не узнала себя. Из-за работы мне чаще всего приходилось носить джинсы с топом или кофтой – попробуй фотографировать лежа на земле в платье. Волосы я обычно собирала в хвост, а если съёмка была на улице – надевала бейсболку. Тут же на меня смотрела женщина. Яркая, эффектная. Отражение мне нравилось. Такой я себя ещё не видела – легко смогу затеряться среди моделей. Локоны, разбросанные в естественном беспорядке, макияж с акцентом на глаза – они стали ещё больше. Влажные губы, на которых задерживался взгляд. Сияющая кожа – результат маски, не иначе. Платье из розовой невесомой ткани подчёркивало фигуру, а вычурные босоножки делали мои ноги ещё длиннее. Хоть сейчас на подиум.
– Пора! – Тони вернулся и повёл меня к узкой двери. – Входи.
Я оказалась под ярким светом на белом фоне.
– Алекс, дорогуша, можно начинать. Она вся твоя.
Меня собирались фотографировать.
Щелчок. Я вздрогнула.
– Идеально! Чуть наклони голову. Давай, ещё больше шока.
Мои глаза расширились. Передо мной стоял он – Александр Витале, легенда, человек, работы которого я собирала и к чьему мастерству вот уже десять лет стремилась приблизиться. После громкого расставания с возлюбленной, музой, как называли Лауру Лити в прессе, пять лет назад, редко у кого получалось уговорить «золотого фотографа» на съёмку. Удивительно, как Fashion Life это удалось. Все работы Витале становились безумно популярны и гарантировали успех.
У меня был один его автопортрет, вырезка из французского журнала, которая висела в студии над моим столом. Лицо на чёрно-белой бумаге впечатляло всегда, но сейчас, вживую оно просто потрясало. Скуластое, словно высечено из камня. Но глаза тёплые, карие, цепкие. Белая футболка подчёркивала рельефность торса и сильные руки. Завершали casual-образ синие джинсы и белые кеды, насколько я поняла по немногим интервью, он всегда был неприхотлив в одежде. Короткая стрижка и усы с эспаньолкой, в которых только-только пробивалась седина, делали его облик ещё более мужественным.
– Отлично! Теперь неверие.
Я опустилась на стул и спрятала лицо в ладонях. Не может быть. Меня с кем-то спутали. Мне всё это кажется, из-за стресса. Витале тоже кажется. Ведь я привыкла спрашивать совета у его бумажной копии, если что-то не получалось. Это просто отсутствие нормального сна, мало ли что привидится. Я ещё раз подняла глаза на Александра и со всей силы ущипнула себя. Ой! Больно. Это правда. Это всё правда.
– Хорошо. Умница. Смени позу.
Я повернулась, пытаясь оглядеться, всё ещё надеясь, что это сон. Но люди, вся техника, эти софт-боксы вокруг были настоящими.
Что делать? Что мне делать?
Где-то там, за границей света, шептались.
– Как играет. Как быстро меняет образ. Сразу видно – профи.
Они ошибаются, я не модель и не профи. Но переубедить их вот так просто – не получится. А если хочу продолжать тут работать, с самим Витале, лучше доделать всё до конца, не прерывать процесс. И уже потом наедине с Тони объясниться, не выставлять себя тут на позор перед всеми.
Господи, почему такое случается только со мной?
Я впервые оказалась по ту сторону камеры на настоящей фотосессии, забавы с девчонками не в счёт. Нужно постараться.
– Отлично! Теперь страдание. Ну же.
Александр требовательно посмотрел на меня. Я не знала, как быть, и попыталась что-то изобразить. Мои вялые потуги его не впечатлили, я почти сразу услышала:
– Стоп. Так не пойдёт, – он приблизился ко мне, держа свой Никон в руках. – Постарайся вспомнить самую страшную боль, которую тебе причинили.
Я мотала головой. Нет, не хочу. Не сейчас. Нет. Что делать? Что же делать?..
Витале продолжал давить.
– Тебя не приняли в модельное агентство. Не годится. Ты проиграла в конкурсе. Назвали уродиной. Тебя подставили.
Он ждал от меня малейшего отклика. А я продолжала мотать головой и смотреть в пол. Абсолютно белый, как кеды Александра.
– Ты только что рассталась с парнем, которого любишь.
Я вздрогнула. Он подобрал ключ от моей дверцы. Странно было бы, если бы не подобрал. Недаром Витале называют лучшим. Каждое его следующее слово стягивало пластырь с раны. Рывками, обнажая кровоточащее мессиво.
– Давай выплесни все чувства! Не сдерживайся. Мне нужно всё. Ну же. Он предал тебя. Заставил смотреть, как обнимает другую… Как целует её…
Сначала на глазах появились слёзы, потом они превратились в плач, наконец, ноги перестали держать страдающую душу, запертую в теле. Я рухнула на пол и зарыдала в голос.
– Почему? Почему? – шептали губы. – Я не понимаю, почему он это сделал.
Картины мелькали передо мной. Свадьба. Опущенный взгляд нашкодившего кота. За что? За что он так со мной? Я заново переживала всё. Руки вцепились в платье. Меня колотило. Я ощущала себя такой слепой и такой грязной под этим мигающим светом.
Щёлкали вспышки. А потом перестали.
Тишина. Я рыдала в тишине, пока кто-то не положил руку на моё плечо.
Я подняла глаза.
Александр.
Он смотрел на меня прямо. В его взгляде не было ни капли презрения к обманутой женщине. Только восхищение.
– Всё будет хорошо, – он сжал плечо. – Не нужен тебе идиот, который не понимает своего счастья. Ты прекрасна. И ты достойна лучшего.
– Правда? – это всё, что я смогла сказать сквозь слёзы.
– Правда, – тепло его голоса окутывало меня и дарило утешение. – Всё будет хорошо. Вот увидишь.
Я смотрела на Александра. Мне захотелось поверить человеку, которого так уважала. И я поверила.
Щелчок.
– Мы закончили, – Витале обернулся к Тони, а потом протянул мне руку. – Вставай. Ты молодец. Воды. Принесите воды.
Мне вручили полный стакан. Пальцы дрожали, я пролила половину. Тони прыгал вокруг меня, прижимал к сердцу руки, разливаясь соловьём и расхваливая. По его словам, новый фотопроект «Освобождение от боли» ждал невероятный успех. Весь тираж журнала сразу же раскупят, а в соцсетях взорвётся сверхновая. Моё лицо на обложке будет сенсацией.
Наконец, пиар-менеджер выдохся и оставил меня. Я захотела уйти. Объяснюсь завтра. Не могу тут больше находиться.
Съёмочная группа сгрудилась у компьютера, комментируя отснятые фотографии и планируя макет. Я тихонько проскользнула к выходу и уже открыла дверь, когда высокая девушка в точно таком же розовом платье преградила дорогу. Она отодвинула меня в сторону, прошла в круг света и произнесла:
– Извините за
