Губы Джесс зашевелились в тихом ругательстве, и Люк спрятал улыбку, когда она взглянула на Патрика.
— Не в этот уик-энд, тупица. У меня еще немного болит нога после падения.
Патрик, похоже, счел это уважительной причиной, а Люк поймал на себе заинтересованный взгляд Ника.
— Что?
— Так-так, это уже любопытно. Что «десять»?
Люк проигнорировал вопрос, но Ник оказался не единственным, кто почувствовал напряженность между ним и Джесс. Патрик снова взялся поддразнивать сестру.
— Так что там у тебя с Сэвиджем, Джесс? Это первый раз на моей памяти, когда ты беспрекословно послушалась мужчину.
Джесс пронзила брата сердитым взглядом.
— Так что там у тебя с мозгами, Пат? В смысле… где они? Не лезь не в свое дело.
— Ты — мое дело. Наше дело. — Патрик поковырялся ложкой в десерте и откинулся на спинку стула.
Ник завел глаза к потолку и сказал Люку:
— Ну, пошло-поехало… Патрик и Джесс воюют всю жизнь. Их разделяет лишь девять месяцев, и Пат обожает издеваться над ней. Не то чтобы мы все, конечно, не интересовались, что происходит между тобой и нашей сестренкой…
В глазах Ника читалось предупреждение: «Только свяжись с ней, и ты — мертвец». Это так разозлило Люка… В конце концов, Джесс не застукивала его в постели с другой.
И никогда бы не застукала. Он никогда не изменял.
— Я подсчитал, сколько здесь спален, и оказалось, что их хватает в обрез, — заметил Джон. — Где ты спишь, Джессика?
Все без исключения Шервуды тут же оживились.
— Я предложил Джесс спать в моем доме, пока вы гостите здесь. В этот уик-энд нам нужно сделать кое-какую работу, и мы решили, что так будет разумно.
— Значит, вы спите вместе, а если не спите, то почему нет? — вскинула брови Лайза и, не дав Люку ответить, засыпала вопросами: — Вы в отношениях? Женаты? Гей?
— Мама! — Джесс в отчаянии запустила пальцы в волосы.
— А что? — невинно похлопала глазками Лайза. — Я лишь хочу, чтобы ты была счастлива. И если вы с Люком — просто коллеги, у меня на примете есть по меньшей мере три молодых человека, которые жаждут узнать твой номер телефона.
— Хорошенькое дельце! — простонала Джесс. — Я ведь уже сказала: мы с Люком — друзья. Просто друзья.
— Тогда, может быть, тебе стоит снова сойтись с Грантом? — предложил Патрик. — Я видел его на прошлой неделе. Он спрашивал о тебе.
Хор одобрительных голосов подхватил его слова, и Люк невольно заскрежетал зубами.
— Он ни с кем сейчас не встречается, — сообщил Крис. — Мы вытащили его попить пивка, и он чуть ли не со слезами уверял, что отношения с тобой были лучшими в его жизни.
— Он классный парень, Джесс, — поддакнул Джон.
Джесс бросила на Люка взгляд, полный тоски и обиды. Теперь-то Люк понял, что она имела в виду, когда говорила, что семья не уважает ее личное пространство.
Патрик помахал бокалом в воздухе.
— А еще он — классный полузащитник. И если он готов простить Джесс за заносчивость, ей стоит дать ему второй шанс.
Клем покачала головой, глядя на Кейт:
— Твой муж иногда бывает необычайно тупым.
— И не говори, — пробурчала Кейт.
Джесс, пошатываясь, встала из-за стола. Люк заметил белое кольцо боли вокруг ее рта и понял, что Джесс была на пределе физических и умственных сил и уже не могла отбивать нападки родных. Когда она покачнулась, Люк сорвался со стула, чтобы не дать ей упасть. Он ошибался. Ее предел был исчерпан.
— Ну все, хватит, — твердо произнес Люк.
Он обнял ее за талию и почувствовал, как рука Джесс обвивается вокруг него. Потом поочередно смерил взглядом каждого из братьев.
— А вы те еще фрукты! Разве не видите, что ей не до вашей ерунды? На ее ногу наложили десять швов, она вся в ссадинах.
Он со злостью взглянул на приготовившегося возражать Патрика, заставив замолкнуть.
— Мы с Джесс… черт, я даже сам не знаю, что между нами происходит. Но, — он посмотрел на Лайзу, — это наше дело. И следующий, кто заикнется о ее возвращении к тому ничтожеству, которого она застукала трахающим другую в их общей постели, огребет по полной программе. От меня.
Он прижал голову Джесс к своей груди, баюкая, как ребенка, и добавил:
— Я отведу Джесс домой. На сегодня с нее хватит. Она увидится с вами завтра, если будет в состоянии.
Люк повел Джесс к двери, и разом смолкшая семья уставилась им вслед.
Ошеломленное молчание нарушил Ник:
— Так-так-так… Джесс наконец-то нашла мужчину с характером покруче, чем у нее. Рад за нее, давно пора. Передай то вино, бабуля, ну что ты его заграбастала!
Вот уже вторую ночь подряд Джесс спала в постели Люка — именно спала, в прямом смысле этого слова. И никаких неприличных поползновений: отнеся Джесс наверх, Люк заставил ее выпить таблетки и лечь. Она провалилась в сон, как только голова коснулась подушки.
Ей было не до секса.
Джесс перекатилась на кровати, почуяв аромат кофе, и сглотнула слюну, когда Люк вошел в комнату в одном полотенце, низко обернутом вокруг узких бедер. Боже, какое восхитительное тело…
Люк улыбнулся и поставил чашку на тумбочку. Джесс села на постели и покосилась на часы. Было начало десятого — обычно Люк не принимал душ в такое время.
— Когда я вернулся с объезда земель, твои братья собирались на пробежку и пригласили меня присоединиться к ним, — объяснил он, усаживаясь рядом на кровати. — По всей видимости, это была проверка. Вечно соперничающая компания, не так ли?
Джесс застонала.
— Прости! Они что, набросились на тебя всей кучкой «настоящих мужиков»?
— Ну, они пытались опередить меня, — улыбнулся Люк. — Но я выступил на достойном уровне.
Джесс взяла чашку и вздрогнула, когда постельное белье скользнуло по ссадинам.
— Если ты обставил Патрика, я зацелую тебя до потери пульса!
— Я обставил Патрика. Я пробежал дистанцию за двадцать три десять.
Рот Джесс изумленно открылся.
— Ты обставил их всех?
Люк напоминал кота, объевшегося сметаны.
— Я сделал их всех!
— Йу-ху! — торжествующе вскричала Джесс. — Ты — мужик!
Она откинулась на подушки и, помолчав, улыбнулась Люку.
— Ты знаешь, что после всего этого ты просто обязан на мне жениться?
Люк выплеснул несколько капель кофе на белое полотенце.
— Что-о-о?
Джесс потрепала его по колену.
— Заступившись за меня вчера вечером, ты — по крайней мере, в глазах моей матери — практически объявил о серьезных намерениях. Она наверняка уже планирует нашу свадьбу.
— Боже, в этих семьях все так сложно! И в твоей, подозреваю, намного сложнее, чем в остальных.