Ознакомительная версия.
– А ты вообще родителям звонила?
– Один раз, сказала, что временно перебралась в Италию.
Они еще немного поговорили, а потом наконец пришел доктор и сказал, что Констанцо перенес легкий сердечный приступ, но еще нужно сделать несколько анализов, а потом его отпустят домой.
– Возможно, еще придется сделать шунтирование, и нужно соблюдать диету, – закончил доктор. – У вас есть пять минут, а потом он отправится на анализы.
Рука об руку они пошли к Констанцо.
– Не ел бы столько бутербродов, ничего бы с тобой не случилось, – объявил Антонио, заходя в палату к отцу.
– Лаура Бэт, – Констанцо явно обрадовался ее появлению, – я едва не умер, скажи сыну, чтобы он был подобрее.
Рассмеявшись, Лаура Бэт вдруг поняла, что не чувствует себя лишней при встрече отца и сына.
* * *
Поговорив с отцом и окончательно убедившись, что со стариком все в порядке, Антонио немного успокоился, и они молча поехали домой. Да им и не было нужды разговаривать. Лаура Бэт заставила его рассказать правду о Гизели, а сама призналась, что у нее не слишком доверительные отношения с родителями и она боится признаться, что ждет ребенка от бросившего ее парня, боится показаться в их глазах неудачницей.
Они оба пережили нелегкий этап, но жизнь продолжается, и они готовы встать на путь исцеления, помня о полученных уроках. Сам он больше никогда не подпустит никого слишком близко, чтобы не переживать той боли, что ему уже однажды довелось пережить, а Лаура Бэт никогда больше не позволит мужчине себя использовать. Она вернется в родной город и найдет счастье в будущем ребенке.
Антонио так и видел, как она хлопочет на уютной кухне в огромном доме, а на зеленой лужайке играет ее малыш. Но стоило ему лишь улыбнуться, как его улыбка сразу же увяла. Ведь у него самого сейчас мог бы расти трехлетний карапуз, которого бы он самозабвенно учил и таскал на руках и который стал бы главной радостью Констанцо. И не важно, вырос бы малыш простым работягой или стал великим доктором, в любом случае ребенок был бы центром его вселенной.
Покрепче сжав руль, Антонио тряхнул головой, заставляя себя сосредоточиться на дороге.
Вернувшись домой, они наскоро поужинали, а Лаура Бэт все не могла выбросить из головы воспоминания о том поцелуе, что прервал звонок Бернис.
– Наверное, ты устала, – заметил Антонио, осторожно поймав ее за руку.
– Да.
Их взгляды встретились, и она ясно прочла в его глазах вопрос. «Пойдешь ли ты со мной ко мне в комнату?» Утром они едва не занялись любовью, и сейчас все ее существо стремилось к любимому мужчине, чтобы, растворяясь в нем навсегда, забрать его боль.
Она хотела, чтобы он задал этот вопрос.
Потемневшими глазами он пристально вглядывался ей в лицо, и Лаура Бэт задрожала, чувствуя, что еще немного, и она сама сделает первый шаг. Сама его поцелует.
Но глупый страх победил. Прежде чем что-то делать, она должна убедиться, что он действительно ее хочет.
Отпустив ее руку, Антонио отстранился.
– Спокойной ночи.
Но почему? После всех этих разговоров и возникшей близости они должны были бы теперь провести ночь в объятиях друг друга. А вместо этого он уходит.
Остановившись на пороге, Антонио обернулся и добавил:
– Думаю, пока у Констанцо будут утренние процедуры, мы успеем немного поработать в мастерской.
Придя утром в студию, Лаура Бэт застала Антонио за подготовкой кистей и мольберта.
– Готова? – Обернувшись, он увидел, что она уже застыла в нужной позе. – Как всегда, меня опережаешь, – рассмеялся он весело.
Лаура Бэт неуверенно улыбнулась. Откуда вдруг взялась эта нежданная веселость?
– А это плохо?
– Люблю пылких женщин.
Он старательно изображал беззаботное легкомыслие, но она все же уловила натянутые нотки в голосе.
– Расправь немного платье, – попросил Антонио, – мне не нравится складка у тебя на спине.
Кивнув, она попыталась разгладить материю, но не смогла дотянуться.
– Давай я сам.
Подойдя почти вплотную, Антонио отбросил падавшие на плечи волосы и провел пальцами по спине, заставив ее резко выдохнуть и напрячься. Обернувшись через плечо, она посмотрела ему прямо в глаза, и на секунду его пальцы замерли.
– Ты прекрасна.
И вот опять. Стоило ему только сказать, что он в очередной раз сумел разглядеть в ней то, чего еще не видел ни один мужчина, и он сразу же заставил ее почувствовать себя особенной. Почувствовать себя той женщиной, которой ей всегда хотелось быть.
– Ты тоже очень красив.
Осторожно переместив руку, он легонько погладил ее по плечу, положил вторую ладонь на талию, развернул к себе…
Их губы одновременно двинулись навстречу друг другу, впиваясь в сочную плоть в жадном поцелуе. А потом он крепко ухватил ее за плечи, слегка прогибая назад, чтобы углубить поцелуй, и она охотно раскрылась, отвечая с равной страстью. На секунду оторвавшись от губ, Антонио приник к ее шее, проложил цепочку влажных поцелуев до ключиц, лизнул плечо…
Дрожа всем телом, Лаура Бэт невольно прикрыла глаза.
– Я люблю тебя, – выдохнула она еле слышно.
Слова пришли сами собой, и, когда Антонио слегка отстранился, она посмотрела ему прямо в глаза, ожидая увидеть там страсть или тихую теплоту истинного чувства, но нашла лишь боль.
Он невыносимо долго смотрел на нее так, словно лишь у нее одной есть ключи к его счастью, а потом едва слышно выдохнул:
– А я тебя нет.
Несколько секунд она непонимающе смотрела прямо перед собой, а потом до нее дошел смысл сказанного, опустошая и отупляя.
«Не верю!» – закричала она мысленно, но так и не нашла сил сказать это вслух.
Когда же она уже наконец поймет, что она всего лишь самая обычная Лаура Бэт Мэттьюс, и у нее нет ничего общего со сногсшибательной красоткой Элоизой и добросердечной Оливией? Она всего лишь Лаура Бэт Мэттьюс. Беременная, безработная и никому не нужная.
– Понятно, – выдохнула она, отстраняясь.
– Не думаю.
Антонио подался вперед и попытался взять ее за руку, но она лишь отстранилась еще на шаг.
– Все я понимаю. И даже больше, чем тебе кажется. – Глубоко вдохнув, она поклялась, что заплачет не раньше, чем он уйдет. – Иди, тебя ждет отец. – Антонио явно ничего не понял, и тогда она заставила себя улыбнуться. – Думаю, прежде, чем продолжать портрет, нам обоим нужно немного успокоиться, а Констанцо наверняка уже своими капризами достал всех медсестер.
Понимая, что, скорее всего, последний раз видит любимого мужчину, Лаура Бэт пристально вглядывалась в тонкие черты аристократического лица, темные волосы, решительный подбородок…
Не обращая внимания на разрывавшую сердце боль, она отступила еще на шаг.
Ознакомительная версия.
