отхватила наша тихоня! Везет же некоторым! Как зовут-то хоть твоего красавчика?
— Серый, — сказала Таня, — ну, то есть, Сергей. Обычное имя, самый обычный парень. У нас таких в институте полно. И вообще… Хватит на меня пялиться!
Через день Таня пришла на пляж одна, без подруг. Всеми силами постаралась от них избавиться, наплела с десять бочек арестантов, и в итоге девчонки отстали, хоть и неохотно. Когда подходила к пляжу, мелькнула мысль: может, зря она пошла одна? Вдруг этот Сергей серийный маньяк? Бывают же обаятельные маньяки?
— Будь что будет! — подумала она с веселой решимостью. — Как говорила бабушка, «волков бояться- в лес не ходить».
Сергей ждал ее у того самого места, где два дня назад вытащил из воды. Утренний пляж был почти пуст, только парочка бабушек пасла внуков, игравших на песке.
— Рванем на тот берег? — предложила Таня. — Ну хоть на полчасика? Попросим бабушек за нашими шмотками присмотреть и сплаваем.
— Из меня пловец никакой, — пробормотал Сергей.
— Это же совсем рядом! На воде хоть сможешь держаться?
— Недолго! — неохотно признался он.
— Ой, я же мяч надувной взяла, чтобы в волейбол играть. Конечно, не через сетку, но все-таки… В общем, все для тебя, олимпиец!
Сергей усмехнулся, быстро надул мяч, и они поплыли. Таня плыла вольным стилем и поглядывала на Серого, судорожно прижимавшего к себе мяч рукой и делавшего робкие гребки другой. Пару раз ей показалось, что в глазах мужчины мелькнул страх, и это развеселило Татьяну.
— Ты что же, никогда даже в бассейне не плавал? — спросила она с любопытством, почти без усилий преодолевая течение, — Не говоря уже о море?
— Не приходилось, — вздохнул Сергей. — Что ты на меня уставилась? Мне было не до бассейнов. Там, где я находился, их не было.
— А где ты был? — спросила Таня, замирая от собственной смелости.
— Далеко. В тех краях, о которых здесь не вспоминают. Как будто их нет вообще. Словно там ничего не происходит и люди не погибают от взрывов, от ракет, пуль и снарядов, будто здесь они всегда будут загорать и купаться, как ни в чем ни бывало. Знаешь, все всё поймут, но будет поздно.
Серый замолчал и стал активнее грести левой рукой. Он явно испытал облегчение, когда они достигли другого брега, и с размаху наподдал по полосатому мячу.
— Пойдем, я покажу тебе земляничную поляну. — сказала Таня. Сергей приобнял ее за мокрое плечо, и девушке внезапно стало легко и радостно от того, что этот надежный и красивый мужчина принадлежит ей одной. Пускай только сегодня, в это сине-золотистое июльское утро. Завтра он скорее всего исчезнет из ее жизни навсегда. Ну и наплевать! Надо жить здесь и сейчас, как учат психологи в женских журналах.
Они лежали на траве тесно прижавшись друг к другу, и Таня вдруг поняла, что хочет стать единым целым с этим мужчиной, как будто он тоже часть этого синего неба с бегущими облаками, душистого луга и летнего дня, какой себя ощущает она. Никогда прежде Таня не испытывала такого сильного желания. Сергей все понял по ее рассеянно-счастливому взгляду, повернулся на бок и стал нежно и подробно целовать ее и ласкать грудь левой рукой.
— А что с правой? — спросила Таня, млея от ласк.
— Так, старая травма, — нахмурился мужчина. — Не о чем рассказывать.
— Поэтому ты так рано поседел? — не унималась Таня.
— Наследственность, — сказал Сергей, помолчав, — и дед, и отец поседели рано. Вот мне и досталось от них серого цвета. Ты лучше помолчи. давай вместе птиц послушаем.
Он жадно вдохнул запах ее тела и сказал шепотом:
— Земляникой и мятой пахнет!
Когда все было кончено, и Таня счастливо застонала, Сергей положил свою руку ей под голову и прикрыл глаза.
— Мы еще увидимся? — робко спросила Таня.
— Все зависит от тебя, — сказа Сергей.
— В смысле? — не поняла она.
— Я не всегда могу прийти сюда, тебе придется подстраиваться.
— Ты военный? — спросила Танька, обмирая от собственной смелости, — Спецназовец? Группа Альфа?
— Был раньше, — неохотно сказал Сергей. — Был да весь вышел. Больше не хочу туда. Проживаю теперь другую жизнь. Расскажи лучше о себе.
— Да что обо мне рассказывать? — рассмеялась Танька. — Ничего особенного. Все как у всех. У родителей свое хозяйство, заняты от зари до зари. Я учусь в Москве. Честно говоря, в одном заштатном вузе. Короче, куда смогла поступить, туда и пошла. Родители сказали: вначале получи образование, а потом делай что хочешь.
— И чего же ты хочешь? — насмешливо спросил Сергей.
— Хочу уехать в Москву, выйти замуж и детишек нарожать, — призналась она и скосила глаза на Сергея. У того вдруг заходили на щеках желваки, а между бровей наметилась складка.
— Но это когда-нибудь потом, нескоро, — поспешно сказала Танюшка, заметив перемены в его лице. — Вначале закончу институт, потом хорошую работу буду искать. Короче, лет через пять-семь начну думать о детях, не раньше.
— Ладно, поплыли обратно, — сухо сказал Сергей. — Меня уже муравьи кусают! Да и собираться пора.
Таня рассмеялась, чмокнула Сергея в щеку и побежала к реке. Она старалась идти, держа спину прямо и следить за походкой- чувствовала, что Серый смотрит ей вслед оценивающим мужским взглядом.
В воде Таньке неожиданно стало весело, она принялась брызгаться, попыталась отнять у Серого мяч, но тот судорожно вцепился в него левой рукой, а правой стал отгонять ее. Таня прекратила свои детские игры и сильными гребками поплыла к берегу.
На берегу народу прибавилось. Откуда-то появилась нетрезвая мужская компания. Мужики в камуфляжных штанах и с голыми белыми пузами пили водку, догонялись пивом и, судя по количеству пустых бутылок, дело шло быстро. Следов закуски, напротив, не наблюдалось.
— О, блин, Венера из пены морской вылезла! — захохотал один, ткнув пальцем в Таню.
— Гля-ка, она почти голая! — подхватил другой, делая вид, что не замечает Сергея. — Иди к нам, малышка!
Мокрый купальник и впрямь бесстыдно облепил Таньку, не оставляя места воображению.
— А ну заткнулись! — тихо сказал Сергей.
— Ишь, педагог выискался! — вертлявый мужичок с железными зубами встал на колени и клоунски поклонился: — Пожалуйте к столу, господа! Скинемся по рублику или побрезгуете?
Мужик явно нарывался, но Сергей решил не связываться.
— Благодарю. Мы водку не пьем, — ответил он за себя и за Таньку и добавил в тон железнозубому: — Извините, господа, нам пора.
— Гляди-ка, Колян, брезгуют! Совсем обнаглели, буржуйские морды! Двинь-ка ему для ясности!
— Да пошел он! — проворчал Колян, оглядев мускулистую фигуру Сергея. — Ты, Кирюха самый умный, да? Тогда вдарь сам.
— Чо, Колян, зассал! — захохотал Кирюха и, пошатываясь, поднялся. Он стоял, качаясь,
