Сандра очень гордилась спокойствием своего голоса, прозвучавшим настолько естественно, что она решила закрепить успех.
– Ты зашел ко мне с какой-то определенной целью? – поинтересовалась она, проводя еще одну полосу по потолку.
– Да. Убедиться, что с тобой все в порядке. – Джейсон все еще придерживал стремянку.
Опять это изматывающее ощущение в области сердца! Женщина проглотила комок в горле.
– У меня все замечательно. Спасибо. А как ты сам?
– А вот так! – Глаза его засияли, он тут же обхватил ее за бедра и осторожно спустил вниз.
– Какого черта? – возмутилась Сандра, вцепившись в ведро и стараясь, чтобы ни капли краски не пролилось на пол.
Джейсон взял у нее краску и кисть, поставил на одну из ступеней лестницы и, когда она открыла рот, чтобы запротестовать, тут же закрыл его страстным поцелуем, отчего у нее все оборвалось внутри, а голова наполнилась туманом желания.
Внезапно он выпустил ее из объятий и даже слегка оттолкнул от себя.
Застывшая с бьющимся сердцем, Сандра посмотрела в его глаза и не увидела в них ничего, хоть отдаленно напоминающего любовь. Ей страшно было себе в этом признаваться.
С отвращением она вытерла губы тыльной стороной ладони и спросила:
– Зачем ты это сделал?
Он смотрел на нее так, словно она была его главным врагом.
– В наказание, возможно, – ответил он, произнося слова так же отчетливо, как и телевизионный диктор, передающий биржевые новости. – Но я наказываю не тебя, а себя самого за то, что был таким глупым. Надо же, допустил мысль, что в тебе есть что-то еще, кроме прекрасного лица и великолепного тела!
Эмоции в ней перемешались со злобой, страхом и унижением.
– Это все, что ты понял, пробыв со мной несколько часов кряду?! – спросила Сандра с ненавистью.
– Я хотел тебя с тех пор, как тебе исполнилось восемнадцать. Наивная и чистая девушка… А мне тогда уже стукнуло двадцать пять. Но не хотелось заставлять тебя влачить скудное существование, ты была достойна лучшей участи.
– Как благородно с твоей стороны, – ответила Сандра с вежливым скепсисом.
Он пожал плечами.
– Да не было никакого благородства. Сработал элементарный закон самосохранения. Девственницы легко беременеют, а я в то время не мог позволить себе поддерживать ребенка. И не хотел причинять тебе больше боли, чем уже причинил.
Внутри нее все клокотало от гнева, но наряду с этим она почувствовала облегчение от того, что он все же тогда тоже хотел ее. Такой прагматичный, он выбрал простейший путь, чтобы избавить их двоих от ситуации, с которой она не смогла бы справиться.
– Но сейчас тебе уже не восемнадцать, – произнес он с расстановкой. – И я очень сомневаюсь, что наши отношения разобьют тебе сердце. А если подобное и произойдет, то, возможно, это будет даже хорошо для тебя, ты ведь сама разбила их так много в свое время. – Он напугал ее, схватив за талию и притянув к себе. – И ты все еще хочешь меня, Сандра!
Это было нелегко вынести. Больше всего на свете ей хотелось обо всем поскорее забыть, но страсть уже разлилась огнем по всему ее телу.
Роман с Джейсоном был бы наиглупейшей ошибкой из всех тех, какие она могла бы еще совершить. Ему была нужна ее чудесная кожа, великолепные волосы, прекрасные губы и идеальное тело, а ей требовалось гораздо больше.
Убирайся отсюда немедленно! – молчаливо взывал к разуму ее прежний опыт, но мозг отказывался передавать это приказание.
Она облизала губы. Глаза Джейсона до того прищурились, что от них остались лишь сверкающие стальные щелки. А его рука скользнула с ее талии к локтю, развернув ее и приблизив к себе.
Собрав в кулак последние остатки силы воли, Сандра заявила:
– Нет! – и отступила назад, освобождаясь.
– Почему нет? – спросил он хриплым, резким тоном.
– Потому что мимолетные интрижки – это не для меня, – ответила она сердито.
– Мимолетные интрижки? – переспросил он ничего не выражающим голосом, но все же она уловила в нем подтекст.
Сандра кивнула.
– Вот так! Мимолетные, ничего не значащие свидания с поцелуями в кустах – не для меня, – повторила она, нервно глотая слюну, потому что во рту и горле у нее неожиданно пересохло. – И я оскорблена тем, что ты думаешь, будто я могу быть заинтересована в продолжении наших отношений исключительно из-за материальных соображений и на что-то там рассчитываю с твоей стороны. Я просто хочу привести в порядок Кейпмайлз и жить здесь.
О, не будь полной идиоткой, отбрось все романтические бредни! – простонала ее душа. И Сандра вновь взобралась на шатающуюся лестницу.
Что именно ему было нужно от нее? Чего добивался Джейсон? Безудержной страсти без всяких обязательств? Возможно, все так и было у него с Пегги.
– Пропади все пропадом! – прошептала она яростно. Наплевать мне на то, что ты думаешь!
– Мне тоже! – с вызовом бросил через плечо Джейсон и громко захлопнул за собой дверь.
Литл проснулся, вышел из луча света, зевнул, показав розовый язык, и властно мяукнул.
Лестница, которую обещал прислать Джейсон, так и не появилась. Это было на него не похоже. Однако Сандра не собиралась выпрашивать ее у хозяйственного соседа. Целиком посвятив себя покраске, она пыталась выбросить мысли о Джейсоне из головы, изводя себя тем, где достать деньги на починку моста.
Перебрав все свои возможности, Сандра приняла единственно верное решение.
– Я истрачу средства, которые приберегла для существования в течение предстоящих шести месяцев, на починку моста, а сама потом найду какую-нибудь работу, – доложила она Литлу. – Свяжусь с агентством в Корнфилде и узнаю, не смогут ли они что-нибудь подыскать для меня. Если же я им не понадоблюсь, то придумаю что-нибудь еще. Ничего, найду возможность продержаться, пока я не приведу в порядок Кейпмайлз!
Стук во входную дверь прервал ее мысли.
– Войдите! – прокричала она. Лестница зашаталась, и Сандра, отчаянно хватаясь руками за воздух, упала назад и, ощутив сильнейшую боль, потеряла сознание.
– Сандра! Сандра, ты меня слышишь? – Мужской голос, взволнованный и заботливый, с трудом пробивался откуда-то издалека.
Она прошептала:
– Джейсон?
– Да. Открой, пожалуйста, глаза и посмотри на меня.
Усилием Сандра разлепила отяжелевшие веки. Суровое, напряженное лицо Джейсона выплывало словно из тумана. Она как будто впервые увидела выразительный взгляд серых глаз, четко очерченный рот, загорелую кожу на обветренных скулах, могучий торс…
– Хорошо, – сказал он, и в его глубоком голосе послышалось облегчение. – А теперь сожми мою руку.
Сконцентрировавшись, она сжала пальцами его ладонь.
