— Вы ей не были верны?
— Я не говорил этого.
— Но…
— Я встретился с ней перед тем, как уйти в армию. Состоялась помолвка. Как только я возвратился со службы, мы поженились. И после этого узнал, что, пока я был в Европе, она не очень заботилась о том, чтобы сохранить мне верность.
— Фло, милый!
— Побереги свое сочувствие для слабаков! Мне хуже всего было от сознания, что я упустил в Европе столько шансов. Я-то хранил ей верность. Слишком поздно началась перетряска грязного белья. Ничего себе был брак? Нам надо было немедленно расстаться.
— И все-таки почему же вы решили так быстро жениться?
— Тогда мне казалось, что все произошло из-за одиночества, непривычной оторванности от дома. — Голос его звучал безучастно, как будто говорили о совершенно постороннем человеке. — Потом ведь было еще и чувство долга после помолвки. Я отношусь к подобным вещам очень серьезно. Уверил себя, что люблю ее.
— А она отвечала вам взаимностью?
Флойд покачал головой.
— Скорее всего, внушила себе какую-то дребедень. А любила она совсем другое. Деньги, деньги и еще раз деньги! Ей был нужен человек, всегда готовый оплачивать ее счета за развлечения и удовольствия.
Так он получил еще одно доказательство, что все вокруг продается и покупается, подумала Элис.
— Я думаю, что она потеряла больше, — сказала она.
— Не знаю, к моменту, когда были закончены все формальности с разводом, она радовалась. На горизонте маячила кандидатура нового простака, у которого, по ее мнению, бумажник был потолще, чем у меня в то время. Да какое теперь это имеет значение! Мне вот кажется, что я только что попросил тебя стать моей женой. А ответа пока не слышал.
Элис отвела глаза и стала рассматривать, как ее пальчики перебирают узор на джинсовой юбке.
— Я не похожа на Бекки. Почему меня должно заинтересовать ваше предложение.
— Сейчас объясню…
Внезапный, долгий поцелуй лишил ее возможности пререкаться. Элис даже не заметила, как оказалась распростертой на пледе. Его рука была уже под юбкой и продвигалась все выше и выше. Горячий воздух коснулся обнажившегося бедра, как бы предвосхищая страстные ласки. Элис застонала, когда его ищущие губы жадно приникли к обтягивающей грудь тонкой кофточке, с вулканическим исступлением желая преодолеть последнее препятствие.
Сладкая судорога уже начинала сводить их тела в едином ритме, когда Флойд, словно подчиняясь какому-то сверхъестественному запрету, резко отстранился.
— Черт бы побрал все эти выяснения отношений! Едем домой. Немедленно. Иначе я за себя не ручаюсь!
Элис услышала свое имя и подняла голову. Перед ней стояла обеспокоенная Карен.
— Что с тобой? Я зову тебя уже в третий раз, а ты не откликаешься. Где ты, на каком свете?
— Я просто задумалась.
— Это не опасные для меня мысли?
— Опасные! — Элис рассмеялась. Если бы она только знала, о чем я думаю?
— Давай-ка лучше закончим с моей прической, — сухо распорядилась Карен. — Минут через двадцать здесь уже будет Нейл.
Элис помогла ей навертеть какие-то новомодные бигуди, купленные под воздействием рекламы.
— А что вы с мистером Добсоном намерены делать на празднике?
— Да то же самое, что и вы с Флойдом. Покатаемся на аттракционах, наедимся мороженого. И пойдем глазеть на танцы.
Возражать Элис не стала. Она просто для себя решила не идти никуда именно по той причине, что сопровождать ее собирался Флойд.
Он нашел ее в кабинете, где Элис смотрела телевизор.
— Я решила никуда не идти, — категорично сообщила она и поблагодарила за заботу.
— Есть над чем поразмышлять?
— Мне там просто нечего делать. Не танцевать же на этой костяной ноге?!
— Но можно было бы покататься на аттракционах, — неуверенно возразил он.
— Лучше отложу до завтра. Будет меньше народу. К тому же я люблю лишь чертово колесо. А тащиться туда из-за этого смысла нет.
— Тогда я остаюсь с тобой. — Флойд расстегнул пуговицу на вороте праздничной лиловой ковбойки, сел на диван рядом с Элис и положил руку на кожаную спинку.
Девушка вздрогнула. Так для нее выглядел кошмар — быть один на один с Флойдом, когда в доме больше никого нет. На празднике хоть полно людей, и в голову не лезут разные глупые мысли. А как он отлично выглядит сегодня. Впрочем, как всегда… Ей так хотелось, забравшись под эту стильную рубашку, пробежаться пальчиками по его загорелой коже. Разве в таком состоянии можно думать о чем-нибудь серьезном?
— Хочешь, посмотрим вместе телевизор? — предложил Флойд.
— Нет, спасибо. Вам нельзя оставаться здесь, — неожиданно нервно заявила она. — Бабушка будет искать вас на празднике!
— И ты думаешь, что она оставит меня в живых, когда увидит, что я бросил тебя здесь в одиночестве?
— У вас нет обязанности контролировать мои действия.
— Не знаю, считает ли так Карен. — Он властно притянул свою жертву к себе. — Хотя, впрочем, это ее дело, что считать. — В синеющих глазах Флойда запрыгали бесовские искорки. — Возможности, открывающиеся на диване, не менее интересны… чем в твоей спальне.
Элис отскочила, как ошпаренная.
— Я иду одеваться, — прошипела она. — Буду готова минут через пятнадцать.
Провожая ее взглядом, Флойд самодовольно ухмыльнулся.
По пути в город она решила, что «замотает» Флойда у прилавков, которые только им встретятся. Но из этого ничего не вышло. Он молчаливой и безропотной тенью сопровождал Элис повсюду. Казалось, что ему тоже интересно разглядывать все, что привлекает ее внимание.
Когда остановились у киоска с поделками в стиле «кантри», Флойд спросил, нравятся ли ей такие безделушки и может ли «учительница хоть что-нибудь делать своими руками». Элис призналась, что никогда не пробовала. Оказалось, что торгует в киоске соседка Ламберти.
— Рози, птичка, нам нужна твоя консультация. Мисс Редфорд в восторге от ваших изделий. Не могла бы ты как-нибудь на досуге дать ей несколько уроков макраме?
Незамедлительно последовало радушное приглашение в гости, на ферму Осмондов. А когда они вышли на улицу, Флойд перекинул через плечо огромную сумку с индейским орнаментом, набитую всяческими сувенирами.
— Кстати, именно муж Рози, Гарри Осмонд, обнаружил тогда брошенную машину Карен.
— Уж не собираетесь ли вы сделать из меня домашнюю рукодельницу? — ехидно поинтересовалась Элис.
— Боюсь, что за время пребывания на ранчо тебе приходилось общаться в основном с чрезвычайно солидной публикой, — невозмутимо произнес он, проигнорировав ее вопрос. — Пора знакомиться с нашими молодыми соседями.
