Брейди крепко обнял ее, чувствуя, как охотно она повинуется ему.
— Я должен был поступить так раньше. Прости меня. Я никогда… — он прильнул лицом к ее волосам и прошептал: — Слава богу, что с тобой все в порядке.
— Все хорошо, Брейди. — Эрин приподняла его лицо за подбородок и поцеловала. — Все хорошо.
Когда она попыталась освободиться, Брейди не отпустил ее. Вместо этого он прижал ее к себе еще сильнее, и Эрин больше не сопротивлялась. Поцелуй длился вечность.
— Я знаю, что ты можешь позаботиться о себе, Эрин, и очень ценю это. Но, умоляю, никогда больше не делай того, что ты сделала сегодня.
— Поверь, мне не хотелось, чтобы все так вышло. — Ее глаза наполнились слезами. — Я просто боялась, как бы ты не наделал глупостей, спасая нас с Джиной.
— Это моя работа, — грустно улыбнулся Брейди. Он нежно поцеловал ее. — Ты должна доверять мне и знать, что я не делаю глупостей.
— Что ты почувствовал, когда услышал выстрел?
— Это был самый ужасный момент в моей жизни.
— Вот видишь. Ты не хотел, чтобы со мной что-нибудь случилось.
— Конечно.
— Или с Джиной.
— Ну да.
— Потому что ты готов рисковать жизнью ради того, чтобы спасти любого, — это твоя работа.
Брейди кивнул, не понимая, к чему она клонит.
— Но будешь ли ты утверждать, что боялся за меня так же, как тревожился бы за любого другого человека?
— Это нечестно! Я в любом случае не колебался бы ни минуты.
— Знаю. Но я не об этом спрашиваю. Он начал понимать.
— Конечно, нет. Я нервничал больше из-за тебя. Я просто был в ужасе.
— Вот и я точно так же не хотела подставлять под пулю тебя.
— А тот факт, что я специально обучен, как действовать в таких ситуациях, ничего не меняет?
— Ничего, — совершенно серьезно ответила Эрин.
— Я тебе не сказал этого, потому что сам был сильно напуган, но я очень горжусь тобой. Ты справилась. Но я не хотел бы снова оказаться в такой ситуации.
Эрин выскользнула из его объятий.
— Об этом и речь. Ты должен быть всегда внимателен, думать о себе. — Она отошла в сторону, но потом снова подошла к нему. — Не думаю, что когда-нибудь снова стану заложницей, но я не хочу, чтобы ты волновался обо мне, думал о том, что со мной происходит. Ты не должен отвлекаться на это даже на долю секунды, ведь она может стать решающей. — Эрин попыталась улыбнуться, но улыбка вышла какой-то грустной. — Меня может не оказаться поблизости, чтобы спасти тебе жизнь, как сегодня.
— Боже, как я люблю тебя!
Она открыла было рот, чтобы продолжить, но слова Брейди заставили ее обо всем забыть.
— Что ты сказал?
Он подошел к ней вплотную.
— Я думаю о тебе все время. И переживаю за тебя.
— Переживаешь? Зачем? Я могу…
— Знаю. Я переживаю просто потому, что люблю тебя. Постоянно думаю о том, как у тебя идут дела, как прошла встреча с твоим заказчиком. Я понял, что хочу знать каждую минуту, о чем ты думаешь и что чувствуешь. Хочу смотреть с тобой футбол или смотреть, как ты смотришь футбол. Хочу смотреть тебе в глаза. Часами. Ты вошла в мою жизнь. — Он поцеловал ее еще раз. — Самое худшее, что ты можешь мне сделать, — это бросить меня. Тогда я точно не смогу спокойно работать.
Одинокая слезинка прокатилась по щеке Эрин.
— Не могу поверить, Плакса О'Киф заставил меня заплакать! Это была твоя лучшая речь.
Брейди прижал палец к ее губам.
— Я люблю тебя, Хулиганка Махони. Я понятия не имел, что такое любовь, пока не встретил тебя. Ты… — что-то мешало ему говорить, — ты выйдешь за меня замуж? К черту статистику!
Ее глаза снова стали влажными.
— Ты губишь мой образ железной леди.
— Если будешь паинькой, я дам тебе поносить свой бронежилет.
— Я буду паинькой.
— Ты уверена?
— Ну, мне немного надо будет потренироваться. Лет сорок. Или пятьдесят. Уж если что-то делать, то делать хорошо.
Брейди был на седьмом небе. Эрин только что согласилась? Он подхватил ее на руки.
— Ну, тогда начнем?
Она кивнула, но Брейди остановился на середине пути в спальню.
— Подожди.
— Что не так?
Он опустил ее на пол.
— Ты не закрепила сделку.
— Я не закрепила что?
Эрин порывисто прижалась к нему так, что он едва устоял на ногах.
— Я люблю тебя, Брейди. Ты это хотел услышать?
Да, именно это. Она подтвердила свои слова долгим и нежным поцелуем.
— А теперь расскажи мне, что там с Флетчером.
Брейди с изумлением взглянул на нее, на что Эрин невозмутимо ответила:
— Раз мне предстоит быть женой полицейского, надо научиться сочетать работу и удовольствия.
— Ты забегаешь вперед, но мне нравится, что ты это делаешь. Я говорил, как сильно люблю тебя?
— Лучше покажи. Черт с ними со всеми.
— Вот и я так думаю.
Эрин смотрела новости. Передавали сообщение о решении суда по делу Флетчера. Зазвонил телефон.
— Ты видела?
Это был Брейди. Она обрадовалась его голосу.
— Да. Я так рада, что все закончилось!
С тех пор, как произошла вся эта история, прошло полгода. Уже весь город знал подробности. Сандерсона убили Хэны. Они хотели заставить его распространять порнопродукцию через сеть его прачечных, но тот не согласился.
Флетчер попросил Бреда добыть информацию, порочащую Сандерсона, которая помогла бы с приличествующими сожалениями отречься от него. А если бы Сандерсон оказался чист, это тоже сыграло бы в его пользу. В случае успеха на выборах Флетчеру было обещано кресло заместителя. И после смерти Гада он все равно продолжал следить за Хэнами и их бизнесом. Но не учел, что Хэны это могут заметить. Они припугнули его и дали понять, что он будет следующим, если не поможет им найти общий язык с властями того района, где они планировали открыть новый магазин. Флетчер был бы счастлив продать кого угодно, но запаниковал, когда понял, что его влияние не безгранично. Тодд не сделал решительный шаг, и Хэны прикончили Смитса так, что все улики указывали на него. И он сломался.
Флетчер знал, что этим делом занимается Брейди, и решил заставить его прислушаться к своим словам — он собирался свидетельствовать против Хэнов. И получить защиту от них.
— Хенли звонил мне сегодня утром. Предлагал работу.
— Ты шутишь?
— Пресс-секретарем.
— Что ж, я верю. И что, ты согласилась?
— Я предупредила Джину, что в ближайшем будущем не собираюсь работать с политиками. Так что она его обломала!
— Молодчина. Кстати, о работе. У меня тут новое по делу Уолтерсов…
— …и ты не приедешь к ужину. Хорошо, я тебе потом разогрею. — За эти шесть месяцев Эрин привыкла к таким вещам.
