По телу Сузен пробежала дрожь: день был таким же гнетущим и мрачным, как и безысходное отчаяние, которое она ощущала в сердце. Атмосфера в автомобиле оставалась по-прежнему гнетущей. Как будто невидимая стена воздвиглась между Сузен и Марком — стена ненависти и старых обид. Тишина была такой тревожной и хрупкой, что Сузен не осмеливалась ее нарушить и продолжала смотреть на безрадостный пейзаж за окном. Чувства ее пребывали в крайнем смятении. Она спрашивала себя, помнит ли он, как они расстались. Сама Сузен помнила все, каждую деталь…
Тогда она нашла себе работу и собиралась покинуть дом. Но Марк остановил ее в прихожей, делая последнюю попытку удержать, убедить остаться.
— Сью, прекрати! — сказал он, отбирая у нее чемодан и ставя его на пол. — Это не то, чего ты хочешь, и ты не можешь об этом не знать.
— А тебе известно, чего я хочу? — воскликнула она в негодовании.
Сузен все еще чувствовала себя оскорбленной из-за того, что ее решили отправить в пансион, даже не удосужившись посоветоваться с ней. Они привыкли считать ее ребенком, но она докажет им, что уже давно взрослая!
— Кого интересуют мой желания? — пробормотала Сузен, ненавидя Марка за то, что он не вступился за нее, а согласился с решением отца и мачехи. Он тоже хотел, чтобы она уехала, хотел избавиться от нее! Эта мысль была непереносима: ведь Сузен тогда еще продолжала любить его…
— Всех нас интересуют, Сью, поверь.
Марк говорил спокойно и убедительно, но ей уже все было безразлично. Глубоко уязвленная его поведением в сложившейся ситуации, она не могла сдержать охвативших ее разочарования и обиды.
— Неужели?!
Лицо Марка исказилось, словно от боли, когда он схватил ее за руку.
— Да! — раздраженно ответил он. — Мы все беспокоимся о тебе, а ты просто глупая маленькая девчонка!
Метнув на него испепеляющий взгляд, она резко вырвала руку.
— Послушай, Сью, — снова начал Марк, решив очевидно, применить новую тактику. — Давай все спокойно обсудим. Если тебе не нравится идея с пансионом, возможны другие варианты.
— У меня уже есть свой вариант, — быстро возразила Сузен.
Ей пришлось самой побеспокоиться о работе для себя, так как Марк занял принадлежавшее ей по праву место в бизнесе отца. Однако Сузен не спешила раскрывать перед ним свои карты. С удовлетворением она отметила удивление, появившееся на его лице. Но вскоре оно сменилось гневом.
— Это нелепо! — воскликнул Марк. — Как ты будешь содержать себя? Ты же ведь еще…
— Ребенок? — вставила она, дрожа от гнева. — Ты это хотел сказать? Нет, Марк! Неделю назад мне исполнилось восемнадцать, я уже совершеннолетняя!
Сузен говорила с достоинством, стараясь не выдать боли, которую испытывала. Она прилагала много сил, чтобы заставить Марка видеть в ней взрослую женщину, но ей это так и не удалось. Вот и сейчас она пыталась добиться того же — и опять напрасно.
— Если ты взрослая, тогда и веди себя соответственно, — холодно сказал он.
— Да, я взрослая! И я буду делать то, что захочу! — не сдавалась Сузен, снова берясь за ручку чемодана.
— И больше тебе ни до кого нет дела? — резко спросил Марк. Затем добавил более мягким тоном: — И даже я ничего для тебя не значу?
Ее ресницы взлетели вверх при этих словах. Сузен замерла в надежде, что сейчас он начнет умолять ее остаться, скажет, как любит ее… Но он не сказал ничего. И тогда ей захотелось оскорбить этого человека, который так жестоко, бесчеловечно разрушил ее девичьи мечты.
— Ты значишь для меня меньше всех, Марк! — бросила она ему в лицо. — Я не хочу тебя видеть! Никогда, слышишь!
Но, даже открывая дверь, Сузен все еще надеялась, что он скажет хоть что-нибудь, хотя бы позовет по имени, — даже это ее остановило бы. Однако Марк безмолвствовал. Сузен лишь чувствовала, как его взгляд жжет ей спину, но не обернулась, чтобы попрощаться…
— У меня не было времени позавтракать. Если ты не возражаешь, мы могли бы перекусить, — сказал Марк, припарковав машину возле придорожного ресторанчика.
— Да, конечно, — с готовностью согласилась Сузен.
Сузен не хотела признаваться в том, что всю дорогу замирала от ужаса: ведь она впервые оказалась в автомобиле после аварии. Даже доверяя водительскому мастерству Марка, Сузен была рада получить небольшую передышку. Потребовалось несколько мгновений, прежде чем нош снова начали ей повиноваться, и она смогла выйти из машины. Марк зашагал к отелю, даже не предложив ей руку. Впрочем, она все равно не приняла бы от него помощи.
— Сядь вон там, — указал он на уютный уголок рядом с камином, в котором ярко пылали дрова. — Тебе тоже нужно что-нибудь поесть.
Это был скорее приказ, чем вежливое предложение, но Сузен смирилась. Она была слишком обессилена, чтобы спорить, и с облегчением опустилась в кресло возле камина.
— Я закажу кофе, а то еще засну за рулем, — сказал Марк и, сняв пиджак, небрежно кинул его на спинку стула.
— Прекрасно, я тоже выпью кофе, — кивнула Сузен, стараясь не смотреть на него.
Она уже знала, что ведет безнадежную борьбу с самой собой, поскольку до сих пор находилась во власти исходившего от него обаяния мужественности. А ведь еще недавно она думала, что сумела преодолеть пагубное влечение к этому человеку…
Тепло камина согревало ее, и она начала расслабляться, несмотря на напряженную атмосферу, царившую за столом.
— Тебе нравится, как здесь кормят? — спросил Марк немного позже. Его сильные пальцы сжимали чашку с кофе. — По твоему виду не скажешь, что ты хорошо питалась в последнее время.
— Меня все вполне устраивало, — процедила Сузен сквозь зубы, почти презирая себя за то наслаждение, с которым поглощала пищу.
Она проработала уже восемнадцать месяцев, пройдя путь от секретарши до более ответственной должности координатора в благотворительной организации, оказывавшей помощь обездоленным людям в Англии и за рубежом. Работа настолько захватила Сузен, что стала определять стиль ее жизни. Сью начала ограничивать себя буквально во всем и всякий раз испытывала чувство вины, когда оказывалась в ресторане. Она понимала, что нельзя постоянно думать о проблемах других людей, однако не могла ничего с собой поделать.
Марк равнодушно пожал плечами. В его глазах нельзя было прочесть ни досады, ни насмешки.
— Ты только так говоришь. На самом деле все выглядит совсем иначе.
Сузен ощутила, как в ней опять закипает негодование. Марк прекрасно знал, как поддеть ее. Казалось, ему доставляло наслаждение доводить ее до исступления. И это после столь долгой разлуки… Но тут он придвинулся к ней ближе и сказал почти заботливо:
