— Какие? — Она выжидающе подняла бровь. — Не заставляй все вытягивать из тебя клещами. Из-за чего вы поругались?
— Она хотела, чтобы я проконсультировался у доктора, специализирующегося на ожогах.
— И ты разозлился, потому что…
Агнес сказала начало фразы, чтобы он быстрее все ей рассказал. И деваться ему было некуда. Если он соврет, она все равно узнает.
— Потому что я влюбился в нее, и мне казалось, я ей нравлюсь даже таким.
Выражение лица Агнес смягчилось, как только она поняла, в чем дело.
— Похоже, месяц был богат на события. — Посмотрев вокруг со вздохом, она добавила: — Мне нужен час, чтобы убрать этот бардак. Пойду принесу нам завтрак, загляну в химчистку, и мы спокойно сядем и продолжим разговор, хорошо?
— Хорошо. — Броди прекрасно знал, когда надо позволить Агнес самой всем заняться.
— В мое отсутствие ты примешь душ, побреешься и воспрянешь духом.
Кивнув, как провинившийся ребенок, Броди скрылся в своем кабинете. К тому времени, когда он вышел из ванной, на двери висели черный костюм и красная рубашка, еще не распакованные после химчистки. Надев привычную одежду, он снова почувствовал себя более уверенно.
Запах кофе выманил его к Агнес. Она была просто незаменимой сотрудницей. Мусор исчез, письма разобраны, в уголке для техники стоит новенький принтер. Сама Агнес сидела в приемной, которая практически никогда не использовалась. Броди распорядился поставить там диван, кресла и кофейный столик, чтобы заполнить пустое место.
На стеклянном столике стояли две дымящиеся чашки кофе и круассаны.
Агнес похлопала по креслу, стоявшему рядом с ней:
— Ты выглядишь намного лучше.
— Спасибо, что так быстро привела все в порядок, Агнес.
— Судя по всему, придется еще кое с чем разобраться. Что конкретно случилось между вами?
Броди плюхнулся в кресло и сделал глоток обжигающе горячего кофе.
— Она самая чудесная женщина на свете. Красивая, упрямая, нежная. Она совсем меня не боялась или просто не показывала виду. Без малейшей тени отвращения смотрела мне в глаза… — Он покачал головой и сделал еще один глоток. — Ей даже казалось, что я красивый.
— Но ты красивый, Броди.
— Ты говоришь это точно так же, как и моя мама, но я с трудом верю, особенно Сэм. Если бы она не подкрепила это своими прикосновениями к шрамам, я бы навряд ли вообще ей поверил.
— Она видела в тебе то же, что и я. Поверь, в тебе есть гораздо больше, чем только шрамы.
— Все случилось очень быстро. Она меня поцеловала, я пригласил ее домой на ужин… и вот мы уже летим на Зеленую Жемчужину. Сэм стала воплощением всего, о чем я мечтал, но думал, что никогда не получу. Пожалуй, я настолько сильно боялся ее потерять, что сам оттолкнул.
— Она объяснила, зачем искала для тебя доктора?
— Попыталась. Начала говорить что-то про мое счастье и обозвала меня отшельником. А я был слишком рассержен в тот момент, чтобы слушать. Зациклился на том, что недостаточно хорош для нее.
— Полагаю, она что-то задумала. — Агнес взяла Броди за руку. — Ты несчастлив, и не протестуй. Уже много лет я работаю здесь и, пожалуй, ни разу не видела тебя полностью удовлетворенным жизнью. Тебя устраивает, как ты наладил свою жизнь. Но разве можно всегда быть одному?
— Я думал, Сэм мне будет достаточно.
— И?..
— Так и было сначала. Но она сильно расстроилась из-за того, что не может представить меня своим друзьям. И я понял, что наши отношения были идеальны для меня, но совсем несправедливы по отношению к ней. Я предлагал ей прятаться вместе со мной, но пальцем не пошевелил, чтобы сделать шаг навстречу открытой жизни.
— Может, доктор нужен был для того, чтобы ты почувствовал себя более комфортно? Вероятнее всего, у нее были и эгоистические мотивы — разве можно винить ее за это? Сколько всего она упустит в жизни, если ты не сможешь быть рядом с ней? Вам не сыграть пышную свадьбу, о которой она так мечтала. Рожать первенца она будет одна, поскольку ты не сможешь поехать в роддом.
Конечно, Сэм имела полное право требовать от него большего, но она этого не сделала. Она просто пыталась заставить его поверить в себя.
— Моей первой реакцией было сопротивление, но, когда я осознал все до конца, было уже слишком поздно. Я наговорил ей ужасных вещей и в прямом смысле слова выкинул из офиса. Она мне никогда этого не простит.
— Как ты думаешь, она любит тебя?
Броди вспомнил слезы и боль в глазах Сэм. Казалось, ее сердце вот-вот разорвется, но он все равно не был уверен.
— Не могу сказать точно. Она никогда об этом не говорила.
— А ты говорил о своих чувствах?
— Нет, — признался он. — Я сам не могу понять. Со мной такого раньше не было, Агнес.
Пожилая женщина сочувственно улыбнулась:
— Понимаю, дорогой. Это все непросто. И не важно, первая это любовь или пятая. Но ты понял, что совершил ошибку и что любишь ее. Так что ты собираешься делать?
Сэм радовалась, что нашла работу. Аманда рекомендовала ее Мэтту, и тот устроил ее в свою инвестиционную компанию помощницей в бухгалтерию. Ее взяли на испытательный срок, и она была твердо настроена избегать всяких неприятностей. Ее новой начальницей была полная женщина лет пятидесяти, которая только и болтала о своих внуках. Это ей идеально подходило.
Как и ожидалось, первый день проходил в напряжении. Переживала она совсем не из-за работы, а из-за собственной рассеянности — последняя неделя выдалась уж слишком удручающей.
Сэм думала, что история с Люком была ужасна. Но она не любила Люка так, как Броди. На этот раз она даже не могла смотреть сериалы со счастливым концом. Счастливые героини вызывали в ней только горькие слезы. Она ждала хоть какую-нибудь весточку от Броди, но с каждым днем надежда угасала. А глядя на бурное развитие романа лучшей подруги, Сэм думала, что ее жизнь кончена.
Единственной встряской за весь день стал звонок от Агнес, которая вернулась на работу. Она ничего не сказала о Броди, но поинтересовалась, чем занимается Сэм и как себя чувствует. Сэм немного рассказала крестной о новой работе и чудесных сослуживцах в надежде, что та передаст это Броди и он немного позлится.
Во время разговора она хотела спросить о нем, но ей совсем не хотелось слышать, что все прекрасно, и она усмиряла свое любопытство. В ее мечтах он был в отчаянии, и она была этому очень рада.
Сэм прикоснулась к золотому кулону на шее. Возможно, следовало вернуть его Броди. Он, наверное, стоит больше, чем она зарабатывает за год. Но она никак не могла заставить себя это сделать. Это все, что у нее осталось от него.
