— Как ни странно, мама не упомянула, каким бизнесом вы занимаетесь, — проговорила она, отгоняя прочь не относящиеся к делу мысли.
Теперь Кристофер Славик посмотрел на нее с еще большим интересом. И Джоанна вдруг пожалела, что одета в летнюю блузку с глубоким вырезом и подчеркивающую фигуру юбку. Подходящая мишень для такого взгляда, каким ее изучали.
— Можете считать меня изобретателем, — бросил он.
— О! И что же вы изобретаете?
— Все, что приходит на ум.
— Вряд ли это прибыльное занятие.
— Оно может быть прибыльным, если изобрести правильную вещь.
— Да, ну ладно… Мистер Славик…
— Пожалуйста, называйте меня Крис.
— …вы подписали контракт, — Джоанна всем своим видом показывала, что не обратила внимания на его просьбу, — в котором говорится, что вы вносите арендную плату пятнадцатого числа каждого месяца. Однако моя мать не позаботилась взять данные о вашем счете в банке, имена предыдущих хозяев, у которых вы арендовали помещение, и тому подобное. Если вы не возражаете…
— Пожалуй, я буду изобретать горный велосипед на двоих.
— Прошу прощения? — Джоанна сморгнула.
— Знаете, такой велосипед, на котором два человека могут ехать одновременно.
— Разве его еще не изобрели? По-моему, он называется «тандем».
— У меня будет совсем другой. Двое седоков едут по горным тропинкам рядом, бок о бок. — Губы у него сложились в улыбку. — Может быть, вы поедете со мной испытать мой велосипед. Конечно, после того, как я изобрету его.
— А рынок есть для такого рода велосипеда?
— Видимо, я этого не узнаю, пока не изобрету его. — Он неопределенно пожал плечами.
Джоанна поразилась такому оригинальному способу ведения бизнеса, но одновременно подумала, что до тех пор, пока этот человек будет платить ей за аренду, это не ее забота.
— Может, вы сообщите мне номер вашего текущего счета и назовете банк? — попросила она.
— Увы, не могу, поскольку именно сейчас я перевожу деньги с одного счета на другой.
Да у него нет ни гроша! — мелькнуло в голове у Джоанны. Вон и волосы какие неухоженные, их явно давно не касалась рука парикмахера.
— Тогда сгодится фамилия хозяина, у которого вы до сих пор снимали помещение, — не отступала Джоанна.
Просьба поставила собеседника в тупик.
— По правде говоря, — смущенно начал он, — не припомню, чтобы у меня когда-нибудь был хозяин. Но думаю, иметь хозяина мне понравится.
— Послушайте, мистер Славик…
— Для вас — Крис.
— У меня в данный момент значительные финансовые затруднения, и я рассчитываю на то, что вы будете платить мне регулярно.
— А что, если я заплачу за год вперед? Тогда вам не надо будет ни о чем беспокоиться. — Он сунул в карман руку и вытащил пачку банкнот, которую видел Тайлер.
— Вы собираетесь заплатить мне наличными?
— Конечно. Они не фальшивые.
Допустим. Но она слышала, что единственные люди, которые имеют такую огромную наличность, — это торговцы наркотиками. Или грабители банков.
Джоанна вытаращила глаза, когда он рывком сорвал с пачки ленту и начал отсчитывать стодолларовые купюры. Ничего себе! Тайлер был прав. У парня и правда мешок денег!
— Ну как? — довольно спросил мистер Славик, вручая ей деньги.
— По-моему, прекрасно. — Не имело смысла отказываться от синицы в руках, решила она.
— Хорошо. Рад, что все устроилось. Так не хотели бы вы сегодня вечером пойти со мной куда-нибудь пообедать?
Джоанна изумленно посмотрела на него. Это было самое скоропалительное приглашение, какое она получала когда-либо от мужчин.
— Думаю, что нет, мистер Славик. Если вы не возражаете, мы будем поддерживать только чисто деловые отношения.
— Забавно, это не та мысль, которая заключена в вашем объявлении.
— В каком объявлении?
— В том, где вы писали о сдаче в аренду офисного помещения.
— Не уверена, что понимаю, о чем вы говорите. — Недоумение Джоанны росло.
— О, с удовольствием напомню. — Он запустил в карман два пальца и вытащил клочок бумаги, оторванный от газеты. — Вот, смотрите. Это ваше объявление, так ведь? Она прочла его текст:
«У привлекательной, интеллигентной, готовой к браку женщины с очаровательным десятилетним сыном есть офисные помещения и гараж, пригодные для аренды. Разумная плата. Обращаться только холостякам».
— Но я этого не писала! — Кровь прихлынула к щекам Джоанны. — Я имею в виду, что это не то… — Она бессвязно забубнила: — Моя мать… она, должно быть… иногда она… Я говорила ей…
Кристофер Славик, глядя на нее, только улыбался. В его глазах плясали дьявольские искорки. Потешившись над нею, он повторил вопрос:
— Ну, так как насчет обеда?
— Нет! — Джоанна Грир в душе негодовала на мать — за ее очередную глупость.
Бросив резкое «нет!», Джоанна в гневе развернулась и ушла. Когда она переходила улицу, шелковистые пряди ее волос подпрыгивали, словно пружина.
Крис, прислонившись к машине, с улыбкой наблюдал за ней. Вот какова она, его хозяйка… Ярко-голубые глаза. Чуть вздернутый носик. Полные губы и решительный подбородок. Творение искусного художника. Крис заметил сходство Джоанны с матерью и сыном. Однако плавность и женственность линий молодого тела Джоанны делали ее необычайно привлекательной.
Странно, но никогда прежде Крис не засматривался так на женщину. Обычно его отношения с ними носили деловой характер. Только сейчас у него возникло желание завести собственную семью.
До сих пор основным увлечением Криса был компьютер. К двенадцати годам он уже постиг все секреты программирования и в дальнейшем продолжал в нем совершенствоваться. Времени на ухаживания у него не оставалось. Когда-то, еще в колледже, у него была пылкая связь с преподавательницей — женщиной большого ума, но отнюдь не красоты. Однако она носила кратковременный характер. Искры независимости в глазах Джоанны и решительно вздернутый подбородок подсказывали Крису, что ему понадобится немало мастерства, чтобы победить в той игре, правил которой он почти не знал и языка, на котором в ней говорят, не учил.
Тут его размышления о небогатом сексуальном опыте были нарушены подъезжавшей машиной. Взвизгнув тормозами, возле него остановился элегантный «порше» с открывающимся верхом.
— Я ищу Джоанну Грир, — заявил незнакомец, выходя из автомобиля. Высокий и хорошо сложенный, он выглядел так, будто только что сошел со страниц очень престижного каталога одежды для мужчин. Ни единая складка не морщила шелковую рубашку. Ни единая прядка не выбилась из прически, хотя он ехал в машине с открытым верхом. Во весь его рот сверкала ослепительная улыбка.
