— Нет, — мягко ответил он. — Это не так. Не знаю, как это объяснить, но я люблю вас всех и одинаково и по-разному. Ты моя первая дочка, Рыжик. Никто никогда не займет твое место в моем сердце. Так же и с Янси, и с Чэзом, и с Кэнди Сью. Люблю вас всех одинаково, но и каждого по-своему.
— И Мэтти? — тихо спросила Рыжик.
— Да. Я люблю Мэтти тоже. Не так, как всех остальных, не так даже, как я когда-то любил вашу маму.
Джин Мэри кивнула, а потом прошептала:
— Грейс красивая, правда?
— Да, по-своему красивая.
— Мэтти тоже по-своему красивая. — Тихо вздохнув, Рыжик положила голову ему на грудь. — Мэтти любит нас. Правда, пап?
— Я верю, что да.
— Я жалею, что сказала ей, что ты на ней не женишься.
— Я знаю. Но ты не беспокойся об этом. Я не позволю ей уйти. Она нужна нам. Она нужна мне.
Рыжик подняла голову и посмотрела прямо в его глаза.
— Это еще не все, — виновато сказала она.
Оррен улыбнулся. У Рыжика всегда было так.
— А что еще?
— Это из-за меня Янси плакала и звала маму. Я просто шептала ей, рассказывала о том, что я помню, чтобы она тоже соскучилась, пока она не заплакала.
Оррен вздохнул и поцеловал дочку в лоб.
— Я сожалею, Рыжик. Я знаю, что ты хотела бы, чтобы Грейс была во всем такая же, как Мэтти, но Грейс — это всего-навсего Грейс. И к счастью, Мэтти — это Мэтти.
Джин Мэри коротко вздохнула и улыбнулась.
— А теперь давай-ка поднимайся. Тебе надо отдохнуть. Мама может доспать и на диване.
Грейс протестующе заворчала и, в конце концов, заявила, что не может встать, потому что неодета. И в этот момент Оррен понял, что она спала абсолютно голая. Но он был настойчив. Он взглянул на Джин Мэри.
— Кому-то придется пострадать, — сказал он. — Нет ничего такого, чего бы я не видел раньше и после чего, тем не менее, остался жив, а ты закрой глаза, девочка.
Пряча улыбку, Рыжик отвернулась и зажмурилась. Оррен нашел блузу Грейс и, заставив бывшую жену сесть, натянул блузу ей через голову. Она сопротивлялась и вырывалась, но он сделал это без особого труда, после чего кинул ей джинсы со словами:
— Надевай. Живо!
Ругаясь как сапожник, она натягивала джинсы под одеялом, пока Оррен закрывал руками уши Джин Мэри и шипел:
— Тише. Если разбудишь малышей, сама будешь с ними справляться. Мне сегодня рано на работу.
Грейс тут же закрыла рот. Она откинула одеяло и села. Утром она выглядела далеко не привлекательно. На глазах была размазана тушь. Ее кожа выглядела землистой, волосы грязными. Да, Грейс жилось нелегко, и это становилось заметно. Оррен вспомнил, что Мэтти выглядела свежей и прелестной в любое время дня.
Оррен вывел Грейс в коридор. Поцеловав Рыжика, он уложил ее в кровать и вышел из комнаты как раз вовремя, чтобы направить Грейс в сторону, противоположную его спальне, куда она уже держала путь.
— О, нет! Не туда. Ты пойдешь на диван.
Грейс недоумевающе уставилась на него.
— Почему я должна спать на диване, когда в другой комнате есть прекрасная кровать?
— Я не желаю, чтобы ты ложилась в мою кровать, — твердо сказал Оррен, — каковы бы ни были твои намерения.
Ее глаза хитро заблестели, и она прильнула к нему.
— Что это с тобой, Орри? Мысль о том, что я одиноко лежу в твоей постели, не будет давать тебе покоя весь день? Мы могли бы лечь вместе, прекрасно начать день. Помнишь, когда…
Оррен оттолкнул ее.
— Я уже давным-давно не хочу видеть тебя рядом, Грейс, ты хорошо это знаешь.
Ее лицо окаменело. Она выпрямилась.
— Если бы ты был больше похож на мужчину, — процедила она, — может быть, мне не пришлось бы искать других на стороне!
— Ты всегда будешь стремиться искать на стороне, Грейс, — спокойно сказал Оррен. — Ты просто больна, и тебе надо обратиться за помощью.
Шипя как кошка, она отвела назад руку. Лицо ее было злобным. Оррен только покачал головой.
— Не вздумай царапаться. Я сносил твои оскорбления и сдерживал свой собственный нрав, когда мы были женаты, чтобы сохранять мир, но с этим давно покончено.
— Дети…
— Дети прекрасно понимают, кто ты и что собой представляешь. Им теперь есть с кем тебя сравнивать, Грейс, и сравнение это не в твою пользу.
— Ты говоришь о своей подружке, не так ли? — ухмыльнулась Грейс. — О той, которая готова ишачить на четырех детей, чтобы только заполучить мужика!
— Я говорю о прекрасной женщине, которая заботится о нас. О женщине, которую мы все любим. О женщине, которую я люблю такой любовью, о существовании которой никогда и не подозревал. Она никогда бы не выставила беззащитную маленькую девочку из ее кровати, Грейс, потому что интуитивно почувствовала бы, что Рыжику нужно знать, что ее любят, что она нужна. Смущение Грейс было, к несчастью, неподдельным.
— Так это все из-за того, что я отправила Джин Мэри спать на диван? — недоверчиво спросила она.
— Нет, — сказал Оррен. — Из-за того, что твоя маленькая дочка хотела провести с тобой всего одну ночь, одну несчастную ночь за всю свою короткую жизнь. — По ее лицу он видел, что она не понимает. Она не способна понять. Он вздохнул. — Мне пора на работу. Ты останешься здесь до прихода Мэтти, а потом уйдешь. Ты поняла меня, Грейс? Ты не уйдешь до того, как она войдет сюда, иначе я привлеку тебя к ответственности за то, что ты подвергаешь детей опасности.
Она вздернула подбородок.
— Они и мои дети тоже, Оррен.
— Если ты хотя бы понимала значение этих слов, я мог бы спать спокойно, — ответил он.
— Я не уйду, пока она не придет, клянусь, — пробормотала сквозь зубы Грейс.
— Только попробуй уйти, — сказал он, поворачиваясь. Оррен взглянул на часы. Черт! Он заторопился, не произнеся больше ни слова.
Мэтти постучала и подождала десять секунд, прежде чем войти. Соответственно настроившись, она бросила сумку на кухонный стол и обернулась. Оррена за столом не было. Не было его и в гостиной. Интересно, почему же он настаивал на том, чтобы она пришла пораньше? Она пришла, несмотря на возражения отца и только после того, как дала ему обещание вернуться домой точно в семь вечера, а еще лучше — раньше. Может быть, ее вообще уволят сегодня с работы? Может, поэтому ее и вызвали так рано для давно откладываемого разговора? Сейчас она не знала, что и думать. Его пикапа на месте не оказалось, и Оррена тоже нигде не было видно. Она знала, что он не оставил бы детей одних. К тому же какая-то странная машина стояла на дорожке. Может быть, ей уже нашли замену? Мэтти прошла через гостиную в коридор, чтобы проверить детей, и резко остановилась, когда в дверях появилась высокая блондинка.
