— Нет времени. Осталось всего двадцать минут до встречи. Тебе придется надеть мое. К счастью, у нас почти один размер.
Майк снова зашелся в кашле.
— Надеюсь, ты не подхватил от меня грипп.
— Я неуязвим. Что ты рассматриваешь в окне?
— Блестящего монстра с новенькими номерами, припаркованного у меня под окном. Если это твой, то тебе никогда не поверят, что ты нищий актер.
— Спасибо за подсказку. Я оставлю машину подальше от дома деловой незнакомки. А теперь — в постель.
Сопровождающий опаздывал, что было на руку Дженнифер. Она могла покормить Лапку и выпустить ее на улицу еще разок.
Лапка вернулась через две минуты, намокшая в луже, и тотчас же показала свою преданность, прыгнув на колени к хозяйке.
— Только не это! — простонала Дженнифер, рассматривая следы на платье. — Как ты могла натворить такое!
Она метнулась в спальню, сорвала с себя испачканное платье и начала рыться в своем гардеробе, надеясь, что самые страшные предположения не оправдаются.
Но — ужас! Из двух, как ей казалось, нормальных платьев одно было в чистке, а на другом была небольшая прореха. Ее выбор сужался. Оставалось одно — надеть темно-синее атласное платье.
— Неблагодарное животное! — выговаривала она Лапке — Я тебя приютила, и взгляни, что ты сотворила.
Дженнифер неохотно натянула платье, которое оказалось довольно вызывающим. Под ним четко вырисовывались швы от нижнего белья. Единственный выход — снять все белье. Так и сделала.
После этого ее фигура обрела просто совершенные формы. Прилегающие контуры платья выделили изящную талию и плоский живот, однако декольте было скандально глубоким. Конечно, с ее прекрасной грудью она могла позволить себе такое, и все же …
Густые темно-каштановые волосы Дженнифер были уложены в изысканную высокую прическу. К платью она надела колье и серьги с бриллиантами. Теперь девушка выглядела искушенной молодой особой, умеющей справляться с жизненными напастями. Если бы она на самом деле была такой!
Дверной звонок пронзительно зазвенел. Дженнифер гордо откинула голову, глубоко вздохнула и пошла открывать. Как только она распахнула дверь, поняла, что совершила главную ошибку в своей жизни.
На пороге стоял мужчина, отличавшийся прекрасной внешностью, если не сказать — классической красотой. Он излучал самонадеянность и безудержную энергию. В первый же момент Дженнифер поняла, что он оценивает ее, неспешно окидывая взглядом женскую фигуру.
Но ведь на ней слишком открытое платье. Под его настойчивым взором она ощущала себя почти раздетой, а он явно наслаждался, разглядывая ее с головы до пят, что привело Дженнифер в негодование. В конце концов, она наняла его.
Одним словом, она ожидала увидеть манекен, а получила мужчину. Ее охватила неловкость. Наконец Дженнифер обрела дар речи:
— Добрый вечер, мистер Харкер. Вы немного опоздали.
— Виноват, — произнес он тоном, в котором не было и намека на извинения. — Занимался неотложными делами, но теперь я полностью к вашим услугам. — Он жестом предложил оценить его вид. — Все как надо — заявил он. — Ногти почищены, шея помыта.
Он протянул свои руки вперед, явно издеваясь над молодой женщиной, что выбивало ее из колеи.
— О господи! — внезапно воскликнула Дженнифер. — Эти запонки.
Она догадалась, что его «парадные» запонки — все, что мог позволить себе бедный актер. Но у них был такой дешевый и ужасный вид.
— Это лучшее, что у меня есть, — резко сказал Стивен. — Чем они вам не нравятся?
— Да нет. Я … — Дженнифер подыскивала, вежливые слова. — Они не совсем … то есть не подходят к … я могла бы, наверно, предложить … минутку.
Она поспешила в свою комнату и нашла серебряные запонки с бриллиантами, купленные ко дню рождения Дэвида. Дорогие запонки.
Брови ее кавалера изогнулись в удивлении, когда она предложила надеть их незамедлительно. От его холодной насмешки ее бросило в жар.
Он изучил бриллианты на запонках, а затем устремил свой взгляд на бриллианты, украшавшие шею и уши Дженнифер.
— Вот ключи от моей машины, мистер Харкер. Пойдемте?
Когда она открывала дверь гаража, где стоял сияющий блеском красавец автомобиль, ее охватили сомнения.
— Может, лучше вести мне? — спросила она и протянула руку за ключами. Стивен не шелохнулся.
— Садитесь в машину, — сказал он со спокойной твердостью, поразившей ее. — Я здесь, чтобы сопровождать вас, и я выполню свою работу должным образом. Если бы машину вели вы, это бы произвело неподходящее впечатление.
Дженнифер воздержалась от возражений. Он ловко вывел машину из гаража, словно делал это каждый день. Где он научился так хорошо управлять мощным автомобилем?
— Куда едем? — спросил Стивен.
— В центр Лондона. Поезжайте до Трафальгарской площади, а оттуда я покажу дорогу.
По пути он спросил как бы невзначай:
— Какую легенду мы будем рассказывать?
— Легенду?
— Да. О нас. Возможно, нами заинтересуются. Когда мы познакомились?
— А! На прошлой неделе.
— Почему бы не в прошлом месяце?
— Нет, — быстро ответила она. — Именно на прошлой неделе, не раньше.
— Понятно. Вы бывали на людях тогда с кем-то другим? Почему вы не с ним сегодня?
— Мы … поссорились.
— Кто кого бросил?
— Мы разошлись по взаимному согласию, — жестко сказала Дженнифер.
— Так все же он бросил вас?
— Я не сказала ничего подобного.
— Он будет там сегодня?
— Возможно.
— Тогда вам лучше назвать мне его имя, на всякий случай.
— Дэвид Коннер, — вымученно произнесла она.
— Вы продумали, как мы познакомились?
— Нет … не знаю … я придумаю что-нибудь.
— Удивляюсь вашей несобранности. Мы почти на Трафальгарской площади. Куда дальше?
Она назвала адрес, добавив:
— Мы едем в Кейтсби-Хаус, в «Лондонскую ассоциацию деловых приемов».
Стивен был неприятно поражен — ведь там будет много людей, хорошо его знающих. Он принял мгновенное решение.
— Лучше, если вы будете знать, что на самом деле меня зовут не Майк Харкер.
— Вы хотите сказать, это псевдоним?
— Нет, я … неважно. Меня зовут Стивен Лири. Мы подъезжаем. Быстренько расскажите мне о себе.
— Я Дженнифер Нортон. Я внучка Барни Нортона из «Нортонс дистрибьюшн» …
— «Норгонс дистрибьюшн»? — повторил Стивен. — Перевозка и складские помещения?
— Да. — Она удивилась его осведомленности. — Наше предприятие — лучшее в своем роде в стране, и мы быстро расширяем свою деятельность в Европе. — Она внезапно вспомнила, кто он. — Но неважно.
