— А потом? — осторожно поинтересовался Эдвин.
— Потом? — Хилари рассмеялась. — Потом мне было просто некогда. Уход за маленьким ребенком требует массы сил и времени. К тому же я училась в университете и работала. По три раза в неделю вкалывала в ночную смену, за нее больше платили. — Она на мгновение закрыла глаза, потом открыла их и тряхнула головой, словно прогоняя воскресшие в памяти картины из прошлого.
Только сейчас Эдвин задумался над тем, сколько тягот пришлось преодолеть этой хрупкой женщине. Он устыдился вдруг собственной невнимательности и той жестокости, с которой отчитывал ее вчера. Ему, привыкшему к комфорту и достатку, не дано было понять, чего ей стоило поставить их ребенка на ноги.
— Только не думай, что никто не пытался пригласить меня на свидание! — заявила Хилари, горделиво приподнимая голову. — Желающих было хоть отбавляй!
Эдвин долго о чем-то раздумывал. Потом сказал:
— На вопрос, который я тебе сейчас задам, ты в праве не отвечать. Ты не спала ни с одним другим мужчиной? Только со мной?
Лицо Хилари залила густая краска. Она молча кивнула, не поднимая глаз.
Душу Эдвина охватила необъяснимая радость. Он взглянул на Хилари совершенно по-новому — так, как будто вместо нее перед ним стояла другая женщина.
Они обедали втроем в тенистом саду, расположенном справа от старинного дома Айртонов. Лили уплетала за обе щеки все, что подавали к столу, особенно сладкое.
А в восемь часов отправились в коттедж Хилари, чтобы взять там кое-что из вещей. Утром Лили предстояло везти на консультацию к одному из ведущих педиатров Майами. Поэтому уже сегодня им необходимо было уехать из Майами-Бич.
Войдя в дом, Лили с деловым видом прошествовала в свою комнату и тут же вернулась, держа в руках двух кукол.
— Я немного поиграю в гостиной, можно? — Она взглянула сначала на Хилари, потом на Эдвина, Они одновременно кивнули ей в ответ в знак согласия и рассмеялись.
Хилари достала из шкафа в прихожей сумку, поднялась наверх и принялась укладывать в нее необходимые вещи.
Когда с этим было покончено, она повернулась к Эдвину, стоявшему в проеме двери ее комнаты, и, заметив что-то странное в его глазах, растерянно улыбнулась.
— В чем дело?
— Ты очень красивая, — прошептал он с искренним восхищением.
Хилари шагнула ему навстречу, ощущая прилив знакомых волнующих эмоций. Эдвин протянул руки, привлек к себе и приник к ее губам. Вопреки ожиданиям Хилари, закончился поцелуй непривычно быстро.
Не понимая, в чем дело, она моргнула и удивленно взглянула ему в глаза.
Эдвин загадочно улыбнулся.
— Ты забыла, что наш период ухаживания только-только начался? Я не могу позволить себе нечто большее.
Майамская квартира Эдвина показалась Хилари восьмым чудом света. Огромная, светлая, баснословно комфортная, она сгодилась бы, наверное, для проживания в ней избалованной принцессы.
Этот дом располагался в престижнейшем районе Майами. Выйдя на балкон и взглянув на открывавшуюся взору панораму, Хилари замерла от восторга.
Вечерний южный город оживленно шумел. Тут и там уже горели разноцветные огни, по дорогам стремительным потоком мчались автомобили.
— У каждого из жителей этого удивительного куска земли своя судьба, — задумчиво произнесла Хилари.
Эдвин подошел к ней сзади, осторожно положил руки ей на плечи и коснулся губами ее пшеничных волос.
— Хочешь, я открою тебе одну из своих тайн? — спросила Хилари, не поворачивая головы.
— Конечно, хочу, — прошептал Эдвин. — Со временем я надеюсь узнать все твои секреты.
— Когда что-нибудь потрясает меня до глубины души, во мне рождается музыка… — призналась Хилари. — Это случается со мной с самого детства.
Эдвин сдвинул брови.
— В самом деле? И каждый раз ты слышишь что-нибудь новое?
Хилари кивнула.
— Я о тебе многого не знаю… — пробормотал Эдвин. — Сам не понимаю почему, но после сегодняшней нашей беседы меня охватило вдруг страстное желание раскрыть тебя для себя, проникнуть в тайники твоей души… — Он очень волновался, потому что раньше ни с кем и никогда не разговаривал настолько откровенно. Хорошо, что Хилари стояла к нему спиной и не могла видеть отражавшиеся на его лице эмоции. — Я многое отдал бы, чтобы услышать хотя бы фрагмент твоей внутренней музыки…
К глазам Хилари подступили слезы. В это мгновение она не испытывала ослепляющего вожделения, какое неизменно вызывала в ней близость Эдвина. Голова ее не шла кругом, мысли были ясными и светлыми, а низ живота не разрывало от потребности утолить сексуальную жажду. Она ощущала сейчас нечто гораздо более мощное, сложное и глубинное. И это нечто было тоже вызвано в ней присутствием Эдвина…
Как никогда раньше ей захотелось вдруг поделиться с ним всем, что ее наполняло — впечатлениями о полете пролетающей мимо птицы, радостью, подаренной ярким пламенем заката. И звучащей внутри мелодией…
— Я сыграю тебе когда-нибудь что-либо из сочиненного мною, — прошептала она, словно боясь его реакции.
Нахлынувший на Эдвина прилив незнакомых ему ранее чувств подсказал, как отреагировать на душевный порыв Хилари. Он нежно обнял ее и прижался щекой к ее щеке.
— Я буду просто счастлив… Обещаю, что скоро у тебя появится отдельный кабинет и на вилле в Майами-Бич, и в этой квартире…
— Мама, папа! — закричала выбежавшая на балкон Лили. Окрыленные поэтичностью вечера, очарованные друг другом, родители девочки бессовестно забыли о ее существовании. А ведь если бы не она, у них вообще не было бы этого вечера. — Кити хочет спать! — Лили покрутила в воздухе куклой с перепутанными волосами. — Мне пора укладывать ее в кроватку!
Эдвин улыбнулся.
— Давайте, убаюкаем ее все вместе.
— Давайте! — Лили восторженно хлопнула в ладоши.
Спустя пять минут все трое сидели на полу комнаты, которую Эдвин решил превратить в детскую, вокруг деревянной кукольной кроватки и пели колыбельную. Эдвину приходилось лишь подвывать — он почти не знал ни слов, ни мотива. Хилари с трудом удерживалась, чтобы не разразиться хохотом. А Лили относилась к делу со всей серьезностью. Пропев два куплета, она с озабоченным видом оглядела резиновое лицо куклы и поднесла палец к губам.
— Тсс!
Хилари и Эдвин осторожно поднялись на ноги, а Лили зевнула и принялась тереть глазки.
Когда через полчаса она крепко заснула, Эдвин взял Хилари за руку, вывел из детской, плотно закрыл за собой дверь и объявил:
— Сейчас мы отправимся в мой любимый ресторан. На сборы даю тебе полчаса!
Ресторан, в который они приехали поужинать, оказался небольшим уютным местечком во французском стиле. На столике в большом прозрачном бокале горела плавающая свеча. Играла приятная музыка.
