- Почему ты одна живешь? - внезапно последовал вопрос от ангела.
Он редко их задавал, обычно эту роль на себя брала Моника. Все-таки любопытство было ее неотъемлемой чертой. Такой же, как и вспыльчивость.
- У меня был любимый человек, но он ушел к другой.
- Он знает о твоей болезни?
- Да,- говоря, она подставила руки, ловя падающие хлопья,- он бросил меня, узнав о ней. Каково это быть посланником Смерти?
- Тяжело ...
- ?
- Тебе отведено только место зрителя. Ты видишь все в человеческой жизни: ошибки, обманы, иллюзии и мечты, которым не суждено сбыться. Знаешь, это своего рода мое наказание: без возможности жить заново, я могу лишь наблюдать, получая от этого крохотные частички жизни ... Я краду их у доверенных мне людей, живя с ними, делая то же самое, что и они. Играю в жизнь.
Он замолчал.
Они прошли в молчании до конца парка, покинули его через арку и вышли на широкую улицу Армейскую, миновав которую ангел и девушка должны были попасть во дворы многоэтажек. А там и до дома недалеко.
- Ты замечательно рисуешь,- сказал Марк, когда они перебегали пустую дорогу.
- Спасибо.
- Нарисуй меня,- и заметив вопрос во взгляде девушки, пояснил.- Я хочу увидеть себя.
- В квартире есть зеркала ... - начала было Моника, но ангел ее перебил.
- Я не могу видеть свое отражение... - спустя секунду Марк продолжил.- за прошедшие столетия и я забыл, как выгляжу ... забыл, кем был.
- Для тебя это важно, и я нарисую твой портрет,- и без объяснений Моника понимала, как это значимо для Проводника.
- Спасибо, - и он улыбнулся.
Искренней и теплой улыбкой. Живой улыбкой, а не кривой язвительной усмешкой Темной Госпожи.
**************
Марк сидел на диване : расслабленная поза, нога вальяжно закинутая на ногу, одна рука покоится на подлокотнике, другая лежит рядом. Моника же сидела напротив него, на стуле и пристально вглядывалась в его лицо.
Тонкие аристократические черты лица, слегка раскосые глаза, изящный нос и губы правильной формы, аккуратный подбородок - невероятно красив, однако красив той возвышенной, непостижимой красотой, вызывающей желание любоваться ею издалека, иначе можно обжечься холодом.
Марк сидел неподвижно, и иногда Монике, водившей углем по бумаге, казалось, что ангел на самом деле прекрасное изваяние, неведомым образом оказавшееся в квартире. Только когда Марк поворачивал голову и смотрел на нее, девушка с облегчением прогоняла прочь из головы это сравнение - вот, он, живой. И он здесь - рядом.
Стемнело быстро - зимой это обычное дело. Когда время приблизилось к восьми часам, Моника закончила работу.
Увидев, что она отложила в сторону кусочек угля и вытирает измазанные пальцы припасенной салфеткой, Марк поднялся. Подошел ...
Она с замиранием сердца наблюдала за его реакцией, но вместо похвалы или критики в свой адрес, девушка не услышала ровным счетом ничего ... Только взглянув на ангела, художница поняла, в каком шоке он находился - расширенные глаза с большим зрачком, темнеющим наподобие курка, жадно пожирали изображение, будто видели его впервые.
Молчание затягивалось, а напряжение внутри девушки постепенно нарастало. Ей очень хотелось, чтобы работа понравилась Марку, но он не издал ни звука - просто стоял и рассматривал картину, изредка проводя в воздухе, в паре миллиметров от бумаги, пальцами, будто обводя черты лица.
- Тебе не нравится? - тихо спросила она.
Он наконец-то оторвался от портрета и взглянул на Монику. Проговорил приглушенным голосом:
- Нам говорили, что мы красивы. Я одновременно вижу здесь себя и чужака ... Неужели во мне так много холода? - пальцы в воздухе повторили нарисованные изгибы лица.
Моника понимала, что сейчас лучше ничего не говорить. Плотину равнодушия ангела прорвало, и он открылся ... первый раз за месяцы знакомства.
- Я помню голубые глаза,- продолжал он, снова глядя на портрет,- ясные, как чистое небо. А сейчас они полны черноты, той самой черноты, которой так боятся люди после смерти.
- Я лишь передала то, что видела. Прости.
- Не надо извиняться. Мы посланники Смерти и не должны быть полны жизни. Я благодарен тебе за эту картину. Очень.
- Пусть тебе это будет моим подарком.
- Спасибо ...
Моника сжала его руку - ей это показалось необходимым в такой момент. И шестое чувство не обмануло - пальцы мужчины сжали хрупкую ладонь в ответ.
Кожа, белая, как снег, была холодна, однако Моника чувствовала, как она постепенно согревается - её тепло передавалось и крылатому.
- Тебе, наверное, неприятно - мои прикосновения обычно холодны,- он попытался убрать руку, но девушка только крепче сжала пальцы.
- Нет, мне приятно. Ты не лед, как сам себя часто величаешь ... Прекрати.
- А твоя рука полна жизни, которая бурлит и журчит в тебе, подобно молодому лесному ручью.
- Жаль, что только в конце я поняла, как бесцельно ее потратила.
- Нет,- он мотнул головой и кивнул в сторону нарисованного портрета,- ты нашла себя в этом мире, а ведь многие люди теряются. И им очень сложно потом обрести себя вновь, потому что спохватились слишком поздно.
**************
Тридцать первое декабря - Новый Год. В небольшой комнатке, которая служила гостиной, был накрыт скоромный стол - пара салатов, жареная курица с картофелем и пирожные.
Рядом с восковым дедом морозом, на макушке у которого горел язычок пламени, стояла открытая бутылка шампанского и хрустальный графин с красным вином.
Моника щелкнула пультом - включился телевизор. Теперь кроме свечей в изящных серебряных подсвечниках, комнату освещал и синий свет телевизора.
- Скоро будет речь президента,- рассеяно, в пустоту произнесла девушка.
- Ты поступила крайне глупо, не согласившись отпраздновать с родными,- и пустота ей ответила.
Повернув голову в сторону, Моника увидела замершего в дверном проеме ангела.
- Не хочу, чтобы они видели меня такой ... - проговорила мрачно.
За последние два месяца она сильно похудела, вес резко прыгнул с шестидесяти килограмм на сорок восемь. Стала хуже кожа, волосы - цветущая красота молодости начала увядать под воздействием болезни.
- Они твои родственники ...
- Поэтому пусть запомнят меня не ходячей грудой костей, а веселой и жизнерадостной Моникой,- оборвала ангела та, переключая с канала на канал.- Посмотри, какой стол лучше. Тебе нравится?
- Поиграем в праздник? - ехидно поинтересовался Марк.
- Да. Давай сегодня сделаем вид, что мы просто люди ... Ты человек, я тоже: никакой смерти, никакого долга. Мы с тобой просто люди, мы просто празднуем такой простой праздник. Просто всё ...
