— Дети будут прыгать от радости, — сказала она ему. — На наших майках будет написано «Бержера телевизьон».
— «Бержера телевизьон» как-нибудь перебьется, — широко улыбаясь, возразил Берже, — а вот вы сэкономите на надписях.
Она засмеялась.
— Да уж!
— Кстати, как называется ваша команда? Вы так и не сказали.
— Ну… Вообще-то мы еще не решили, — призналась Фредерика.
— Вот и хорошо, — ответил Берже. — Я мог бы кое-что предложить. Вернее, раз уж вы будете представлять «Бержера телевизьон», нужно будет выбрать название позвучнее.
— Гм… Понимаете, команда будет решать это голосованием.
Он пожал плечами.
— Нет проблем. И когда же состоится собрание?
— Гм… В четверг. Мы тренируемся на поле Сен-Себастьян. Улица Богарне. Начинаем около шести.
Дамьен улыбнулся.
— Раз так, до четверга. Если не успею к шести, то к половине седьмого буду непременно.
— Договорились. Вы можете подъехать и после тренировки, около семи.
Он потер пальцем висок и сказал:
— Пожалуй, нужно будет свериться с расписанием. Если вы согласитесь дать мне номер телефона, по которому я смогу позвонить…
— Ах да, конечно.
Он вынул из-под прилавка перьевую ручку, взял толстую брошюру, предлагавшую целый комплект телеоборудования, и перевернул ее обратной стороной. Фредерика продиктовала все десять цифр своего домашнего номера, зная, что Сибило, Тавернье, Пери-гор и Палотен по горло сыты ее «душераздирающими проектами». Дамьен Берже переписал их и сверху жирными печатными буквами начертал «ФРЕДЕРИКА».
— Вообще-то, — услышала она собственный голос, — все называют меня Фредди.
Он приподнял бровь.
— Серьезно? Странно… Я знавал многих Фредди, но вы не похожи ни на кого из них.
К ужасу Фредерики, она начала постыдно и неудержимо краснеть. С ее бледной кожей и рыжими волосами скрыть это было невозможно.
— Я… гм… ну, тогда до четверга. — Она быстро отвернулась, но все же была вынуждена добавить: — Спасибо. Большое спасибо.
— Пожалуйста, — ответил он, сложил руки на груди и кивнул.
Фредерика пулей вылетела из магазина, умудрившись ничего не своротить по дороге. Сердце у нее колотилось как бешеное. И только оказавшись на тротуаре, подумала, что день сегодня выдался удачный. Несмотря ни на что.
Ксавье в жизни не дал бы ей пяти тысяч франков! Конечно, что-то он дал бы — возможно, больше, чем Палотен, но пять тысяч? Никогда. Фредерика смеялась, засовывая банкноты в кошелек. Она была готова целовать ноги тому, кто устроил профессиональный праздник для продавцов «Бержера телевизьон». И волновало ее только одно.
С какой стати она сказала этому мужчине, что ее зовут Фредди? Так ее называют лишь родные и друзья. На работе она Фредерика, крутой адвокат. Акула, амазонка-воительница в мире юриспруденции. Фредди же чувствительная и беззащитная молодая женщина, отчаянно хотевшая создать семью. Интуиция подсказывала ей, что чувствительной и беззащитной с таким мужчиной, как Дамьен Берже, быть не следует. Берже добился высокого поста с отдельным кабинетом, продемонстрировав выдающиеся успехи в торговом деле, значит, он человек решительный и умеет брать быка за рога. Если она потеряет осторожность, этот Дамьен переедет ее как паровой каток, и тогда команда будет принадлежать ему и «Бержера телевизьон», а не ей и ребятишкам.
Если она потеряет осторожность и отнесется к его заигрываниям всерьез, это закончится бедой. Может быть, он станет называть ее Фредди, но в отношениях с ним ей придется стать Фредерикой.
…Дамьен положил в ящик с наличными три тысячные бумажки и с досадой щелкнул пальцами.
— Ну нет у меня с собой больше! Остальное верну позже. Честное слово.
— Дело не в деньгах, — сказал Нерсе. — Просто я не могу поверить, что именно вы попрали все правила компании, которые, кстати, сами же и составили. Я так и знал, что из этого поощрения продавцов за хорошую работу ничего путного не выйдет.
Дамьен сунул деньги в кассу, закрыл ящик и хитро хмыкнул.
— Честно говоря, Нерсе, замена продавцов высшими администраторами, привыкшими сидеть в своей башне из слоновой кости, идет делу только на пользу. Администраторы стряхивают пыль с ушей, а работяги, которые пополняют нашу кассу реальными деньгами, наслаждаются честно заслуженным отдыхом.
Нерсе скорчил гримасу.
— Ладно, рациональное зерно в этом есть. Но зачем вам понадобилось спонсировать какую-то футбольную команду? Это же в корне противоречит политике компании!
— Политика компании тут ни при чем, — признался Дамьен. — Мне просто захотелось поближе познакомиться с этой дамой.
Нерсе поднял глаза к небу.
— Пять тысяч франков за возможность познакомиться с женщиной? И это говорит человек, которому женщины сами вешаются на шею!
— Это мои пять тысяч, — с достоинством парировал Дамьен.
— А как быть с политикой компании?
— Моя компания. Что хочу, то и делаю.
— Как по-вашему, сколько времени пройдет, прежде чем она узнает, что вы не какой-то рядовой администратор Дамьен Берже, а сам Ди Эй Бержера?
Дамьен улыбнулся.
— Надеюсь, много.
Нерсе только вздохнул и покачал убеленной сединами головой.
— Месье, я вас не понимаю. Никогда не понимал. И думаю, что уже не пойму.
Дамьен рассмеялся и похлопал своего вице-президента по плечу.
— Скажите, Нерсе, вы когда-нибудь были молодым и холостым?
— Конечно.
— Ну и?..
— Что «ну и»?
— Разве вам никогда не хотелось поучаствовать в беге только ради азарта погони?
— Я не мог позволить себе такую роскошь, — мрачно ответил Нерсе.
Дамьен сочувственно покачал головой, затем улыбнулся и бросил:
— Ну а я могу. Доказательство — целая коллекция кроссовок, лежащая у меня в шкафу.
— И множество зарубок на столбах кровати, — пробормотал Нерсе.
Дамьен потыкал себя пальцем в висок.
— Единственная запись, которая мне нужна, находится здесь.
— Будем надеяться, что там она и останется, — фыркнул Нерсе.
В предыдущей жизни Нерсе наверняка был английским дворецким, подумал Дамьен. Только дворецкий может быть таким чопорным. Но на своем посту этот человек незаменим. Благодаря Нерсе и его команде компания «Бержера телевизьон» работает как хорошо смазанные часы. К единственному недостатку этого человека следует отнести нелюбовь к работе в качестве рядового продавца. Нерсе, как и большинство других администраторов, считает себя выше этого, хотя на самом деле изобретение просто гениальное. Дамьен специально придумал ежегодный профессиональный праздник торгового работника, чтобы администраторы не забывали о практике, а поскольку он верил в силу личного примера (по крайней мере в деловой жизни), то с удовольствием вставал за прилавок сам.
