудом подошла к окну и открыла шторы. На смену раннему нежному утру пришел день. Судя по солнцу, было далеко за полдень.
Энни невесело подумала, что, если бы это был настоящий медовый месяц любящих супругов, едва ли она проводила бы в постели больше времени.
Затем долго стояла под душем, стараясь избавиться от боли и расслабиться. Завернувшись в мягкое полотенце, она пошла к комоду, решив надеть то, что привезла из Америки. Но в ящике лежало лишь тонкое белье, купленное Крисом. Подозревая недоброе, она распахнула дверцы шкафа. Там висела лишь новая одежда. Все старые вещи исчезли.
Кипя от злости, она стояла у шкафа, когда открылась дверь и вошел Крис. На нем были светлые хлопчатобумажные брюки и черная спортивная рубашка. Он был причесан, выбрит, подтянут и невероятно доволен собой.
