— Сначала я думал, что он мог уговорить ее бежать вместе с ним. Но он не сделал этого. Что это у вас за письмо?
— Это мне оставила Дженни.
— Так откройте же его! — нетерпеливо вскричал Саймон. — Мы тут теряемся в догадках, а вы держите ответ в своих руках.
По непонятной для нее причине Мег обнаружила, что у нее дрожат руки, когда она открывала конверт. Но с разочарованием она увидела, что наспех написанное письмо ничего не объясняло. Там только говорилось:
«Дорогая Мег!
Держитесь подальше от Ганса ради вашего спокойствия, поверьте мне.
Дженни».
На строчках расплылась огромная клякса. На письмо, вероятно, капнула слеза.
— Что там? — спросил Саймон, внимательно глядя на нее.
Мег понимала, о чем он спрашивал. Собиралась ли она следовать предостережениям Дженни? Предостережениям ревнивой девушки?
— Неужели она думает, что меня интересует Ганс? — язвительно поинтересовалась Мег. — Если он ее не хочет, ей лучше забыть о нем.
— Значит, вы думаете, что она имела в виду именно это? — спросил Саймон. — Считаете, она только ревнует?
— Что же еще она может иметь в виду?
— Не знаю. Хотите выяснить?
— Саймон, не делайте из себя посмешище. Я пришла сюда, чтобы вы проявили хоть немного здравого смысла.
— Чего бы я хотел, — заметил Саймон с явной невозмутимостью, — так это переговорить с мисс Берт.
— Вы имеете в виду, допросить ее об отношениях между Гансом и Дженни?
— Я бы хотел поговорить с ней о разных вещах, — задумчиво ответил Саймон. Он отбросил волосы назад. — У меня, наверное, мелодраматический склад ума.
— Но о чем вы думаете? — Мег была сбита с толку и теряла терпение. — Мисс Берт почти всегда запирается в своей комнате и я никогда не вижу ее.
— Но она действительно там, как вы думаете?
— Конечно, там. Я говорила вам, я слышала ее шаги. А вам соседи сказали, что видели ее в окне.
— Да, — неожиданно улыбнулся Саймон. — Хорошо. Если она там, то она не может оставаться в своей комнате всегда, не правда ли? Меня, кстати, интересует, это она запирается в своей комнате, или ее запирает Ганс?
— Если ее запирает Ганс, то как она открывает дверь, чтобы взять поднос с едой?
— Да, конечно. Если это только не Ганс открывает дверь на минутку. Только тогда она может попробовать вырваться, правда? Это все очень глупо, не так ли? Когда вы собираетесь к Гансу в следующий раз?
— Он ждет меня сегодня.
Саймон подошел и взял ее за руки.
— Будьте начеку, но если вы начнете нервничать, хотя бы немного, сразу уходите.
— Саймон, вы не хотите сказать, что Дженни убежала, потому что Ганс напугал ее!
Он еще крепче сжал ее руки в своих.
— В этом побеге есть еще что-то очень странное. Я подозревал нечто в течение долгого времени и чувствую, что для многих очень важно выяснить, что произошло. Единственный способ сделать это — проникнуть в дом. А вы единственная, кому повезло туда войти.
Мег посмотрела на него широко раскрытыми глазами, не желая верить в то, что он говорит, хотя и она предчувствовала какую-то опасность.
— Как бы мне хотелось сделать это вместо вас, — продолжал Саймон. — Но я буду рядом. Вы всегда найдете меня там. Вы придете ко мне, правда, Мег?
— В экстремальных случаях, конечно. — Мег пыталась говорить весело. — Если я смогу.
— Конечно, вы сможете, — резко сказал он. — Я не думаю, что вам грозит какая-то физическая опасность. Но мне также очень хотелось бы, — добавил он, — чтобы вы приходили сюда, потому что вам этого хочется.
— Если я не должна доверять Гансу или Клайву, почему я должна доверять вам?
