– Но мы можем просто сделать вид, что близки. Разве это так уж трудно?
– Нет, так не пойдет. Все должно выглядеть натурально, причем с любой точки зрения: с эмоциональной, сексуальной и какой угодно еще. Необходимо, чтобы все поняли: ты дорога мне. Рэддинг имеет обыкновение приударять за гостящими у него дамами. Мало того, он обладает репутацией человека… как бы это выразиться… Одним словом, добившись от дамы согласия и приведя ее в спальню, он начинает вести себя грубо.
– Я способна себя защитить.
– Не сомневаюсь. Только интересно, как все это будет увязываться с ролью моей любовницы, которую ты должна играть? Знаешь, чем кончится такое приключение? Нас обоих прикончат. Пойми, Рита, я не шучу. Плата за ошибку – смерть. – Винс окинул ее оценивающим взглядом. – Если предстоящее задание представляется тебе рискованным, ты вправе от него отказаться. Я могу найти замену – оперативницу, обладающую разносторонним опытом, в том числе и сексуального характера.
– Нет. Я сама все сделаю! – воскликнула Рита.
– Тогда приступим. Для начала раздень меня.
Рита зажмурилась. На миг искушение прекратить игру почти возобладало над ней. Однако в следующую секунду она напомнила себе, что несчастье произошло по ее вине. Она позволила Синти удрать из дому. Так что если в этом деле и существует хотя бы один весомый фактор, то речь идет именно о нем.
– Эй, я вовсе не хочу, чтобы ты закрывала глаза, как девственная новобрачная из восемнадцатого века, которая со страхом ждет, что сейчас в супружеские покои войдет благоверный и изнасилует ее! Ты должна смотреть на меня так, будто тебе нравится то, что ты делаешь.
Рита распахнула глаза. Ее взгляд остановился на белой рубашке Винса, затем переместился на вертикальную линию галстука. Молясь про себя, чтобы руки не дрожали, она принялась развязывать узел. Шелковистый материал выскальзывал из ее непослушных пальцев.
Справившись с галстуком, Рита оставила его висеть на шее Винса, а сама взялась за пуговицы. Когда она раздвинула полы рубашки, ее пальцы коснулись темных волосков, покрывавших грудь. Винс не пошевелился, однако судорожно втянул воздух. Впервые перед ней забрезжил свет надежды – что все происходящее не является следствием холодного расчета. Во всяком случае, не настолько, как это выглядит внешне. Ощутив прилив смелости, она продолжила предпринятое исследование.
Кончиками пальцев она отыскала его плоские соски и принялась кружить вокруг них, легонько задевая время от времени. Он издал сдавленный горловой звук, который еще больше ее воодушевил. Сдержав улыбку, она расстегнула пуговицы на манжетах, затем сдвинула рубашку с его плеч и поочередно стянула рукава.
– Хочешь, чтобы я аккуратно сложила твои вещи и присоединила к своим? – подчеркнуто покладисто спросила она.
– Оставь, – хрипло произнес он. – Пора перейти к основному. Сними с меня остальную одежду, чтобы я мог прижать тебя к себе и ощутить твое тело.
Рита вздрогнула от пронзившего ее мощного эротического импульса. Останавливаться она не собиралась. И не хотела. Впрочем, и не смогла бы.
Она расстегнула пряжку ремня, затем пуговицу на поясе брюк. Прежде чем взяться за молнию, провела ладонью по ширинке, ощутив приятную твердость под слоями ткани.
Откликом Винса вновь стал стон удовольствия, который, по-видимому, он не мог сдержать.
В следующую минуту она взялась за пояс брюк, чтобы решительно сдвинуть их по его бедрам вместе с трусами. Еще мгновение – и Винс предстал перед ней обнаженным. Его мускулистое худощавое тело выглядело хорошо тренированным, твердый и разбухший член был словно нацелен на Риту.
Коротко выругавшись вполголоса, он рывком притянул ее к себе, одновременно склоняя голову. В следующее мгновение их губы слились. Рита приоткрыла рот, сразу ощутив настойчивый натиск его языка и холодящее прикосновение зубов. Он нашарил и расстегнул на ее спине застежку бюстгальтера, после чего нетерпеливо сдернул его, затем подхватил грудь ладонями и стал нежно сжимать и поглаживать. Рита задрожала от наслаждения.
Когда он стянул с нее трусики, она отшвырнула их ногой. Его взгляд жадно заскользил по всему ее телу, от плотных горошин сосков до треугольника светлых волосков в том месте, где сходились ноги.
– Боже, как ты красива! – выдохнул Винс. Его возглас походил на стон. – Я знал, что твое тело окажется именно таким. Очень женственным и в то же время сильным. Я только сомневался, натуральная ли ты блондинка.
– Выходит, ты помышлял о том, чтобы заняться со мной любовью?
– Все мужчины думают о сексе. Вполне естественная реакция на привлекательную женскую внешность. – Он произнес это совершенно сознательно. Рита должна понять, что ей не стоит вкладывать в происходящее какой-то особый смысл. Она обязана усвоить простую истину: на Винса действует ее нагота, и только.
Скосив на него взгляд, она пыталась разгадать выражение глаз Винса. Что это, обычное мужское самодовольство? Или нечто более личное?
Пока она размышляла, он уложил ее на кровать, а сам расположился сверху и посмотрел сверху вниз прямо ей в глаза. В этот миг она готова была поклясться, что они обменялись взглядом разлученных обстоятельствами любовников, которые наконец встретились, чтобы дать выход страсти.
В следующую секунду он вошел в нее, сразу глубоко, до конца. И Рита приняла его твердую плоть, всю без остатка, подавшись бедрами навстречу ему.
Все было так, будто они занимались любовью сотню или даже тысячу раз. Она прикипела взглядом к лицу Винса, напряженному и слегка искаженному страстью. При этом чувствовалось, что он намеренно сдерживается. Она видела, как пристально он всматривается в ее лицо в поисках неких тайных признаков, внимательно вслушивается в издаваемые ею звуки, все сильнее и сильнее внедряясь в нее разгоряченной плотью.
Лишь когда Риту сотряс жаркий, затмевающий сознание взрыв наслаждения, Винс позволил себе расслабиться и испытать свою долю блаженства…
Когда все кончилось, он не остался с Ритой. Не обнял ее, не поцеловал. Вместо этого он спрыгнул с постели, сгреб в охапку свою одежду и направился в ванную. Однако все же не удержался и оглянулся на лежавшую на кровати Риту. Та выглядела ошеломленной, опьяненной и вместе с тем полностью удовлетворенной.
Винс понимал, что ему придется стереть с ее лица это выражение. Поэтому он заметил:
– Я заказал сюда ужин, так что тебе лучше поторопиться. Думаю, ты не захочешь встретить официанта в чем мать родила. – Разочарованное выражение, появившееся на ее лице, едва не заставило его вернуться и вновь улечься рядом с ней, чтобы обнять, прижаться губами к шелковистым белокурым волосам, приласкать. Словом, сделать то, чего ему хотелось с самого начала. Но он лишь крепче стиснул в руке брюки и, чтобы не сказать чего-нибудь еще более обидного, повернулся и вышел.
