Ведь она сама росла без матери и, по существу, почти потеряла отца. Так пусть же ее собственное дитя не будет обделено родительской любовью.
Брейди нервно мерил шагами номер Саманты в «Лани Каймана». Ему повезло: горничные, которые не раз видели Брейди Стоуна вместе с хозяйкой, откликнулись на его просьбу и без лишних проволочек впустили в номер. К счастью для Брейди, девушки не знали, что обстоятельства сложились неблагоприятно и Саманта теперь ненавидит его.
Но где же она? Почему ее так долго нет? Ему сообщили, что еще вчера Саманта уехала из отеля, сославшись на личные дела, и обещала сегодня вернуться в «Лани Каймана». А еще сказали, что она подала в отставку и намеревается пробыть в должности управляющего курортом всего несколько последующих дней.
Размышляя об этом, Брейди шагал взад-вперед по номеру Сэм, твердо вознамерившись выяснить, что все это значит и какого черта она собирается делать дальше. И почему вдруг решила отказаться от всего, что было ей так дорого.
Никаких разумных ответов в голову не приходило. Брейди раздраженно сдернул с себя пиджак и бросил его на спинку дивана. Затем расстегнул верхнюю пуговицу рубашки, потом и рукава и подвернул их, обнажая крепкие загорелые руки.
Хватит метаться из угла в угол, решил он, после чего удобно устроился на диване и расслабленно вздохнул. И тут ему на глаза попалась папка с личным штампом местного доктора, лежавшая на приземистом стеклянном кофейном столике.
Чтобы хоть как-то развлечь себя в долгие часы ожидания, Брейди взял папку, и, когда небрежно раскрыл ее, чтобы полистать на досуге, из нее что-то выпало.
Снимок. Брейди повертел его в руках и лишь через минуту понял, что это снимок ультразвукового исследования.
Брейди не был экспертом в подобных делах, поэтому начал листать бумаги в папке — бездумно, скорее, от нечего делать.
И вдруг напрягся. Что?! Этого просто не может быть!
«Диагноз: беременность десять недель».
Саманта беременна?! Беременна?!
Брейди начал судорожно подсчитывать в уме. Выходит, Сэм уже знала о своей беременности, когда они виделись последний раз.
Отбросив папку на кофейный столик, Брейди вскочил на ноги, по-прежнему сжимая в руках снимок его еще не рожденного ребенка. В висках у него стучало, сердце грозило выскочить из груди.
Что же творится в голове у Саманты? Собирается ли она рассказать ему о своей беременности? Неужели хочет продолжить свою дурацкую, противоречащую здравому смыслу работу без какого-либо нормального расписания дня с положенным каждому человеку отдыхом, даже вынашивая их малыша? Нет, ему же сказали, что она увольняется и покидает свой пост на этом курорте, вспомнил он.
А знает ли о ее положении Майлз? Знает ли вообще кто-нибудь?
От мысли, что Саманта держала эту новость при себе, что ей приходится жить с этим в одиночку, Брейди пришел в ярость.
В конце концов, Сэм надо засунуть свою гордость куда-нибудь подальше и попросить о помощи. И, черт возьми, руку помощи протянет ей он, и только он!
В коридоре раздался короткий писк, извещающий о том, что дверь открывают электронным ключом. Брейди замер, уставившись на дверную ручку. И вскоре она повернулась.
Саманта вошла и, увидев его, от неожиданности подалась назад, но порог комнаты не переступила, а осталась в коридоре.
— Брейди? Что ты здесь делаешь? Как ты вошел сюда? Господи, я ничего не понимаю.
Не найдясь с ответом на этот простой вопрос, Брейди пару минут молча смотрел на нее. Он сам не знал, что ожидал увидеть. Огромный живот? Нет, для этого еще слишком рано, живот, насколько ему было известно, появится через пару месяцев. Но в ней определенно что-то изменилось. Саманта была поистине великолепна. Красавица, да и только. Здоровая кожа, слегка тронутая загаром, подсказывала ему, что она наконец-то воспользовалась всеми прелестями, которые предоставлял всем желающим великолепный пляж, расположенный отсюда всего в двух шагах, но который раньше она даже не замечала — времени не было.
В своем простом белом летнем платье до колен Саманта выглядела чрезвычайно сексуально. Распущенные волосы — а именно такими он любил их больше всего — окутывали ее плечи белокурыми волнами, придавая ей невинный вид юной и безумно соблазнительной девушки.
Невинность. Да, это именно то слово, которым можно было охарактеризовать Сэм, неожиданно для себя подумал Брейди.
— Ты… прекрасна, — выдавил он из себя, проглотив, наконец, комок в горле.
— У тебя есть ровно две минуты, чтобы объяснить мне, зачем ты явился сюда. У меня назначена встреча с моим отцом в Сан-Франциско. — Сэм, не глядя, бросила свою сумку на пол и выжидающе скрестила руки на груди. — Время пошло.
— Давай сядем и спокойно поговорим, — предложил Брейди.
— Нет.
Брейди протянул ей снимок ультразвукового исследования:
— Что ж, хорошо. Когда ты хотела сообщить мне об этом?
Надо отдать ей должное, она и глазом не моргнула, прежде чем ответить:
— Как раз в тот день, когда обнаружила, что отцом моего ребенка является вероломный негодяй и коварное ничтожество. Мне и самой смешно, как это я не разобралась во всем раньше.
Сэм вошла в гостиную, отодвинув сумку ногой, и с грохотом захлопнула за собой дверь. Не удостоив Брейди и взглядом, она решительно пересекла комнату и направилась в спальню.
Брейди последовал за ней.
— А ты вообще-то собиралась мне рассказать или нет? — спросил он ей в спину.
Саманта подошла к платяному шкафу, занимавшему всю стену, и принялась вытаскивать из него одежду и белье, бросая все на кровать, опять же не глядя.
— Да.
— Ты в этом уверена?
Она замерла, держа в охапке кучу кружевных шелковых бюстгальтеров.
— Я, знаешь ли, не лгунья. И никогда не стала бы обманывать моего ребенка, кто был его отец.
Ну, по крайней мере, это уже что-то. Брейди перевел дыхание и произнес:
— Ты хотела знать, зачем я явился сюда. Так вот, объясняю. Я тут, потому что ты должна выслушать меня.
Отшвырнув бюстгальтеры, Сэм двинулась на него, уперев руки в бока.
— Да ничего я никому не должна, тем более тебе! Все, что я хочу сделать, — это собрать свои вещи, потому что я уволилась и в настоящее время являюсь безработной. Точка.
— Вот и прекрасно. Тогда почему бы тебе не начать работать у меня?
Когда она расхохоталась, Брейди даже не удивился, поскольку успел узнать ее независимый характер. Однако нельзя сказать, что ее явный отказ не огорчил его.
Отсмеявшись, Сэм сказала, прищурив прекрасные голубые глаза:
— Ты издеваешься, да? Какие бы деньги ты мне ни предложил в качестве оклада, я бы никогда в жизни не стала работать с тобой!
