Какой я ангел?
Утром звоню домработнице и прошу её приглядеть за ребёнком. Сказать, что женщина в шоке — не сказать ничего, но она соглашается. Мне приходится объяснить Стасу, что я должен навестить его мамочку и убедиться, что она в порядке, а его пока вряд ли пустят к ней в палату.
Да и меня — скорее нет.
Она была в ужасном состоянии, скорее всего, сейчас находится в реанимации, хотя мне всё-таки хочется верить в лучшее.
Приезжаю в больницу и быстро нахожу лечащего врача Таисии.
Захожу в кабинет, где женщина с высоким пучком на голове в очках с золотистой оправой хмуро глядит на меня.
— Вы вчера вызвали скорую Таисии? — строго спрашивает женщина, не дав мне даже представиться или просто поприветствовать её.
— Да. Я.
— Куда дели её ребёнка?
Вот это вопрос.
Если честно, я совсем не ожидал услышать что-то подобное, поэтому впадаю в ступор.
— В бреду она молила вернуть ребёнка, а когда пришла в себя, готова была все капельницы вырвать и побежать за ним. Где мальчик? Врач скорой помощи сказал, что женщина была с мужем и ребёнком, но Таисия ничего не знает о существовании мужа, иначе так сильно не беспокоилась бы за своего сына.
Мне кажется, что попал не в больницу, а на допрос.
Покашливаю, чтобы прочистить горло, и расстегиваю верхнюю пуговицу на рубашке.
— Она была в горячке. Разве вам не кажется, что именно по этой причине и повела себя столь странным образом? Мы не успели зарегистрировать брак официально, поэтому не смогу показать штамп в паспорте, но ребёнок сейчас находится в более комфортных условиях, чем мы с вами. Хотите обратиться в полицию и заявить на меня?
Щурюсь, разглядывая женщину и давая ей понять, что меня ничто не испугает.
— Это не мои разборки, — выдыхает и махает рукой женщина.
Вот как?
А потом удивляемся, почему ребёнок пропал, и никто не смог спасти его. Всем наплевать. По факту она должна была, как минимум, убедиться, что пацан на самом деле в порядке.
Становится страшно, ведь на его пути мог попасть не я, а кто-то другой. И что бы было тогда? Голова начинает раздуваться от потока мыслей, которые пульсируют в ней.
— Что насчёт Таисии? Я хочу узнать, что с её состоянием, а также оплатить её перевод в платную палату со всеми вытекающими привилегиями.
— У пациентки двусторонняя пневмония, но нам удалось сбить температуру. Она пришла в себя, но пришлось колоть успокоительные, поэтому пока она спит. О платной палате мы можем поговорить, конечно, если хотите.
Женщина хитро улыбается, а я уверенно киваю.
Вскоре выхожу из её кабинета и присаживаюсь на скамейку в коридоре, ожидая, когда Тасю перевезут в платную палату, и я смогу зайти к ней.
«А я думал ты настоящий папа», — пульсируют в голове слова ребёнка.
Телефон звонит, и я достаю его из кармана.
Юля.
Жена моего брата.
Спасибо, что хоть не Александра. Нет настроения объясняться.
— Юля, привет! — отвечаю я.
Что у них там случилось? Обычно мне звонит брат… Неужели снова из-за чего-то поссорились? Надеюсь, что Михаил научился ценить, что у него есть.
— Привет, Андрей! Я звоню напомнить тебе, что скоро у Миши день рождения. Я устраиваю для него праздничный ужин, но ему очень не хватает общения с братом. Если бы ты смог приехать…
Замираю.
Прокручиваю в голове числа.
У брата день рождения через три дня.
Вряд ли я смогу приехать, ведь кто тогда останется с пацаном?
А взять его с собой тоже вряд ли получится, потому что я ему никто.
Можно, конечно, заморочиться и заплатить, кому нужно, но вряд ли он осмелится сесть на самолёт и полететь со мной в другой город.
— Юль, обещаю подумать, но у меня сейчас есть неотложное дело…
— Понимаю… Извини, что побеспокоила.
Мы с Юлей прощаемся, а я думаю, что сильно отдалился от семьи. После того, как у моего брата появились жена и ребёнок, я стал ещё реже навещать их, потому что так острее ощущал себя Одиночкой, который добровольно лишил себя всего и с головой ушёл в работу. Больно смотреть на семейное счастье других, когда у тебя нет никого… Возможно, мой брат был прав, и я сильно заморачиваюсь из-за отсутствия у меня второй половинки?
