наконец, выбралось на берег и легло, уютно свернувшись клубочком.
И тут в Сашкиной душе родилась безграничная жалость к этому белоснежному чуду, из глаз полились слёзы, и он проснулся.
Мимические мышцы были напряжены, как будто он и вправду плакал во сне.
– Что это было?– подумал он, и тут зазвонил мобильник.
Вадим заговорил быстро и обо всём сразу, пытаясь справиться с эмоциями. Директор даже не сразу понял, о чем рассказывает его друг. Но когда понял, испытал настоящий шок.
– Неужели это правда? – спрашивал он снова и снова.
– Да не вру я, – снова и снова кричал в трубку Вадим, – её имя Арина.
– Сказочное имя, – отвечал обалдевший Директор.
– Да всё, что со мной сегодня произошло сказочно, я от этого почти рассудка лишился, пребываю в состоянии эйфории, будто под кайфом. Думаю, что уснуть не смогу.
– Зачем же спать? Попробуй музыку писать или стихи.
– Пойдём куда-нибудь, Сашка, не могу я один с этим восторгом справляться.
– Спасибо, конечно, что хочешь поделиться своим огромным счастьем, но думаю, что одна пара крыльев двоих не выдержит.
– Мне нужно рассказать тебе, как мы с ней встретились.
– Начни прямо сейчас писать мемуары, а завтра зачитаешь мне самые интересные места из них.
– Да не могу я ждать до завтра, мне надо рассказать об этом сейчас, – не отставал Городецкий.
– Ну ладно, если ты отказываешься провести эту ночь наедине со своим счастьем, рассказывай свою волшебную историю прямо сейчас по телефону, – согласился Директор.
Эмоции переполняли Вадима настолько, что он не мог выдерживать последовательности повествования. Ему хотелось рассказать сразу обо всём, и он перескакивал с одного события на другое. Директора устраивало то, что от него не требовалось участия в этом разговоре. Поэтому, слушая друга, он погрузился в размышления.
Он до сих пор так и не выяснил у Рината обстоятельств той ночи. Убеждал себя, что в этом нет смысла, ведь прелестница исчезла, и кому будет лучше, если она из черного лебедя превратится в белого. Теперь всё изменилось, исчезнувшая незнакомка вдруг воплотилась в реальную девушку, и он владел фактами, способными изменить представление о ней. Но мириться с тем, что она оказалась совсем другим человеком, Сашка не хотел.
– Значит, Вадькина душа не ошиблась, потянувшись к этой девчонке, а я ошибся, – думал он.
Но ошибаться Директор не любил.
– А если я не буду выяснять у Рината подробности той ночи, то иллюзия моей правоты сохранится, значит… надо забыть о разговоре со Стрекозой.
– «Не действуй против божества влюбленных: какое бы ты средство не привлек, ты проиграешь битву, будь уверен», – эта цитата великого Данте пришла в голову неожиданно.
– Да, с классиком не поспоришь. Если это божество обладает такой невероятной силой, что сумело в огромном городе – миллионнике соединить двух людей, то расставить все точки в этой запутанной истории ему не составит труда, – решил Директор и отключил телефон.
Вадим
Вадим и Арина встречались уже месяц. Они бродили по осенней Москве, и им было хорошо вдвоем.
Октябрь в этом году был совсем не дождливым, а сухим и ломким, как лист гербария. Пора листопада закончилась, деревья стояли стеснительно голые, словно только что из бани, и солнечные лучи прошивали их кроны золотыми нитями.
Справочник «Пешие прогулки по Москве» Арина купила еще в ту пору, когда она приезжала в город «как будто» сдавать экзамены. Тогда она хотела познакомиться с Москвой поближе.
Как-то в разговоре с Вадимом она обмолвилась об этом, и теперь они путешествовали по городу, листая справочник. У Городецкого было много любимых мест в Москве, которые он хотел показать Арине, а книга послужила толчком к этому процессу.
Они бродили по улицам, любуясь памятниками архитектуры, сидели в уютных кафе и говорили, говорили обо всём на свете. Вадиму казалось, что он никогда и ни с кем в своей жизни не говорил так много. Арина умела слушать, а он никак не мог выговориться. Общаясь с девушкой, он вспоминал свое прошлое, словно листал пыльный семейный альбом с фотографиями. И тут же эти забытые кадры превращались в живые картинки из детства. И сама Арина казалась ему той самой девочкой, которую так желал он в своих юношеских фантазиях.
Он не стал скрывать от неё тот факт, что был женат, и хотя их с Наташкой развод состоялся совсем недавно, ему казалось, что его семейная жизнь случилась в далеком прошлом.
Вадиму очень хотелось познакомить Арину с Директором, но когда он начинал говорить об этом с Сашкой, тот сразу придумывал причины, по которым это знакомство откладывалось. Городецкий понимал, что виной всему обстоятельства, при которых произошла его первая встреча с Ариной, но надеялся, что узнав её поближе, друг изменит своё мнение об этой девушке.
Та первая встреча была причиной того, что и Вадим и Арина избегали излишней интимности в отношениях.
И когда однажды он сказал ей:
– Давно хочу пригласить тебя к себе …, – то увидел, как изменилось её лицо.
Он понял, что Арина решила, будто он хочет пригласить ее к себе домой.
– Спокойно,– он взял её за руку, – всего лишь в наш офис, чтобы показать тебе, место любимого времяпровождения и познакомить с лучшим другом.
– Буду рада, – с облегчением выдохнула Арина, и ее глаза снова засветились улыбкой.
Мимолетный испуг, который Вадим увидел на её лице, убедил его, что разговор на запретную тему состояться должен. Без него их отношения не смогут стать полноценными.
Но торопить события он не собирался.
– Пусть всё идет, как идёт, – думал он,– жизнь сама подскажет нам простое решение непростой головоломки.
А пока он хотел быть волшебником для Арины, исполняющим все её желания, даже самые трудноисполнимые.
Он понял, что чувствует себя счастливым, когда проводит время с ней, понял, что в ней – смысл его жизни.
Сашка
Чудо любви, перевернувшее жизнь друга, начало незаметно вносить изменения в существование Директора. Если раньше почти всё свободное время он проводил с Вадимом, то теперь он был одинок. Он погрузился в размышления о жизни, о себе, и это состояние философской задумчивости неожиданно понравилось ему. Он словно взлетел над суетой, и это помогло ему взглянуть на события последнего времени совершенно по-другому.
Сашка верил рассказу Стрекозы о той ночи в «Меркурии» просто потому, что у неё не было причины врать. Теперь он знал, что Арина принимала участие лишь в безобидном прологе пьесы. Она была белоснежной улиткой, окунувшейся в черный вар и выбравшейся из него совершенно не запачканной.
Пока знакомство Директора с этой девушкой не состоялось, существовала
