Аннабелл наклонилась над холодильником, и Рэнд невольно залюбовался ее необычайно изящной фигурой.
Светло-зеленый, с длинными рукавами пеньюар, чуть прикрывающий колени, позволял любоваться прекрасными точеными ногами. Когда она захлопнула дверцу и обернулась, Рэнд и не подумал отвести свой взгляд. Ее слегка растрепанные локоны блестели на свету подобно спелым каштанам. Глаза под темными ресницами лучились золотом.
Залившись краской, Аннабелл поспешно отвела взгляд в сторону. Рэнду показалось, что ей понравилось увиденное. Однако он знал, что интимность такого рода была чужда ей. Именно скромность и чистота, помимо всего прочего, делали ее особенно привлекательной для него.
— Ну, как балет? — спросил Рэнд, когда она протянула ему чашку.
Прежде чем ответить, она отпила чаю.
— Я… это было замечательно.
«Ты все еще не желаешь признать, что я тебе небезразличен, а я не хочу терять время, тем более что ты вчера не выпроводила меня из дома».
— А можно взглянуть на программку?
— Мы немного опоздали, и я не успела приобрести ее. Как тебе холодный чай?
— Восхитительный, — искренне ответил он. — Ты добавила в него мяту?
Аннабелл кивнула.
— Я всегда держу под рукой свежие травки.
— К хорошему быстро привыкаешь. А можно еще стаканчик?
— Разумеется.
Она вынула из холодильника кувшинчик с чаем и подсыпала в его чашку мяты.
— Похоже, ты чувствуешь себя намного лучше.
— Ты права. Извини за мое внезапное вчерашнее вторжение.
Их взгляды встретились.
— Тебе явно нужно было отоспаться. Если хочешь принять душ, не стесняйся. Я оставила на вешалке свежие полотенца и положила на раковину новую зубную щетку.
Он осушил чашку одним глотком.
— Благодарю. Я, пожалуй, воспользуюсь твоим предложением.
Сегодня именно тот день, когда я должен чувствовать себя и выглядеть наилучшим образом, с радостной надеждой подумал Рэнд.
— Я собирался сказать, что уберу мусор, оставшийся после моей вчерашней готовки, но вижу, что ты уже успела все прибрать сама.
— После твоего чудесного ужина это было наименьшим из того, что я могла сделать. — Она сунула руки в карманы пеньюара. — Рэнд, ты в самом деле чувствуешь себя нормально?
— Ты бы сразу поняла, если бы это было не так. Поверь, сегодня я готов перевернуть весь мир.
Впервые улыбка тронула ее очаровательное лицо. Обрадованный подобной метаморфозой, Рэнд поспешил в душ.
Стоя под струями воды и думая о вынужденном нагромождении лжи, вываленной на нее прошлой ночью, Рэнд вдруг осознал, насколько она верит ему. Аннабелл была не из тех, кто мог позволить первому встречному вторгнуться в свой тщательно охраняемый мир. Он был глубоко тронут тем, что она разрешила ему воспользоваться электробритвой своего отца. Такой благоприятный момент для решающего разговора никак нельзя упустить…
Сердце Аннабелл бешено колотилось, пока она готовила завтрак — яйца и поджаренные хлебцы. Внутренний голос упрямо подсказывал ей, что после сегодняшнего утра она больше никогда не увидит Рэнда.
Его вчерашнее недомогание помогло ей ясно понять, что в нем заключается вся ее жизнь. Всю ночь она то и дело заглядывала в его комнату, чтобы убедиться, что с ним все в порядке. Каждый раз, заходя к нему, она не спешила уйти, подсознательно надеясь, что он заболел достаточно серьезно и будет не в состоянии быстро подняться и уйти. Тогда она смогла бы заставить его остаться в постели и весь день ухаживать за ним.
В своем воображении она даже видела, как он умоляет ее лечь рядом с ним и как они внезапно оказываются друг у друга в объятиях и он говорит, что не может без нее жить.
О боже, я, кажется, все бы отдала, чтобы стать его женой.
Аннабелл всхлипнула и бросилась одеваться в свою комнату. В ее памяти вновь и вновь звучали слова отца: «Когда ты встретишь по-настоящему родного себе человека, то сразу его узнаешь. Это случится очень естественно».
И Аннабелл действительно не сомневалась в своем выборе. Все произошло самым естественным образом.
Но, скорее всего, так чувствует лишь она одна, а Рэнду глубоко наплевать на ее чувства…
Дрожащими руками она вытащила из платяного шкафа новый кремового цвета шелковый брючный костюм. Вместе со светлой блузкой он выглядел особенно нарядным и женственным.
Если это их последняя встреча, то пусть у него останутся о ней наилучшие воспоминания.
Сунув ноги в любимые босоножки, она вдруг вспомнила легкое в персиковых тонах платье Кэролайн и внутренне сникла. Никогда ей не сравниться с женщинами его круга, высокими и стройными красавицами.
Рэнд не только воплощение мужественности, но и человек тонкого ума, ей не стоит и мечтать о таком супруге.
Какая же ты дурочка, Аннабелл! Что с того, что он пару раз поцеловал тебя? Ему нужна жена и хозяйка в доме. С чего ты взяла, что он изменился?
Несколько минут спустя они встретились на кухне. По молчаливому согласию они сели рядом, будто муж и жена, которым хорошо и уютно вместе.
Ей стало еще больнее при мысли, что он вот-вот уйдет. У нее вдруг пропал аппетит. Она даже не смогла доесть кусок тоста. Рэнд же с удовольствием подмел все и залпом выпил холодный чай.
— Сегодня утром я чувствую себя заново рожденным человеком, — объявил он, складывая посуду в раковину. — И все это благодаря тебе, Аннабелл, — стоя к ней спиной, сказал он. — Ну что ж, пора оставить тебя наконец в покое и вызвать такси.
Ее сердце застучало как безумное.
— В этом нет необходимости. Я… я сама отвезу тебя в гостиницу. Мне все равно нужно отправляться в контору. У Романа для меня новое дело, к тому же перед встречей мне придется перелопатить кучу бумаг. Поехали?
Все! — вздохнула она про себя. Сказка заканчивается. Пора возвращаться на грешную землю.
У самых дверей Рэнд взял оставленный на стойке ключ и протянул его Аннабелл.
— Даю слово, что не сделал второго экземпляра, так что можешь не опасаться моего повторного вторжения.
Очередная невыносимая рана.
— Я и не опасалась, — произнесла она ровным, несмотря на внутреннюю боль, тоном и положила ключ в сумочку.
— Хотел бы я, чтобы и другие были столь доверчивыми, как ты, — пробормотал он.
При этих словах Аннабелл едва не споткнулась, настолько они не соответствовали правде. Ее всегдашняя подозрительность граничила с паранойей, но Рэнд навсегда изменил ее. Он взял ее сердце штурмом. Предыдущей ночью она практически призналась сама себе, что принадлежит ему без остатка.
Ему наплевать на тебя, Аннабелл, а тебе никогда его не забыть.
