— Во-первых: не обзывай нашу дочь, а во-вторых: ты видел её реакцию.
— Ничего, когда хорошо заживет, реакция будет совершенно другая, — послышался шум воды. — Дорогая, иди поговори с ней. Я просто сорвусь, не продержавшись и пяти минут. Как она не понимает?!
— Хорошо, я поговорю с ней, только не заводись снова, — послышались шаги. Я быстро легла на кровать и закрыла глаза. — Аделина… Лина. Аделина! Я знаю, что ты не спишь, и всё слышала. Мне нет причин тебе что-то объяснять? — я открыла глаза и безразлично взглянула на нее. Мать хмыкнула и продолжила: — Иди прими душ и приведи себя в порядок. Я принесу платье, — и вышла, отодвинув в сторону висевшую на одном замке дверь.
Кто-то ломился в мою квартиру. Я перевернулся на другой бок и прикрыл глаза. Если блондиночку я выгнал в три часа ночи, то заснул только в пять. И вот, когда на часах без десяти двенадцать, какая-то скотина стремится перервать мой отдых. Дверь открылась и с грохотом захлопнулась, послышалось звяканье ключей. Я мысленно подсчитал увеличившуюся плату рабочим. Если еще пару раз кто-то так хлопнет, придется менять и крепкую с виду дверь.
— Ярослав!!! — взвизгнула мать, обнаружив меня в спальне. — Немедленно подымайся и приводи себя в порядок! У тебя не получится избежать помолвки!
— Миссис Элизабет. Вы ошиблись домом и дверью, ваш муж находится в совершенно другом месте. А сын, кем являюсь я, не желает вас видеть с утра пораньше, — и перевернулся на другой бок.
— Ах ты… — прошипела она и вышла из спальни. Послышался шум воды. Затем цокот каблучков. Я, расслабившись, не почувствовал подвоха, но во всей мере почувствовал последствия в виде ледяной воды, которой окатили меня из графина. C ором я подскочил с кровати.
— Срамоту бы хоть прикрыл, — насмешливо сказала она.
— Есть чего стесняться?
— Сыночек, я конечно уже всё видела еще с твоих пелёнок, но ты хотя бы совесть имей? Быстро собирайся, встреча пройдет у нас дома. Твоя невеста скоро прибудет. Хи-хи-хи… — мерзко захихикала мама, когда я скривился, натягивая халат и направляясь в ванную.
Приведя себя в порядок, я переоделся в черный костюм, черную рубашку и черные лакированные туфли. Галстук не надевал принципиально.
— Я готов.
— О мой Бог! Ты как на похороны вырядился! Немедленно поменяй рубашку!
— Не-а. Пошли, — и взлохматив волосы, чем приведя их в еще больший беспорядок, вывел мать под ручку из квартиры.
Хм… в каком-то смысле, для меня это и есть похороны. Моей свободы. Я обдумал всё, пока не спал и теперь спокойно могу жить дальше. Ну обручимся мы, ну сыграем свадьбу, ну поживем вместе год или два. А потом сильно “поссоримся” и разведемся, разойдясь, как ветры в поле.
— Ой! Я нечаянно, — притворно огорчилась я. На платье расплылось красное пятно от компота.
Кстати, платье я заценила. Серебристое, легкое, с блестящей вышивкой по лифу и подолу в пол. Без бретелей. Очень красивое… но я его возненавидела в первую же секунду, когда увидела. А после того, как наступила на подол и чуть не упала, то и вовсе захотелось его разорвать. Теперь же, когда мне не в чем пойти, я пустила “горькую” слезу, мысленно ликуя, и отправилась его снимать. Мои надежды, что из-за какого-то платья отменят это “мероприятие”, разрушились в пух и прах, когда мама достала из шкафа моё выпускное платье. Единственное нормальное, красивое платье в моем гардеробе. Оно было насыщенного синего цвета, под мои темно-синие глаза. Длиной ниже колена, собиралось под грудью и держалось на одной бретели в виде бантика. Меня быстро упаковали в него, надели синие туфельки на маленьком каблучке и вытолкали на улицу, где меня уже поджидала машина.
