– Да правда ли, что он возвращается сюда навсегда? – спросила Хедер.
– Правда. А почему бы нет? Микрокомпьютерные схемы можно придумывать не только в Австралии. Мне трудно говорить с Чарли на эту тему. И в том, что Чарли начинает дерзить, я вижу свою вину. Иногда мне кажется, что он провоцирует меня на то, чтобы я критиковала Джеймса; тогда он становится на его защиту. Мне следует быть начеку.
– А ты никогда не говорила с Чарли о причинах вашего развода? – осторожно спросила Хедер.
Вин покачала головой.
– Никогда. Но знаю, что за развод он осуждает меня. Тошная ситуация. Джеймс вроде бы хочет предстать перед Чарли в истинном свете, а я противлюсь, опасаясь, что мальчишка разочаруется.
Лицо Хедер смягчилось.
– Ты слишком строго себя судишь, – успокаивающе заметила она. – Ситуация, конечно, сложная, но Джеймс хотя бы оставил тебе дом, не пытался отсудить свою часть, и регулярно выплачивал алименты…
– Из его денег я ни одного пенни не потратила на себя, – быстро, будто защищаясь, проговорила Вин.
– Знаю, что не потратила, к тому же нелегко смириться с мыслью, что папочкины дорогие посылки, я уж не говорю о каникулах, отлучают от тебя Чарли.
– Это и подтолкнуло меня поступить в колледж, чтобы получить приличную квалификацию.
– Но ты и раньше работала, – возразила Хедер.
Вин подперла рукой подбородок.
– Почасовая работа без определенного места, низкооплачиваемая. Я вдруг поняла, как проигрываю в глазах Чарли. Мне захотелось показать, что женщины кое-чего стоят. – Она прикусила губу и покраснела. – Если честно, я стала деловой женщиной, чтобы заслужить уважение сына. Конечно, работать в отеле – не то же самое, что управлять преуспевающей компанией.
– Конечно, – согласилась Хедер. – Но ведь о людях судят не по их финансовым достижениям, и пора бы Чарли это понять. Он уже не маленький, а только и знает, что целыми вечерами гонять в футбол. Классно играет, Дэнни тут как-то восхищался, так я даже рассердилась. Не слишком ли много у него увлечений? Шахматы, плавание, драматический кружок…
Она умолкла, а Вин подперла подбородок другой рукой.
– Ты говоришь так, будто я специально ищу, чем бы его занять. Просто мне хочется, чтобы он общался со сверстниками, не рос изолированно. К тому же столько свободного времени… – У Вин вдруг дрогнул подбородок, и Хедер поняла, что подруга вновь занервничала из-за возвращения бывшего мужа. – О Господи, – быстро пробормотала она и, сделав глубокий вдох, резко выдохнула воздух через нос. – Я всегда презирала людей, которые любят жалеть себя. – И твердо спросила: – Ты что-то говорила по поводу годовщины? Ведь до годовщины твоей свадьбы, насколько помнится, еще месяцев шесть?
– Да, но я имела в виду нашу годовщину.
Вин недоуменно хмурилась, и Хедер пришлось пояснить.
– Ах да! Десять лет… действительно юбилей. И что ты предлагаешь?
– Сама не знаю – может, сходить на Тома Круза? Фантазии у меня, конечно, поменьше, чем у феи. – Хедер вздохнула. – Вообще-то, если серьезно, не сходить ли нам на оздоровительный гидромассаж? Все время об этом мечтала, – добавила она, зевая. – Чтобы разогнать всякие там отрицательные эмоции. И…
– А что, неплохо придумано, – согласилась Вин. – Дороговато, правда.
– Ну уж лечебную процедуру мы заслужили, – непреклонно заметила Хедер.
Вин колебалась.
– Чарли приставал, что ему нужны новые тренировочные брюки, и…
– Нет, – решительно оборвала ее Хедер и мягко добавила: – Ты слишком его балуешь, Вин. Обойдется и без новых тренировочных брюк. Собой тоже пора заняться.
– Возможно, – согласилась Вин и, взглянув на часы, встала. – Боже мой, я же опаздываю на работу.
Хедер проводила ее до машины.
Машина у Вин была новая – симпатичная модель, предоставленная Томом вместе с работой. Специально подобрал, подумала Хедер, не поскупился. Чарли, конечно, автомобиль не нравился, и он этого не скрывал.
– Интересно, когда все-таки нагрянет Джеймс, – промолвила Хедер, когда Вин уже сидела в машине.
Вин нахмурилась.
– Не знаю. Чарли был так взвинчен, что я не стала допытываться. Но, судя по тому, что он лопотал, скоро.
Включая двигатель, Вин нехотя улыбнулась подруге.
– И за что мне такое невезение? Только жизнь начала входить в колею, только показался какой-то проблеск благополучия – и вот тебе, получай!
Хедер искренне сочувствовала подруге, провожая взглядом машину, а потом задалась вопросом, сказала ли Вин Тому о скоропалительном возвращении своего бывшего мужа.
Наконец-то Вин уселась в машину и включила двигатель. Вторая половина дня выдалась хлопотной: как снег на голову свалились японцы, прибывшие на день раньше. Кое-как их все же удалось разместить, но пришлось порядком понервничать.
Обычно Вин нравилась ее работа, нравились возникавшие непредвиденные обстоятельства, нравилось встречать новых людей, чувствовать себя нужной им, помогать. Она досконально освоила свою профессию и была этим довольна, хотя, по мнению Чарли, до папочкиного процветания ей было далековато.
Какой же легкомысленной она была, когда пренебрегла уговорами родителей, мечтавших об университете! Боялась потерять Джеймса из-за учебы?
А ведь Джеймс, судя по всему, был на стороне родителей. Даже среди ласк умудрялся нашептывать, что пора бы ей поумнеть. В ответ она обвивала его руками, целовала, как он учил, и, легонько застонав, он сжимал ее в своих объятиях и валил на мягкие подушки диванчика.
Их первая любовная ночь восторга у нее не вызвала, и Джеймс во всем укорял себя, уверяя, что в следующий раз все будет по-другому… лучше. Она в этом сильно сомневалась, досадуя на свою неопытность, но он оказался прав. В следующий раз у них и впрямь получилось лучше, дело пошло на лад. С ролью любовницы она освоилась довольно быстро.
Отель Тома находился в нескольких милях от города. Была середина лета, и вдоль ярко-зеленого придорожного газона то и дело мелькали оранжевые маки. Ласковое солнце заливало поля, редкие облака отбрасывали тень на маячившие в отдалении холмы.
Внезапно на нее навалилась усталость. Возвращаться домой – к укоризненным взглядам Чарли – не хотелось. Повинуясь какой-то прихоти, Вин свернула с главного шоссе на тихую улочку, остановила машину и опустила боковое стекло. То ли от суеты прошедшего дня, то ли от переживаний в связи с возвращением Джеймса побаливала голова.
Откинув голову, она закрыла глаза, предаваясь свободному течению мыслей. Девчонкой ее часто упрекали в том, что она витает в облаках, но сейчас она в облаках парить не собиралась. Ей надо было трезво обдумать сложившуюся ситуацию. Почему все получилось именно так?
