Ей жутко хотелось, чтобы за таинственной дверью пряталась разгадка секрета мерзкой старухи, вероломно использующей любовь в целях продления своей никчемной жизни.
И тут Диана вспомнила один приключенческий фильм о старинном замке – там герой находил план тайных подземелий в библиотеке.
Раззадоренная запертой дверью, она проследовала в библиотеку.
Но там, на простенках между шкафами, висели исключительно черно-белые портреты угрюмых стариков с невероятными датами, отмечающими рождение и смерть:
400 лет.
500.
600.
700.
На цифре 800, разглядев узкие глаза и жидкую восточную бороденку патриарха, Диана вспомнила рассказ Томаса, ее Томаса о китайском мудреце и точке «Джи»…
Она заливисто хохотнула.
Вернее, о точке «Цзу-сань-ли», расположенной книзу от наружного края коленной чашечки, – точке, именуемой как «точка долголетия», а в самурайской Японии – как «точка от ста болезней».
Диана продолжила знакомиться с галереей долгожителей.
У двоих рекордсменов по длительности пребывания на белом свете вообще имелись только даты рождения, а там, где положено стоять дате смерти, зияла пустота.
Но Диану быстро утомили как бессмертные, так и глубокие-преглубокие стариканы, которые явно были кумирами Томаса, ее Томаса, мечтающего как можно дольше продержаться среди живых.
Молодую хозяйку замка интриговала запертая дверь и возможные тайны, скрытые за ней.
И она продолжила тщательные поиски какой-нибудь заветной подсказки.
Но библиотека упорно не давала ни малейшей зацепки.
Шкафы.
Секретер.
Простенки.
Ничего даже близко похожего на план замка не наблюдалось.
Диана, вдоволь нагулявшаяся по этажам и застрявшая среди книг и гравюр, вдруг ощутила, что серьезно проголодалась.
Она показала язык древнему китайцу, а всем остальным черно-белым патриархам объявила текущее меню, отнюдь не способствующее гарантированному сохранению долголетия.
Впрочем, гравюры остались гравюрами.
А Томас, ее Томас был слишком далеко, чтобы произнести отрезвляющую речь.
Намереваясь изрядно засорить сосуды холестерином и тяжелыми жирами, Диана вышла из библиотеки, – но странный звук, похожий на падение тяжелого предмета, заставил ее вернуться.
На полу, недалеко от порога, лежала книга, выпавшая из шкафа.
– Только полтергейста мне и не хватало.
Диана вознамерилась поскорей вернуть фолиант на место и отправиться безумствовать в кухню.
Но, подняв книгу, она узнала том, который ей демонстрировал супруг в первый день медового месяца.
Кажется, Томас, ее Томас что-то говорил про труды, посвященные вызову призраков?
Диана заметила между потемневшими страницами какое-то свежее белое вложение.
Выдернула лист формата А4.
Сколько такой бумаги прошло через ее руки в офисе при распечатке сканированных материалов…
100 пачек.
200.
300.
400.
500.
Тысяча.
Нет, гораздо больше.
Диана бегло просмотрела текст, явно написанный шариковой ручкой.
– Вот это да! – сообщила она гравированным старцам. – Это же современный перевод рецепта сумасшедшей баронессы!
«Нессы-нессы-нессы, – прошелестело, как книга на сквозняке, едва слышно библиотечное эхо. – Сы-сы-сы».
Диана очень внимательно, не пропуская ни одного слова, перечитала уникальный документ.
– Рецепт для вызова призрака!
«Зрака-зрака-зрака…»
Ее удивила простота требуемых ингредиентов.
Штучная косметика и ограниченный алкоголь.
Никаких умерщвленных жаб, дохлых крыс и ободранных кошек.
Никаких мудреных пентаграмм.
Никаких скачущих блюдечек и летающих розеток.
Просто – нарисовать на зеркале сердце, пронзенное стрелой.
Просто – выпить стакан крепкого напитка.
И наконец – позвонить в серебряный колокольчик ровно в час ночи шесть раз.
– Помада цвета свежей крови, – прочитала Диана вслух.
Эхо потвердило: «Рови-рови-рови».
– В косметичке обязательно найдется.
«Дется-дется-дется».
– Бутылка спиртного на выбор – шнапс, ром, виски.
«Виски-виски-виски».
Диана согласилась с эхом.
В рецепте насчет приема спиртного указывалась лингвистическая составляющая – для облегчения диалога с потусторонней личностью.
Диана перечитала абзац про алкоголь.
Если выпить стакан шнапса, то вызываемый призрак заговорит по-немецки.
Если стакан рома – по-испански.
Если стакан виски со льдом – по-английски.
Так что осталось надеяться, что в обильных запасах Томаса, ее Томаса отыщется хотя бы одна емкость с шотландским виски.
В рецепте имелось примечание, что наиболее эффективны при вызове привидения ямайский ром, баварский шнапс и шотландское виски.
– Думаю, рецепт должен сработать непременно.
«Енно-енно-енно».
– Со стакана виски я точно увижу если не привидение, то родную мамочку в гробу – без сомнения.
Эхо вдруг ответило чем-то вроде глухого и сдавленного смеха, похожего на скрип открываемых дверец книжного шкафа.
Не обращая внимания на слуховые глюки, молодая особа продолжила обсуждать спиритический рецепт, подкрепленный спиртосодержащим ингредиентом.
– Так, с помадой и виски ясно, – сказала Диана нарочито громко.
Эхо вновь сменило подозрительный смех на обкорнанное повторение:
«Сно-сно-сно».
– Вот с зеркалом – не совсем.
«Совсем, совсем… Сем-сем».
Диана вопрошала у шкафов и гравюр:
– Что, прикажете мне пробовать на всех зеркалах подряд?
«Подряд, подряд, подряд, – невнятно пророкотало эхо. – Ряд-ряд-ряд».
Диана продолжала сетовать на неконкретность оккультного рецепта:
– А их в замке такая уймища…
«Мища, мища, мища, – прошептало эхо. – Мища».
Диана не унималась:
– Но ведь так никакой помады не хватит.
«Ватит-ватит-ватит».
Эхо передразнило владелицу замка в последний раз и умолкло, не реагируя на дальнейшие сетования.
Диане тоже надоело чтение простого, но неосуществимого в реальности оккультного рецепта.
– Обойдусь без привидения!
Она вернула фолиант на место, а листок с описанием спиритического сеанса положила на старинный из красного дерева секретер с гусиными перьями и массивной чернильницей в виде черепа.
Может, это Томас, ее Томас хотел вызвать призрака несчастного Ральфа, чтобы выведать тайну баронессы?
Или пожилой джентльмен собирался побеседовать с самой Ульрикой фон Кнаппе?
Но, приступив к приготовлению обильного и вопиюще несбалансированного по белкам, жирам и углеводам обеда, Диана забыла и о муже, исповедовавшем стариковскую диету, и о призраках, которые вовсе не нуждаются в питании – ни горячем, ни холодном…