Он опустил руки и тихо засмеялся.
— Вы льстите мне, Мег. Я никогда не предполагал, что могу производить впечатление злодея.
Злодей! Какое слово! Тем не менее Мег опять захлестнуло беспокойство, заставляя ее сердце застучать быстрее.
— Это, может быть, подходящее слово. Я не знаю, но мы это выясним. Постарайтесь добиться у Ганса встречи с мисс Берт. Скажите ему, что не поверите, что мисс Берт в комнате, пока не увидите ее.
— Шаги. Кошка. Исчезнувший поднос, — повторила Мег. — Я полагаю, что Ганс волшебник.
— Вполне может быть. Но к черту Ганса. И Дженни тоже. Я иду ставить чайник. Оставайтесь на чай. Вы почти не видели моего магазина. Разве это не восхитительный склад барахла?
Мег огляделась в темноте магазина с низким потолком. Он был завален массой средневековых предметов, китайским фарфором, стеклом, серебром, подсвечниками, медными шлемами, покрытыми ржавчиной мечами и даже огромных размеров ухмыляющимся носовым украшением корабля.
Мег взяла в руки розовый венецианский кубок.
— Здесь не все барахло. Это замечательная вещь.
Саймон одобрительно улыбнулся.
— У вас безошибочное чутье. Вы интересуетесь антиквариатом?
— Я помешана на нем.
Саймона тронул такой ответ.
— А вы, к тому же, украшаете магазин. Кубок в ваших руках выглядит вдвойне прекраснее.
Его внимательность заставила Мег почувствовать теплоту.
— Я не собираюсь здесь оставаться.
— А мне бы хотелось, чтобы было именно так.
Саймон подошел к ней. Глаза были прикованы к ее губам. Мег понимала, что он собирается поцеловать ее.
На мгновение перед глазами всплыло лицо Дерека, вызвав в ней чувство сожаления. Потом оно исчезло. Этот молодой человек, при всем его небрежном тоне, обладал способностью поглощать все внимание. Он как будто уверенно отодвигал Дерека в сторону.
Мег отошла, когда Саймон приблизился к ней и собирался обнять ее.
— Нет, — инстинктивно ответила она. — Не надо этого. Как я могу воспринимать вас серьезно, по крайней мере, более чем Ганса или Клайва?
Руки у него опустились. На лице появилось выражение боли.
— Я научил вас быть подозрительной.
— Я уверена, ради моего блага.
— Во многом ради вашего спокойствия. По крайней мере, там, где присутствуют Ганс и Клайв. Чайник уже кипит. Вы доверите мне приготовить вам чашку чая?
В тот день увидеть мисс Берт возможности не представилось, потому что Ганс отправил ее к сестре в Норфолк. Он попросил у Клайва машину, чтобы довезти ее до Мейдстоуна, где он посадил ее поезд до Лондона. По телефону Ганс предупредил ее сестру, чтобы та встретила мисс Берт на вокзале королевы Виктории. Когда пришла Мег, он объяснил ей, что с мисс Берт уже невозможно стало справляться.
Раньше она никогда не оставалась в своей комнате больше чем на один день, но в этот раз она отказывалась выходить или разговаривать почти целую неделю. Когда Ганс уже договорился с ее сестрой, ему пришлось почти силой вывести мисс Берт из комнаты и посадить в машину. Соседи подтвердят это, так как один из них даже спросил, не нужна ли Гансу его помощь. Он отказался, потому что мисс Берт могла еще больше разволноваться, а к тому времени ему уже удалось уговорить ее сесть в машину без сопротивления. Ганс хотел довезти ее до Лондона, но когда они доехали до Мейдстоуна, мисс Берт покинуло ее обычное настроение, и к ней вернулся рассудок. Перемена обстановки и возбуждение вернули ее в нормальное состояние, и она настояла на том, что вполне способна продолжить путешествие одна.