Едя в дорогущей машине, которую выслали родители “жениха”, я думала, что можно было бы и сбежать из дома по пожарной лестнице, которая как раз находилась возле моего окна. Но хорошая мысля, как говорится, приходит опосля. Сейчас же я была зажата с двух сторон родителями, а на переднем сидении сидел огромный бугай и поглядывал в мою сторону с подозрением. Меня почему-то уже не волновал ни разговор со своим бывшим… уже бывшим парнем, ни мой жених, ни быстрая перемена отношения ко мне родителей. Было всё равно. Безразлично. Когда же начнется понедельник?! Теперь я с большим удовольствием, даже прямо сейчас побежала бы в колледж, я бы даже дневала и ночевала там, лишь бы не видеть никого из этих людей, которые меня сейчас окружают. Как же всё раздражает…
Машина затормозила у ажурных ворот огромного особняка. Этот “домик”, находился в пригороде и был настолько красив, что даже я отвлеклась от своих черных мыслей, с восхищением глядя на него. Ворота автоматически открылись и мы проехали дальше. Когда я вышла из машины, стараясь не таращиться на всё подряд, отец тут же вцепился в меня рукой и повел к входу. Я поморщилась, хватка была настолько сильной (видимо боялся, что я сбегу), что могли даже остаться синяки. На пороге нас встретил худощавый пожилой мужчина и чинно открыл нам двери. Дворецкий что ли? Из разговоров я поняла, что жених у меня богатый, но чтобы настолько… Наверняка как тот с заправки. С такой надменной рожей протянул мне деньги, что я еле их взяла. “Сдачи не надо” — мысленно перекривила я его слова и оглянулась в просторном холле. Где-то сбоку послышался взрыв смеха. Тот самый пожилой мужчина, который впустил, проводил нас в сторону звука и распахнул красивые деревянные двери. Смех и голоса притихли и множество взоров обратились на меня. Я быстрым взглядом обвела окружающих. И мысленно усмехнулась, жаль очки не надела. Столько размалеванных девиц… и не только. Все такие нарядные, причесочка уложена: волосок к волоску. Идеальный макияж, дорогущие наряды. Высший свет, чтоб их черти побрали! Зато у меня: минимум макияжа, а волосы просто собраны в высокий хвост. И меня это вполне удовлетворяет! Хотя в глазах большинства читалось недоумение с презрением.
— Оу! Аделаида, Борис! Как я рада вас здесь видеть, — громко проговорила спешащая к нам белокурая женщина. Одета она была в белый брючный костюм и на вид ей можно дать лет тридцать пять. — Так чудесно, так чудесно что вы прибыли! А это как я погляжу, Лина? Красавицей выросла! Как я рада вас видеть! Идемте-идемте! Роман и Ярослав подойдут позже. Ну, идемте же! — тараторила она без остановки, шустро ведя нас в сторону небольшого круглого столика, заставленного бокалами с шампанским. Я вопросительно глянула на отца. Тот отцепился от моей руки и тихо проговорил:
— Это Элизабет. Жена Романа и мать Ярика, — и немного поморщился, глядя на мельтешащую женщину. Я спокойно шла, не оглядываясь по сторонам. Просто кожей чувствую множество взглядов, обращенных на меня. В основном молоденьких девиц, которые прожигали меня после услышанного убийственными взглядами.
— Как доехали? Все было хорошо? Охранник не грубил? Если грубил, придется его наказать! Вообще совесть потерял!
— Элизабет, все было просто замечательно! Доехали быстро, никто не грубил. Не надо никого наказывать. Все хорошо! — отец попытался успокоить разбушевавшуюся женщину. Но та уже начала распаляться.
— Нет! Ну вы только представьте себе! Один охранник нагрубил нашей гостье, вел себя неподобающе образованному человеку! Просто я не хочу повторения инцидента, я очень беспокоюсь что это может повториться… Оу! А вот и Роман! — внезапно остановила она свой монолог.
— Борис! Миссис Аделаида! Как я рад вас видеть! — улыбался мужчина лет сорока. Высокий, смугловатый, он был обладателем светло-серых очей, которые выделялись на фоне кожи как два лунных камня и сверкали смешинками. Он пожал руку отцу, и поцеловал ручку матери. — А это, как я погляжу, юная леди Аделина! Наслышан. Рад знакомству. Ярослав подойдет через пару мин…
— Добрый день, — приветливо проговорил высокий сероглазый блондин, хотя глаза его были совершенно не приветливы. Это же тот парень! О Господи, нет! За что?!
— Добрый день, — попытался я состроить доброжелательность. Затем взглянул на мою будущую “жену”. И встретился с ледяным взглядом синих глаз. У меня даже холодок вдоль позвоночника прошелся. Вот это да-а! На лице милая улыбка, а в глазах вечная мерзлота. Даже у меня так не получается. Сама она… какая-то не такая, как все. Невзрачная что ли? Интересно, какой у нее характер? Небось тихоня, хотя по выражению глаз и не скажешь… Все проходило в торжественной обстановке. Я надел ей на безымянный палец левой руки золотое колечко с белым камушком, мы поулыбались, приняли поздравления, и еще улыбались. И так до вечера. Я уже приглядел себе очаровательную девушку, которая одиноко попивала шампанское, когда моя “невеста” покинула гостиную. Я из любопытства проследовал за ней. Кстати, даже имя то её узнал буквально только что. Лина, Аделина Рихтер. Мысленно, как бы пробуя на вкус повторял. Вскоре она зашла в уборную. Я решил немного подождать. Когда она вышла, то прошла мимо меня так, как будто я здесь стенку и не подпирал. Это немного меня взбесило. И я схватил её за руку. Лина подняла на меня глаза, а в них даже льда не было, только горечь и безысходность. Ну-ну, какие мы несчастные. Это сильно бьет по моему мужскому самолюбию. Я ей настолько не нравлюсь?