Пока занимаюсь самобичеванием, медсестра предлагает проводить меня в палату Таси, и я иду больше по наитию. Кажется, что тело само совершает движения, потому что все моим мысли вертятся вокруг одного вопроса: почему мне так не повезло?
Потихоньку вхожу в палату, и сердце обливается кровью, когда вижу бледную девушку. Её лоб покрыт испариной пота, к рукам подключены капельницы.
Как же ей повезло, что сын оказался таким смелым и встретился со мной, ведь в ином случае Тася могла уже сегодня покинуть этот мир.
Передёргиваюсь от последней мысли, беру стул и присаживаюсь рядом с кроватью девушки.
Беру её за руку и долгое время гляжу на неё, пока Тася не открывает глаза.
Мы с ней пугаемся от неожиданности, вздрагиваем, и она мгновенно выдёргивает руку, опасливо глядя на меня.
— Как ты меня нашёл? — спрашивает испуганным голосом Таисия.
— Не такого приветствия я ждал, — посмеиваюсь, а Тася продолжает глядеть на меня, как раненая кошка, которая набросилась бы, выцарапала глаза, но при этом не может пошевелиться.
— Где мой сын? Это ты украл его? Говори!
Часть 4. Таисия
— Так ты благодаришь меня за спасение? — спрашивает Андрей, а его голос гулким эхом отдаётся в голове.
Я пока ещё не могу прийти в себя окончательно, но его визит стал сильнейшим ударом. Не ожидала, что всё это не почудилось мне. Казалось, что это просто кошмар, оживший наяву, галлюцинации, но именно он ухаживал за мной в доме.
Вот только как он оказался там?
Как узнал, что я попала в беду?
— Как ты нашёл меня? — спрашиваю и кашляю, потому что во рту всё пересохло.
Кошусь на тумбочку, где стоят пустой графин и стакан с водой.
— Пить хочешь? — задаёт встречный вопрос Андрей, проигнорировав мои слова.
Киваю.
— Сейчас. Погоди. Я видел в коридоре кулеры.
В лёгких всё горит, жжётся, и я начинаю кашлять.
Пить.
Кажется, что я готова сейчас целое ведро разом выпить.
Губы сухие.
Дышать тоже тяжеловато.
Глаза горят.
Наверное, у меня снова поднимается температура?
От волнения такое тоже вполне может быть.
Или состояние до сих пор оставляет желать лучшего?
Впрочем, что могло измениться всего за одну ночь?
Андрей уходит и скоро возвращается с полным графином воды. Он наливает воду в стакан и протягивает мне.
Присаживаюсь, опираясь на подушки, беру стакан трясущимися руками и жадно выпиваю всю воду. Только потом замечаю, что всё это время Андрей поддерживал стакан.
Почему он заботится обо мне?
— Как ты нашёл меня? — повторяю свой вопрос, когда мужчина ставит пустой стакан на тумбочку.
— Я тебя не искал, — честно отвечает Андрей и присаживается на стул рядом с кроватью. — Твой сын попросил еды. Он бродил один в парке. А потом рассказал про маму, которая нуждается в помощи.
— Не смог отказать страждущим… — усмехаюсь я. — В этом весь ты.
— А следовало отказать? — задаёт вопрос Андрей, пристально глядя мне в глаза. — Почему ты так ненавидишь меня? За что? Что не так? Я всего лишь помог тебе, не сделал ничего дурного.
Отвожу взгляд в сторону, ничего не отвечая мужчине.
Слишком много времени прошло…
Много воды утекло…
Нам лучше не говорить о прошлом и не вспоминать его.
Вот только всё равно слёзы наворачиваются на глаза, стоит вспомнить деньги, которые он прислал мне за проведённую ночь.
— Где мой сын?
— Станислав Константинович в безопасности. Ты можешь не переживать, потому что сейчас он находится в моём доме с нянькой. Я позабочусь о твоем сыне, Тася. Я не враг тебе.
Андрей пытается заглянуть мне в глаза, но я не позволяю ему этого сделать.
В груди жжётся от дурных ощущений.
