— Что ты хочешь узнать, mi diavolo bello[3]**?
Марко рассмеялся, и Вирджиния поняла, почему все считают его таким обаятельным — он буквально излучал очарование.
— Так ты находишь меня красивым? — перешел Марко на «ты», и Вирджиния ответила ему тем же.
— Я нахожу, что ты дьявол.
— Мне понравилось, как ты произнесла эти слова. Расскажи мне о себе по-итальянски.
— Я знаю всего несколько фраз. Что бы ты хотел обо мне узнать?
— Все.
— Тогда ты очень быстро заскучаешь, потому что моя жизнь не имеет ничего общего с блестящей жизнью Марко Моретти.
— Уверен, ты преувеличиваешь. Чем ты занимаешься?
— В настоящий момент я нахожусь в творческом отпуске, — ответила Вирджиния, и это было правдой. Она взяла полугодовой отпуск в небольшой школе с гуманитарным уклоном, где преподавала, чтобы иметь возможность следовать за гонками Формулы-1 в поисках встречи с Марко.
— И с чем он связан?
— В следующем году мне исполняется тридцать лет, и я решила заранее сделать себе подарок — посмотреть мир. Мне всегда хотелось путешествовать, но времени на это не было.
— Так значит, мы обязаны нашей встречей лишь счастливому случаю?
— Именно так. — Счастливый случай, который стал таковым благодаря предпринятым ею действиям.
— Этап гонок в Мельбурне только начинается. Мне нравится здесь бывать.
— Чем этот город тебя привлекает? — поинтересовалась Вирджиния. Все, что ей было известно о Марко Моретти, она узнала из журналов и Интернета.
— Сегодня он мне нравится, потому что со мной ты.
— Как банально, — вздохнула она.
— Может быть, но это правда. Не хочешь со мной потанцевать?
Вирджиния отпила глоток вина, пытаясь скрыть свою радость. Если все пойдет так, как задумано, она уже завтра сможет покинуть Мельбурн.
— Не возражаю, — улыбнулась она.
— Я тебе нравлюсь, но ты все же сначала сомневалась, танцевать со мной или нет, — заметил Марко, беря ее за руку и притягивая к себе.
— Не совсем так. Я сама этого никак не ожидала.
— Не ожидала чего?
— Что ты сильно мне понравишься.
— Я тоже не ожидал, что мне все очень понравится, — засмеялся Марко.
— А что ты ожидал? — с любопытством спросила Вирджиния.
— Очередную вечеринку в честь моей победы, на которой гости изображают, как они за меня рады, но на самом деле почти всем все равно.
— Тебя это здорово раздражает?
— Да нет, — пожал он плечами. — Такова человеческая природа. Желание на других посмотреть и себя показать.
В его словах слышалось еще что-что, о чем сам Марко, похоже, не подозревал. Вирджиния хотела задать еще один вопрос, но Марко наклонился, взял ее лицо в свои ладони и прижался к губам женщины.
Вирджиния ощутила сначала его дыхание, к которому примешивался запах скотча, а затем нежное прикосновение его губ.
В эту секунду она поняла — колдовство это было или нет, — что находится в опасности. Потому что влюбиться в Марко Моретти ей ничего не стоит.
Ее план работал даже слишком хорошо. Вирджиния не сомневалась, что Марко мил и очарователен, но выяснилось, что он еще может быть очень веселым и доброжелательным.
Казалось, все на вечере жаждали пообщаться с ним, погреться в лучах его славы. Он излучал такую уверенность в себе, что у людей не оставалось сомнений — Марко Моретти способен побить все рекорды Формулы-1 и стать непобедимым, чемпионом.
Вирджиния несколько раз пыталась незаметно уйти, чувствуя себя крайне неуверенно из-за обилия внимательных взглядов, изучавших ее и Марко, однако он продолжал удерживать ее рядом с собой.
В общем, все это было не страшно. Никто ее не знал, и сама по себе она никому не была здесь интересна. Так, привлекательная женщина под руку с Марко Моретти, что в этой компании было в порядке вещей.
Но Вирджинии еще никогда не доводилось выступать в роли игрушки успешного мужчины, а теперь она испытала это ощущение и оно ей совсем не нравилось.
— Прости, mi' angela, но победа всегда означает, что мое время мне не принадлежит, — шепнул он.
— Все в порядке, — улыбнулась она.
По крайней мере у нее появилась возможность узнать Марко получше и подумать над тем, понимала ли ее бабушка, какова жизнь пилота Формулы-1. Может, именно поэтому Лоренцо Моретти, заложник собственного успеха, был не в состоянии создать семью с Кассией Фестой? Может, он настолько привык к славе, гонкам, постоянным переездам, толпам поклонниц, что не смог отказаться от всего этого ради домашнего уюта?
— О чем ты задумалась, сага mia?
— О том, что ты забыл, как меня зовут, и потому обращаешься ко мне «дорогая моя».
— Вирджиния, ты меня обижаешь.
— Сомневаюсь.
— Так как, не поделишься со мной своими мыслями? На вечеринках принято веселиться, а ты выглядишь такой задумчивой...
Вирджиния закусила губу, не зная, что на это ответить. Она хотела... Нет, ей нужно оставаться загадочной! И к тому же необходимо постоянно напоминать себе, что она приехала в Мельбурн не для того, чтобы влюбиться в Марко Моретти, а чтобы избавиться от проклятия.
Впрочем, молодая женщина сразу забыла о своем намерении, как только Марко привлек ее к себе на танцевальной площадке. Она тут же забыла и об устремленных на них взглядах. Остались только она и Марко, который держал ее в своих объятиях. Вирджиния могла думать лишь о том, что его плечо — идеальное место для того, чтобы она могла положить на него свой подбородок, что она и сделала, правда, лишь на одну секунду, испугавшись, что исходящий от Марко аромат вскружит ей голову.
— Мне показалось, что всем, кто здесь присутствует, от тебя что-то надо, — прошептала она.
— Включая тебя?
Включая меня, согласилась про себя Вирджиния.
— Можешь не отвечать, — улыбнулся Марко. — Я уверен, что тебе тоже от меня что-то надо. Впрочем, как и мне от тебя.
— И что ты хочешь получить?
— Еще один поцелуй.
Это была замечательная новость — для ее плана. Но в то же время...
— Ну вот, опять, — понизив голос, сказал Марко ей на ухо. — Скоро я решу, что тебе разонравилось быть со мной.
По ее телу, от головы до самых пят, вдруг прошла дрожь. Груди налились, соски затвердели.
— С чего ты это взял? — стараясь, чтобы голос не дрожал, спросила Вирджиния. — Мне все очень нравится. Ты сам прекрасно знаешь, что стоит тебе только поманить женщину — и любая пойдет за тобой.
— Тогда я хочу, чтобы сегодня этой женщиной стала ты, Вирджиния.
— Почему?
