Наутро, встретившись за завтраком, они разговаривали друг с другом весьма сухо.
Дебора ощущала, что должна каким-то образом загладить свою вину, разрядить напряжение.
– Если сегодня ты поедешь в «Руислип» играть в гольф, я с удовольствием составила бы тебе компанию.
Бертрам кивнул.
– Отлично.
Она не поняла, продолжает ли он на нее сердиться или радуется ее желанию поехать с ним. Но это было сейчас не столь важно. В ее планы входило не просто поглазеть на игру, а вникнуть в ее правила и тонкости, уразуметь, что привлекает в ней Бертрама.
Таким образом, я смогу показать, думала она, что отношусь к нему с большим уважением, что готова разделить с ним его пристрастия. А заодно и сама развлекусь.
Тогда ей было еще неизвестно, что игра в гольф не вполне безопасное занятие.
– Будь готова к одиннадцати часам, – сказал Бертрам, допив кофе.
– Хорошо.
Погодка стояла отличная. Дебора с удовольствием наблюдала за разворачивающимся перед ее глазами действием, сидя на скамейке вместе с остальными зрителями до тех пор, пока не произошло нечто страшное. Один из игроков, не дождавшись, пока те, кто играл перед ним, прошли две первые лунки, ударил по мячу, послав его прямо в одного из них. Пострадавший издал жуткий крик, его друзья повскакивали с мест и выбежали на поле, кто-то позвал врача.
Дебора едва дождалась окончания партии.
– Наверное, мне следовало спросить у тебя, что собой представляет эта игра, прежде чем ехать сюда, – сказала она Бертраму, когда они перекусывали в бистро.
Он криво улыбнулся.
– Тогда ты сразу передумала бы? Она энергично покачала головой.
– Просто настроила бы себя на то, что дело здесь не обходится без подобных неприятностей.
– Может, ты устала и хочешь поехать домой? – поинтересовался Бертрам.
– Ничуть не устала, – ответила Дебора.
Но даже если бы это и было так, она, наверное, все равно не призналась бы. Бертраму быть здесь и играть в весьма непонятную ей игру доставляло неописуемую радость. Она поняла это в первую секунду, когда увидела его на площадке с клюшкой в руках. Ей не хотелось портить ему день.
Бертрам вернулся на поле и с не меньшим азартом продолжил играть. Дебора заняла свое прежнее место.
– Это ваш муж? – добродушно улыбаясь, полюбопытствовала ее соседка справа, молодая женщина примерно ее возраста.
– Нет, – ответила Дебора. – Просто друг.
– Меня зовут Франческа, я здесь с братьями.
– Очень приятно. – Дебора протянула только что приобретенной знакомой руку. – А я Дебора. Если вы не против, мы можем перейти на «ты».
– С удовольствием. – Франческа рассмеялась. – Признаюсь, я терпеть не могу формальности. Я обратила внимание на то, как этот парень на тебя смотрит, вот и задумалась, кем вы друг другу приходитесь.
– Наверное, он просто боится, что мне здесь надоест, и я уеду, вот и ведет себя так. – Дебора повела плечом.
– Должно быть, ты очень хорошо относишься к своему другу. В противном случае ни за что не согласилась бы торчать здесь целое воскресенье.
– Я перед Бертом в долгу, – ответила Дебора. – В одно из прошлых воскресений он ездил со мной за покупками.
– А, вот оно что, – протянула Франческа. – А меня с детства возили на подобные мероприятия. Наблюдать за игроками в гольф – моя слабость.
Следующий выходной Дебора опять провела вместе с Бертрамом на той же самой площадке. Между ними установились настолько теплые дружеские отношения, что к ним уже не хотелось примешивать ни любовь, ни секс, ни тем более женитьбу.
Дебора ни разу не пожалела о том, что неделю назад отказала Бертраму в близости. Она много размышляла над этой ситуацией, прикидывала, что произошло бы, если бы все закончилось по-другому, но постоянно приходила к выводу, что поступила верно.
На протяжении прошедшей недели Бертрам больше не возобновлял с ней разговора о браке и не сделал ни единого намека на то, что не прочь увидеть ее в своей постели.
Она была настолько довольна укреплению между ними дружеских отношений, что в понедельник, когда Бертрам предложил пойти с ним на открытие выставки известного фотографа Гаралда Келлингтона, многократного победителя международных фотоконкурсов, она, не раздумывая, согласилась.
На выставке, устраиваемой в арт-галерее, должны были присутствовать сливки лондонского общества, люди влиятельные и известные. И появляться на таких мероприятиях следовало одетым вполне определенным образом. А у Деборы не имелось ничего подходящего. В пятницу после обеда, за несколько часов до открытия выставки, Бертрам сам предложил ей отправиться в магазин.
– Только расходы я беру на себя, – заметил он. – Ведь на эту выставку пригласил тебя я.
Дебора скорчила недовольную гримасу.
– Нет, спасибо. Я в состоянии сама купить себе одежду, я не содержанка.
Бертрам усмехнулся.
– Конечно, не содержанка! Ты платишь мне за комнату, к тому же мы не спим вместе...
Дебора обеспокоенно зашикала на него.
– Ты не мог бы говорить о подобных вещах потише? – Она испуганно оглянулась на дверь.
Бертрама позабавило ее смятение.
– Кстати, даже если бы мы и спали вместе, ты могла бы продолжать платить за комнату. Таким образом, ты и в этом случае не превратилась бы в содержанку, – не понижая голоса, добавил он.
Дебора вспыхнула от возмущения.
– Берт, перестань! – И, метнув на него убийственный взгляд, выскочила из кабинета.
Бертрам разулыбался от умиления. Он обожал ее дразнить. Ему нравилось видеть, как загораются гневные искорки в ее глазах, как щеки покрываются густым румянцем, как напрягаются губы. Он каждый день говорил ей что-нибудь такое, на что она могла слегка обидеться, и с нетерпением ждал реакции. Ему казалось, что наблюдать за ней в подобные минуты он не устанет никогда. Доставляли ли эти игры удовольствие ей, сказать было сложно. По крайней мере, она быстро остывала и уже по прошествии нескольких минут напрочь забывала о его подтруниваниях.
Бертрам потянулся, откинулся на спинку кресла и закрыл глаза, представляя, какой наряд выберет себе Дебора. Ему хотелось, чтобы он подчеркивал прелести ее аппетитной, с каждым днем все больше округляющейся фигуры.
Он с нетерпением ждал, когда у нее вырастет животик и увеличится грудь. Странно, но от мыслей, что это произойдет довольно скоро, у него на душе становилось светло и радостно...
Дебора не разочаровала его своей покупкой.
В половине седьмого вечера она вышла в гостиную, где он ее уже ждал.
Черное атласное платье отличалось довольно простым фасоном, поэтому смотрелось очень элегантно. К нему Дебора надела колье с рубином и такой же браслет. Дойдя до центра комнаты, она остановилась и с грациозностью манекенщицы повернулась вокруг себя.
