Эмили всегда мечтала об утреннем совместном пробуждении после первой ночи, которое рисовалось в воображении и которое, она всегда надеялась, ожидало ее в будущем, вместе с мужем. Подумав о муже, она почувствовала, как заныло в животе, а потом еще и еще, стоило ей только вспомнить, при каких обстоятельствах она дала свое согласие на брак.
Внутренний голос робко попробовал что-то сказать, но Эмили отмахнулась от него и откинула простыни в сторону. Разумеется, Митч задумал это обольщение, чтобы выманить у нее согласие, но она сама из них двоих проявила, пожалуй, даже больше пыла. После того как Эмили подержала ребенка Шанталь, в ней произошел переворот. Сомнения, одолевшие ее в машине по дороге домой, были просто результатом нервного напряжения, естественной реакцией на важное решение, которое она уже приняла в глубине души. И они оба согласились не применять презерватив — не было ни уверток с ее стороны, ни давления — с его.
Вот так все и было, сказала она тревожному голоску совести. И можешь наконец успокоиться.
Но, между прочим, никто еще не избавлял ее от обязанностей няни, и ей предстояло заняться своей работой. Эмили вспомнила, что ее одежда, должно быть, до сих пор валяется на полу кабинета, и, схватив самый длинный свитер, который попался ей в шкафу Митча, натянула его на себя.
С сильно забившимся сердцем она постучалась в дверь кабинета, потом тихонько толкнула ее. Митч — ее будущий муж, сейчас эта мысль наполнила ее теплом и удовольствием — сидел в своем большом кресле спиной к двери. Он поднял руку, давая понять, что через секунду будет свободен. Теплая волна несколько остыла. Очевидно, для него это было еще одно рабочее утро, такое же, как все прочие, ничем не примечательное.
Ничего страшного, Эмили Джейн, и с этим ты справишься. Брак без эмоциональных перехлестов вполне соответствует твоей спокойной, здравомыслящей натуре. Войти, мило улыбнуться, пожелать доброго утра, забрать вещи и быстренько удалиться.
Ее вещи лежали аккуратной стопочкой на свободном стуле — должно быть, Митч собрал их, хотя она с трудом представляла его за этим занятием. Вчерашняя сцена вспомнилась ей во всех подробностях: свитер на компьютере, юбка на полу, а лифчик… она даже не смогла вспомнить, где лишилась его…
С запылавшими щеками Эмили поддернула длинные рукава свитера и приблизилась к его креслу.
— Я не помешаю, — начала она с наигранной бодростью. — Я только заберу свою одежду и оставлю тебя в покое.
Но когда она нагнулась, чтобы взять вещи, по ее позвоночнику разлилось тепло. Она выпрямилась и увидела, что Митч развернул кресло так, чтобы наблюдать за ней. По углу наклона его головы она сразу определила, на что именно был устремлен его взгляд.
Это настолько окрылило после его неприветливого приветствия, что она улыбнулась во весь рот.
— Извини, если отвлекла тебя.
— Я не работал, — спокойно ответил он.
Хорошо. Даже замечательно. Смехотворно довольная, она прижала одежду к груди.
— Уже десятый час. Надо было разбудить меня.
— Я подумывал об этом… но мне надо было сделать кое-что.
Эмили вспомнила, что то же самое он произнес вчера в разговоре с Джулией.
— Я звонил поверенному Блейнли, — сказал он.
— Родителей Анабеллы? — глуповато переспросила она.
— И договорился о встрече на следующий вторник после полудня. В Сиднее.
— Рэндел и Дженет тоже будут? — Она с преувеличенной осторожностью опустилась на стул. — С ними ты разговаривал?
— Нет, это сделает сам поверенный. Пусть они сами решат, но я собирался обсуждать не вопрос об их встречах с внуком, так что мне трудно судить… — Он напряженно повел плечами.
— Так ты не возьмешь с собой Джошуа?
— Нет. Он побудет с моими родителями, пока мы будем в отъезде. — Он снова повернулся к компьютеру, и тон его сделался деловитым. — Мы все равно едем в Сидней, чтобы найти подходящее бюро регистраций и начать оформлять брачные документы. У тебя свидетельство о рождении в порядке?
Эмили молча открыла и закрыла рот, потом кивнула головой.
— Ты нормально себя чувствуешь? — нахмурился Митч.
— Просто… у меня голова все еще кружится после… после ночи, а теперь ты спрашиваешь меня о каком-то бюро регистраций и свидетельстве о рождении…
Она подняла руки и уронила их, не в силах понять, что ее так взволновало. Его равнодушный, спокойный тон, прежде всего. И странная поспешность. Он все еще боится, что она сбежит? Или хочет поскорее покончить с неизбежными формальностями, чтобы снова вернуться к обычному ритму жизни и работе?
— Заявления подаются за тридцать дней. Нужны наши подписи и подпись священника, так что нам следует определиться, где мы будем регистрироваться.
— Где регистрироваться? — Она едва не рассмеялась неуместным, истерическим смехом, но, увидев мрачно насупленное лицо будущего супруга, поспешно подавила импульс. — Я едва успела решить, что выхожу замуж. А где — просто не было времени подумать.
— Лучше всего в бюро регистраций. Тогда можно будет провернуть все за тридцать дней.
Эмили никогда особенно не привлекали пышные церемонии с соблюдением неизбежных традиций и романтической атрибутикой, но от слова «провернуть» повеяло таким холодом… В нем не было чувства… Именно такого брака и желал Митч? Несмотря на охапку одежды, которую она продолжала прижимать к груди, Эмили пробрал озноб. Она втянула в себя воздух и неуверенно засмеялась.
— Стоит ли так торопиться? Мне нужно обдумать твою идею насчет бюро регистраций.
— Может быть, ты предпочитаешь венчаться в церкви?
— Нет, я просто… — Она посмотрела ему в лицо, и слова, которые она собиралась сказать, застыли на губах. — Я просто подумала, что лучше регистрироваться здесь, чем в Сиднее.
— Чтобы каждый прохожий глазел на тебя и гадал — почему ты выходишь замуж в такой спешке? Ты этого хочешь?
— Меня бы это нисколько не смутило, — ответила Эмили искренне.
Когда настанет этот день, она будет видеть только человека, за которого выходит замуж. Все остальное отступит далеко на задний план, когда она увидит, как он стоит в ожидании, чтобы соединить с ней руки и никогда не разъединять их. В ее воображении возникла яркая картина, напоминающая фотографию из семейного альбома…
Она ощутила запах розового бутона в его петлице, увидела его руку, протянутую к ней, ощутила, как горло сжимают неизбежные для невесты слезы.
К несчастью, последнее ей не только пригрезилось, и Эмили вскочила на ноги и огляделась вокруг, ища веский повод, чтобы убраться восвояси, прежде чем эмоции окончательно возьмут над ней верх.
