Мэдди была уверена, что Трэю не хотелось бы видеть ее в своем жилище.
Да она и сама не стала бы тут жить.
Но выбора нет. У нее существует долг перед жителями города, которые зависели от нее. В Хоуп-Уэллсе нет другого ветеринара. Как раз вчера у Рэндольфа Кэрри приключилась беда с его ирландским сеттером. Он заболел бешенством, и надо было бежать на выручку, пока соседи не пристрелили его на улицах города. А потом звонила Бесси Мэллери. Ее кошка Лаки должна была принести котят, но они запутались в пуповине и могли убить и себя и мамашу.
Мэдди шестым чувством поняла: если в том же духе вести свою практику, рано или поздно она расположит Трэя к себе, хотя в душе поклялась придерживаться с ним исключительно деловых отношений. Да и терпеть недолго: пока она заново не отстроит клинику.
— Все готово, — входя, сказал Трэй. — Можешь пройти в свою комнату. Третья дверь по коридору налево.
— Спасибо, — кивнула Мэдди. — У тебя довольно приятно. Думаю, не одна интересная история живет в этих стенах.
Трэй улыбнулся.
— Да, дом, можно сказать, старинный. Он был построен одним из первых в Хоуп-Уэллсе. Пару историй я знаю, ты права. Но их не расскажешь в приличной компании.
Мэдди вздохнула, гадая, что же такого могло произойти на тихом ранчо «Две надежды».
— А я бы хотела услышать.
Трэй окинул ее с головы до ног и покачал головой.
— Не мечтай, Мэдди. Эти истории ты вряд ли хотела бы услышать.
Мэдди помолчала. Она всегда поддерживала образ приличной особы. Только один раз она хотела было превратиться в сексуальную девицу, но и это ей не удалось. Трэй даже не взглянул в ее сторону. Так что с этим было покончено.
— Пожалуй, перенесу вещи. Спасибо еще раз, — и она прошла мимо него, направляясь в коридор.
— Ужин в восемь.
Девушка обернулась.
— О, я не хотела, чтобы ты заботился о моем питании.
— Но тебе надо поужинать.
— Я… я думала…
— Кита и ребят сегодня вечером нет, так что придется тебе испробовать мою кухню. Постараюсь не отравить нас обоих.
Не слишком вдохновляюще, подумалось ей.
— А что на ужин?
— Тушеное мясо.
— Тогда я помогу, и не вздумай отказываться. Уж это я могу приготовить. В конце концов, ты помог мне перевезти вещи и поселил меня здесь. Должна же я как-то тебе отплатить. И кроме того, своей кухни у меня все равно нет.
Трэй уставился на нее, сложив руки на груди:
— Ты уверена, что готова помочь?
— Да, конечно.
— Тогда встретимся на кухне через час.
Девушка кивнула, хоть сердце недобро екнуло. Она не знала, смеется над ней Трэй или нет. Он ведь одинокий мужчина, не привыкший, чтобы в его доме бродила женщина. Наверняка уже жалеет, что поселил здесь Мэдди.
* * *
— Ну, это совершенно точно можно есть, Трэй, — Мэдти доела последний кусочек вкусного мяса. — Никогда не думала, что ты лжец.
Он поднял бровь.
— Лжец?
— Да, потому что на самом деле ты классно готовишь. Ты умело обращаешься с соусом и специями. Никогда не пробовала ничего вкуснее.
— Просто это ты помогала, вот так и вышло, — сказал Трэй, кладя тарелку в раковину.
— Я всего лишь почистила картошку и морковь. Раз ты готовил основное блюдо, то посуда за мной…
— Знаю, знаю, ты хочешь мне отплатить.
— Да, поэтому, пожалуйста, присядь, и я налью тебе кофе. А на кухне уберусь за пять минут.
Мэдди принесла ему чашку горячего кофе, с молоком, без сахара, именно так, как он любил. Поэтому Трэй сидел и не спорил. Он спокойно пил кофе и наблюдал за суетой на кухне. Не так уж часто здесь появлялась женщина. Последний раз это было… да, да, когда отец женился на своей четвертой жене.
Брак продолжался всего десять месяцев. Черт, Трэй даже имени этой телки не помнит. Элиза, Элен или что-то в этом роде на «Э».
— Как тебе кофе? — спросила Мэдди, моя посуду.
Взгляд Трэя как магнитом тянуло к ней. Он не мог не смотреть на нее. Аппетитная попка. А какая гармоничная фигурка, загляденье. Девушка чуть наклонилась, и задрался краешек блузки, обнажив спину. С каждой минутой в нем нарастало острое сожаление, что он взял сюда эту девицу.
— Кофе отличный, — вымолвил он с трудом.
Девушка закрыла крышку посудомоечной машины и выпрямилась. Наконец-то. Трэй одним глотком выпил оставшийся кофе и со стуком поставил чашку на стол.
Мэдди явилась перед ним с кофейником в руке.
— Еще?
Не успел он ничего ответить, как она нагнулась и стала наливать кофе. Это чертово серебряное ожерелье, которое она еще не сняла, так и сверкало ему в глаза. Он не мог на него не смотреть и… на грудь…
Сожаление все усиливалось. Ах, как он неосторожен!
Он коснулся запястья Мэдди.
— Сядь, пожалуйста. Нам надо поговорить.
Мэдди сделала удивленные глаза. Возможно, его тон был несколько грубоват. Но она послушалась и села напротив. И вдруг Трэю показалось, что он намного старше своих тридцати одного. Он открыл было рот, чтобы что-то сказать, но тут из конюшни послышалось громкое ржание.
— Шторма только сегодня подковали. Могут быть проблемы. Пойду проверю…
Мужчина опрометью бросился к загону, зная, какой вред может нанести себе этот буйный жеребец. Он добежал до изгороди как раз в тот момент, когда Шторм бил копытом в калитку, громко фыркая.
— Эй, парень, тише, — уговаривал он коня, пытаясь усмирить его. Шторм послушался, забегал по загону, а потом остановился, стуча копытами о землю. — Знаю, что ты чувствуешь, милый. Но не могу ничего поделать. Придется потерпеть.
Трэй тихонько запел. Старый ковбойский мотив всегда утешал Шторма. Лошадь снова фыркнула и понеслась по периметру загона, но уже заметно тише. Только спина блестела под лучами луны.
Шторм был настоящим красавцем. Трэй понимал его беспокойный характер. Это был дикарь в душе, животное, чье доверие еще надо заслужить. Трэй понимал его лучше всех.
— Да, в нем свободный дух гуляет, — услышал он женский голос позади.
Обернувшись, он увидел в тени Мэдди. Вот она подошла ближе. Трэй знал, что она не испугается лошади.
— Мы с ним понимаем друг друга, — и он погладил коня по спине.
Мэдди улыбнулась.
— Кажется, я знаю, о чем ты говоришь.
Трэй кивнул.
— Думаю, да.
Шторм успокоился. Еще немного побегал, показывая прекрасную грацию движений даме. И Трэй не стал бы обвинять жеребца в этом желании покрасоваться перед женщиной.
— Ты ездишь на нем?
Трэй рассмеялся.
— Он не особенно любит всадников.
— Как долго он у тебя?
— Меньше месяца. Я ездил на аукцион. Мне хватило одного взгляда, чтобы оценить его. Его владелец сказал, что этот парень никогда не будет целиком «твоим», никогда не подчинится воле человека. Вот что мне в нем нравится.
