— Доктор Кинг, вы мошенница. — Он ласково улыбнулся. — Готов побиться об заклад, что под этим платьем скрывается огненная, страстная натура.
— Не слишком ли много ты на себя берешь? — огрызнулась она, задетая за живое. — Я вовсе не намерена трепетать, разыгрывая страсть перед мужчиной ради того, чтобы почувствовать себя женщиной.
Она попыталась оттолкнуть его от себя. Но он не отодвинулся ни на миллиметр. Обняв, он усадил ее рядом. Прижался к ней, не спуская с нее глаз, похожих сейчас на расплавленную сталь. Она выжидательно глядела на него снизу вверх.
— Успокойся, я совсем не о том. Ты, Рамона, женщина, настоящая женщина, — сказал он твердо. — Кажется, я только что тебе это продемонстрировал. Ты вся соткана из эмоций и интеллекта. У тебя доброе сердце, честолюбие. У тебя точно такие же потребности: эмоциональные, физические, природные, как и у всех. Но ты — настоящая женщина, пора поверить в это.
Рамона отвернулась. По ее щеке медленно потекла одна маленькая несчастная слезинка.
— Ах, Рамона, не надо, — застонал Дэмон, обнимая ее. — Не плачь, дорогая. Все будет хорошо. — Он долго не выпускал ее из объятий, гладя по голове. Она чувствовала себя в полной безопасности под его защитой.
Как противоречива эта женщина. Прекрасная, но робкая. Благоразумная в одном, безрассудная в другом. Целомудренная и такая чувственная. В общем все очень просто. Он хотел с ней физической близости, хотел заниматься с ней любовью и хотел, чтобы она отвечала ему тем же, любила его.
Впервые в жизни Дэмон осознал, что влюблен, и это было прекрасно.
Рамона уже с сухими глазами смотрела, ничего не видя, вдаль. Впервые в жизни и она осознала, что влюблена.
И это приводило ее в ужас.
Джефф Дойл бросил через плечо взгляд на трап, там никого не было. Чтобы добраться от своей каюты до каюты капитана ему требовалось две минуты. Но каждую секунду здесь мог появиться стюард. Вытащив из кармана устройство, сильно напоминающее дистанционную телевизионную камеру, он без труда открыл электронный замок. Торопливо вошел внутрь.
Он быстро провел тщательный обыск, который, увы, не дал никакого результата. Нужно всегда быть готовым ко всему. Джефф обычно руководствовался этим принципом. Как правило, ему сопутствовала удача. Мать рассказывала ему, что еще младенцем одна цыганка, настоящая румынская цыганка, заколдовала его, и с тех пор заклинание приносило ему только успех. Но, увы, не сегодня. Таким образом, если между Рамоной Кинг и Дэмоном Александером что-то есть, то капитан об этом ничего не знает.
Он вернулся в свою каюту. Подошел к стойке с выпивкой. Выбрав бутылку превосходного шотландского виски, он налил стаканчик. Посмотрел на часы. Сейчас босс уже на пути к Сент-Люсии. Подняв трубку, он набрал номер. Через пару минут его соединили с частным самолетом хозяина, который в эту минуту бороздил воздушное пространство Атлантики.
— Что-нибудь случилось, Дойл?
— Ничего не вышло.
Джо Кинг недовольно заворчал. Нельзя упускать ни малейшей возможности, чтобы все как следует проверить. Особенно если имеешь дело с таким человеком, как Дэмон Александер.
Верити провела четыре часа перед зеркалом, готовясь к обеду. Она примерила все свои платья, поэкспериментировала с волосами, укладывая их в самые разнообразные прически. Испробовала все комбинации с украшениями и даже приложила одно ожерелье к голове в виде диадемы. И вся эта нервная суматоха объяснялась только одной причиной: подошла ее очередь сидеть за обеденным столом капитана в таитянском ресторане.
Она остановила свой выбор на платье от Мориса Франсуа из переливающейся ткани трех цветов — белого, зеленого и золотого. Низкий квадратный вырез был как будто специально создан для роскошного ожерелья из изумрудов от Картье, которое когда-то купила ей мать на Рождество. Золотисто-перламутровые туфли на высоких каблуках и такая же сумочка завершали туалет. Она зачесала волосы назад, прямо от висков, и за ушами их удерживали две заколки с бриллиантами, которые блестели, словно две звезды на фоне полуночной черноты ее волос. Будучи яркой от природы, она никогда не злоупотребляла косметикой. Верити не отступила от этого правила и сегодня, лишь слегка коснувшись коричневой тушью своих длинных ресниц, что придало ее черным глазам особую выразительность.
Ей хотелось быть красивой нынче вечером для Грега, только для него одного. Однако правильно ли она поступает? Она безошибочно разглядела беспокойство в его глазах, когда на днях выходила из кабинета хирурга. В глубине души она знала, что нравится ему, и нравится серьезно, не мимолетно, — ведь испокон веков женщины всегда догадывались, какие мужчины способны в них влюбиться, а какие нет. Теперь вертясь перед зеркалом, Верити со страхом, нерешительно глядя на свое отражение, пыталась понять, верно ли она поступает. Но ведь треть круиза уже позади. У нее осталось так мало времени. Если ей удастся заставить Грега вступить с ней в связь, если она даст ему откровенно понять, что эта связь продлится только на время круиза, то, может, он ее крепко обнимет и она войдет в его жизнь? Пусть временно. Потом, когда капитан отправится в следующий круиз, он, конечно, забудет о ней и найдет другую женщину. Она скривилась от такой перспективы, но от этого уменьшалось чувство вины. Если Грег не сохранит к ней привязанности после того, как все будет кончено, то ведь она тем самым не причинит никакого вреда ни ему, ни себе. Верити тяжело вздохнула.
— Доктор Фокс, вы сами накликаете на себя беду, — тихо сказала она.
Но какое, собственно, это имеет значение? Когда наступит зима, ей уже будет все равно. Абсолютно.
Тряхнув головой, она решительно направилась к ресторану.
У себя дома в Лондоне леди Виннифред Фокс, как обычно, страдала от бессонницы. В три утра она сидела в своем любимом шезлонге перед камином, в котором полыхал настоящий, не искусственный огонь. Чашка горячего шоколада стояла рядом. Сегодня ею владело грустное настроение, настоящая ностальгия, и она достала старые семейные альбомы. Улыбаясь, она разглядывала фотографии дочери Верити, когда та еще была совсем младенцем; тяжело вздыхая, изучала лицо своего мужа — красивого, стройного, молодого офицера в форме Королевской конной гвардии. Она унеслась мыслями к тем счастливым, безмятежным летним дням в имении Джоселин в Котсуолдсе. Верити верхом на пони… Как же его звали? Какое-то смешное имя… Верити в тот последний их визит. Альбом выпал у нее из рук на колени. Последний визит. Тогда Майкла, беднягу Майкла убили. Боже, как давно это было…
