– Будьте любезны, принесите мне еще шампанского.
Окрыленный успехом, Джон мигом бросился выполнять поручение. Дальше, слово за слово, у них с легкостью завязалась беседа. Официального знакомства, правда, не состоялось, так что оставалось ждать удобного момента, который пока не представился. Мать Линды говорила немного в другой манере, чем дочь, а вот голоса по тембру совпадали полностью. И хотя Джон не собирался подставлять свою недавнюю подопечную, ему хотелось каким-то образом упомянуть в разговоре Линду.
– Должен вам признаться, – заметил он с легкой усмешкой, – что в первый момент перепутал вас с дочерью.
Женщина в ответ удивленно вскинула брови:
– Неужели? Вы знакомы с моей девочкой?
– Да, только, пожалуйста, не подумайте ничего дурного. Я отдыхал на лыжной базе в то же время, что и Линда с друзьями. Пару раз катались на одних и тех же трассах, в отеле сидели за соседними столами. Как я заметил, она очень самостоятельная.
– Это верно. Я стараюсь не ограничивать ребенка в плане свободы действий. Если захотела отдохнуть без родителей, пусть попробует. В любом случае, всегда может вернуться домой раньше времени. А для контроля вполне достаточно телефонного звонка. Подросткам нравится опека на расстоянии. Если бы все родители придерживались этой тактики, очень скоро сошли бы на нет проблемы их взаимопонимания с отпрысками в переходном возрасте.
– У вас очень оригинальная точка зрения. Хотя у меня нет детей, я готов с вами поспорить насчет целесообразности таких отношений в семье. К примеру, Линда для своего возраста показалась мне чересчур безрассудной. Отчаянная девочка. Я бы посоветовал внимательнее за ней приглядывать.
Миссис Кроу кивнула, показывая всем своим видом, что примет замечание к сведению. Но Джон уловил в этом жесте лишь попытку избавиться от его советов. Внезапно он сам почувствовал неловкость, осознав, как бестактно и с каким рвением вторгается во внутрисемейные отношения. Наверное, мать Линды не нуждается в советах первых встречных по поводу воспитания дочери. Ей самой лучше знать.
Джон не собирался волновать миссис Кроу рассказом об опасном безрассудстве ее ребенка. Линда получила хороший урок, который заставит ее помнить об осторожности. А вот испорченные отношения с матерью вряд ли принесут девочке пользу. Погружаясь в свои рассуждения, Джон больше не испытывал прежнего азарта. Наоборот, ему захотелось поскорее уйти от рискованной темы. Казалось, одним случайным упоминанием о Линде он уже рассекретил свой нездоровый интерес к ней.
Миссис Кроу, словно не замечая перемены в настроении собеседника, снова обратилась к нему:
– Похоже, мистер Нейл, я встретила вас очень кстати.
На ее ироничное замечание Джон собирался ответить в том же духе, когда обратил внимание на странность в словах собеседницы. Они не были знакомы официально, женщина же с легкостью упомянула его фамилию, словно общалась со старым знакомым. Ее поведение поставило Джона в тупик. Смутное подозрение шевельнулось в душе.
– Простите, но откуда вы знаете, как меня зовут?
Вместо ответа последовала короткая, почти театральная пауза, завершившаяся негромким смешком. Миссис Кроу на мгновение опустила взгляд на свой бокал. Лишь затем, чтобы снова посмотреть на Джона в хорошо знакомой ему манере. Метаморфоза произошла как-то легко и незаметно. Оставалось только наблюдать за ее результатом.
– Мне очень стыдно за мою ложь, – сказала Линда. – Я хотела пошутить, но, похоже, перестаралась. Как вы уже знаете, меня зовут Линда Кроу, подростком я перестала быть лет восемь назад. Вы не первый, кто ошибся насчет моего возраста.
Джон застыл как каменное изваяние, не зная, как отреагировать на это известие. Ну и новость! Она не ребенок! Даже не юная девушка, едва достигшая совершеннолетия, а вполне взрослая женщина. Ее истинный возраст полностью освобождал Джона от мучительного чувства вины. С души словно камень упал. Но теперь он выступал в роли доверчивого простака, над которым легкомысленно посмеялись в награду за помощь. Джон хотел упрекнуть Линду, но радость избавления от ощущения собственной ущербности пересилила все остальные чувства. Если она воспринимает все только как шутку, то почему бы ему не поступить так же?
Джон попробовал улыбнуться и сразу же заметил, как исчезает возникшее между ними напряжение.
– Надеюсь, вы не обиделись? – спросила Линда.
– Скорее нет, чем да. Я никогда не становился жертвой столь виртуозного обмана. Это делает честь вашим актерским способностям. Прямо-таки редкий талант перевоплощения.
Линда разыграла смущение, но было видно, что витиеватый комплимент ей польстил. Последовала очередная улыбка, еще более широкая, чем предыдущая. Казалось, все в разговоре с Джоном невероятно забавляет ее.
– Если честно, я не ожидала встретить вас так скоро.
– Представьте себе, я тоже.
– Хотя странного здесь немного, ведь эти приемы как раз и собирают всех жителей Аляски, занятых в золотодобыче.
– Ну, мое участие сводится к обладанию пакетом акций, – заметил Джон. – А ваше?
– Да, просто стопроцентное совпадение. Согласитесь, наше положение открывает огромные просторы для самореализации.
Джон с легкостью поддерживал беседу, но почему-то не мог отделаться от ощущения натянутости, принужденности произносимых слов как со своей стороны, так и со стороны Линды. Словно это были вовсе не они, а их фальшивые образы, за которыми прятались их истинные сущности. Своим впечатлениям он пока боялся дать однозначную оценку. Слишком внезапно на него обрушился поток самой разной информации, буквально оглушивший и лишивший его твердой почвы под ногами. Ему требовалась передышка, спокойная обстановка для полного осознания всего случившегося. А общество Линды совсем не располагало к размышлениям.
Он стоял возле нее как привязанный, боясь обидеть чересчур поспешным уходом и в то же время сомневаясь в правильности выбранной тактики общения. Линда же вела себя внешне непринужденно, болтала без умолку, смеялась, шутила. И явно не демонстрировала склонности к бегству.
Наконец по залу прокатился гул оживления. Устроители приема засуетились на импровизированной сцене, сооруженной на один этот вечер. Линда, похоже, сочла свою миссию выполненной и, извинившись, поспешила уйти на противоположную сторону зала.
Джон проводил ее взглядом, полным смятения. Затем все его внимание автоматически переключилось на доклад нового президента компании. Тот занял место на трибуне, положил перед собой листы с текстом и стал читать в размеренном темпе, от которого уже через десять минут Джона начало клонить в сон. Все эти цифры, умело подобранные таким образом, чтобы выставить успехи компании в самом выгодном свете, звучали для него неубедительно. На каждый приведенный факт он мог бы выставить с десяток контр-аргументов. Как ни жаль, но мнение простых акционеров, пусть даже обладающих солидным пакетом акций, в этом зале явно никого не интересовало.
