Валет резво вскочил на подножку и заглянул в кромешную темноту кабины. Вдруг под его пальцами ручка шевельнулась, и дверца приоткрылась. Не очень хорошо отдавая себе отчет в дальнейших действиях, Валет втиснулся в тепло кабины и щелкнул зажигалкой. Трепетный огонек высветил на сиденье повидавший все рыжий пуховик, но самое главное — в замке зажигания блеснул вставленный туда ключ с брелоком в виде женской попки с раздвинутыми ножками.
Вот кретин-водила, подумал Валет, закутываясь в пуховую находку, ушел, ключи бросил, машина открыта. Впрочем, какой идиот станет угонять такую дуру в этом городишке?
Под пуховиком на сиденье оказалось три банки пива и начатая пачка сигарет. Весьма благодарю, твое здоровье, приятель! — Валет одним глотком опрокинул первую баночку. Пиво показалось необыкновенно вкусным, но никакого согрева не принесло. Валет решил повторить, а потом затянуться сигаретиной. Он взялся за вторую жестянку, но тут за занавеской над сиденьем, там, где было спальное место, кто-то заворочался, и девичий, чуть простуженный голосок произнес:
— Макс, ну так долго? Я прям вся… Ну скорей, погрей Цыпу!
Валет хмыкнул и полез за занавеску. Девчушка буквально втянула его к себе в полную темноту, одуряюще пахнувшую лежалым бельем и застарелым сигаретным дымом, и жадно обслюнявила шершавым ротиком. Она была такая мяконькая, и пухленькая, и совсем голенькая, но то ли он опьянел от этой несчастной банки пива, то ли тепло так подействовало на его усталые мозги, только голова у него просто поплыла.
Он принялся ее ласкать, суетливо освобождая себя от одежды, но невидимая Цыпа внезапно оттолкнула его и с ужасом прошептала:
— Ты не Макс! Макс большой! Ты кто?
— Я секретный агент, мадам, — миролюбиво начал Валет, — я выполняю поручение правительства. Все обязаны оказывать мне содействие.
— Оказывать?
Но, вероятно, последние силы Валета ушли на глупые переговоры — его глаза сомкнулись сами собой.
— Ты чего? Ну ты даешь! А мне-то что? — вслух подумала Цыпа.
Несколько минут она с сомнением лежала рядом, а потом, вздохнув, натянула на себя джинсы, свитер и спустилась в кабину. Поеживаясь от холода после душного закутка, она закурила.
И где Макс? А этот проснется? Неужели правда агент? Такой ласковый, не то что Макс. Зачем я его спугнула? Потом бы всем по секрету, как с секретным агентом… А ну как Макс узнает? Он же ревнивый, зверюга…
Глава 7,
в которой зверюга Макс нанимает секретного агента
В половине шестого зверюга Макс выбрался из постели, протопал, не зажигая свет, на кухню и заглянул в холодильник. Надо бы сегодня пораньше раскрутиться, подарки купить… Макс отрезал два ломтя буженины и кинул себе в пасть. Посмотрел на начатую бутылку виски, которую они вчера с отцом открыли, когда им показалось мало одной, захлопнул холодильник и попил из-под крана. Стараясь не шуметь, он оделся в прихожей и вышел из родительского дома. Закурил на улице и вдруг вспомнил про свою попутчицу.
Пропасть, куда я ее теперь дену? Классная деваха, напарнику, что ль, подкинуть? А я две недели дома! От предчувствия двух недель дома Макс сладко потянулся и передернул широченной спинищей. Конечно, дома он мог бы оказаться и вчера вечером, но он никогда не упускал случая заглянуть к родителям, если путь лежал по побережью.
Так, сейчас в Париж на оптовый склад, потом к папаше Додо — остатки. Или сразу к нему, пусть грузчика дает, надоело мне самому этих ниггеров нанимать, никаких глаз за ними не хватит. Не, это дольше. К нему напоследок, заодно и Цыпу ему пристрою. Пусть с ним тусуется. А я домой, к Лидии!
Он еще раз крякнул и поиграл спиной. И по-медвежьи полез в кабину.
Цыпа спала на сиденье, а не «на печке». Ждала небось, дуреха. Он заботливо подоткнул на ней одеяло и включил мотор. Цыпа вздрогнула и уставилась на него круглыми глазами.
— Салют, крошка!
— Тише, Макс! Агент… — Она показала глазами на занавеску.
— Кто?
— Секретный, все должны оказывать!
— Чего несешь? Ты нормально-то сказать можешь?
Они уже выезжали на трассу.
Цыпа открыла рот, но тут из-за занавески раздался кашель.
Макс резко притормозил.
— Он с пушкой?
Цыпа пожала плечами.
— Дура! — хмыкнул Макс. Достал из-под сиденья монтировку и скомандовал: — А ну, вылазь!
Цыпа дернулась к дверной ручке.
— Сиди, дура! Не тебе говорят! Вылазь, ворюга, по-быстрому! — Макс резко отдернул занавеску.
— Салют, братишка! — Валет зевнул. — Счастливого Нового года!
— Вылазь, а руки за голову. — Макс пригрозил монтировкой.
— Как я тебе без рук слезу? Спит себе человек, никого не трогает, — заворчал Валет, спускаясь с «печки». — Доброе утро, Цыпа.
— Ты, что ли, его привела? На пару часов нельзя одну оставить, тут же порнуха начинается!
— Я во сне, он сам прилез, нужен сто лет, — обиделась Цыпа.
Валет уселся между ними и вытащил из-под себя банку с пивом.
— А ну, клади пиво обратно, — рассвирепел Макс, — и рассказывай, клошар! — Он еще более грозно помахал монтировкой.
— Я секретный агент, выполняю правительственное поручение, — снова завел Валет и, не удержавшись, заржал.
Цыпа захихикала, Макс, не понимая почему, тоже загоготал. Потом снова скроил строгую морду и распорядился:
— А ну, вынимай из карманов все!
Валет достал свои сокровища. Презерватив произвел на всех просто ошеломляющее впечатление.
— Секонд-хенд? — спросил Макс и, проржавшись, уточнил: — Это все?
— Все!
— А документы?
— Секретному агенту не полагается.
— Ладно, брось заливать. Давай по жизни.
— Меня жена выгнала. Я с концерта опять поздно домой пришел.
— Ты артист? — Цыпа восхищенно округлила глаза. — Я это сразу! — И гордо посмотрела на Макса, словно это была ее личная заслуга.
— Конферанс исполняю в варьете, — скромно потупился Валет.
— Фокусник, что ли?
— Я номера объявляю, шутки шучу.
— Шутки мы уже видели. — Макс покряхтел. — Как ты в моей машине очутился?
— Холодно ведь, денег нету, а тут тепло, Цыпа опять же.
— Я не дала! — выпалила Цыпа.
— Денег, говоришь, нету, — задумчиво повторил Макс, не отреагировав на Цыпино признание.
— Угу.
— Ладно, шпион, меняй профессию. Я в Париж еду, и трезвый грузчик нужен мне до зарезу. А ты парень вроде спортивный. Разгрузишь все, я тебя покормлю и еще заплачу с ящика. Не обижу. А потом напарник вернет тебя обратно. Твоя, глядишь, к вечеру и подобреет.
Валет представил себе, как будет в своем английском смокинге грузить ящики, но сдержался и молча покрутил в руках жестянку с пивом.
