— Ты не говорила, что я должен что-то придумать, — сказал Бенджамин.
— Вот сейчас говорю.
— Сейчас слишком поздно, уже ничего не придумаешь. Заканчиваются съемки, яхту меньшего размера я уже нигде не найду. И вообще, соберись и возьми себя в руки. Посмотри на Билла. Он уже взял себя в руки, а ему гораздо труднее. Он вообще должен вниз головой с яхты падать.
Марти рассеянно поискала глазами Билла Колмана. Зеленый Билл ходил по задней палубе яхты и сосредоточенно смотрел вниз.
Хорошего места для каких-либо падений он определенно не находил. Хоть вниз головой, хоть вверх головой. Ведь вся соль была в том, что Билл Колман должен был не просто нырять.
Он должен был как стоять, так и упасть. Буднично и просто. Не разглядывая, куда бы получше упасть, не беря во внимание все выступающие части яхты. Он не должен был об этом думать.
Но только так он и должен был помочь Марти Кейл определиться со своими ценностями в жизни. И помочь понять ей, что ее ценность в жизни — это он.
Ночью все спали неспокойно. И съемочная группа, и технический персонал. Все переживали.
Даже сестры Кэтлин и Кэролайн Стоун и братья Джим и Джордж Дозенталь не стали собираться на скамейке перед гостиницей, чтобы побубнить басом на всю округу друг другу какие-нибудь изысканные комплименты.
И даже Аманда Мур и Клоди Томас не стали полночи вышагивать в грусти и печали перед окнами Джона Дозенталя и не заглядывать к нему тревожно в эти окна. Джон мог спокойно выспаться, а не вздрагивать от угрызений совести от того, что ему совсем не нравилась ни Аманда Мур, ни Клоди Томас.
Холли и Ричард Дармер тоже смогли на время оторваться друг от друга и попытаться подумать о том, что можно было придумать в этой сцене, чтобы Билл Колман не ударился головой о яхту, и Марти Кейл решилась прыгнуть вслед за ним. Но, так ничего и не придумав, Холли и Ричард крепко обнялись и поблагодарили небеса за то, что они не снимаются в этом фильме.
Марти Кейл полночи заставляла себя заснуть всякими медитациями. Потому что она все равно ничего не могла придумать, и она это прекрасно понимала, а вот выспаться было нужно. Потому что она все еще была главной героиней фильма и ей нужно было хорошо выглядеть в любых ситуациях.
А Бенджамин Мортон закрыл глаза и постарался вообще ничего не думать. Он уже устал переживать и думать за всех, и он тоже должен был хоть немного отдохнуть.
На следующий день все проснулись на рассвете и грустно собрались в столовой. Мало у кого кусок в это утро в горло лез. Только лишь у самых крепких. Таковыми оказались все, кто не участвовал в этой сцене и не очень-то переживал за своих друзей.
То есть почти ничего не ели Билл и Марти, потому что им предстояло нырять. Бенджамин — потому что ему предстояло это все снимать, Питер — потому что ему было стыдно завтракать перед Биллом, а чета Дармер — потому что они были друзьями Марти и Бенджамина и им тоже было неловко завтракать в таких нелегких обстоятельствах.
У Мадлен Кроу же был просто прекрасный аппетит. И хотя она не снималась в этот день и могла еще прекрасно спать и видеть радостные сны, как она делает плохо всему миру, но нет, Мадлен умяла, несмотря на свою строгую диету, три порции куриных грудок на завтрак и одной из первых отправилась на берег наблюдать за съемочным процессом.
Через время на берег потянулись и остальные. Красавица яхта важно покачивалась на волнах и не подозревала о том, что она внесла столько беспокойства в съемки этого фильма.
Технический персонал стал расставлять на берегу всякие необходимые приборы. Сначала нужно было снять, как яхта подходила к берегу и как этой яхтой управлял радостный герой Питера Голда, а счастливая героиня Марти Кейл ждала его на берегу.
— Зря вы не позавтракали, — сказал актерам, занятым в этой сцене, Бенджамин, — съемки предстоят сложные и долгие.
— Мы тут в кафе на берегу будем что-нибудь перехватывать, — пообещал Бенджамину Ричард Дармер.
Ему не нужно было никуда падать вниз головой, и он мог перекусывать на берегу хоть весь божий день. Бенджамин не стал ему это говорить, чтобы лишний раз чем-нибудь не обидеть.
Оператор Тони Блейк со своим помощником рассчитывали нужный ракурс, техники проверяли осветительные приборы. А Питер Голд подошел к Бенджамину спросить, как надо управлять его яхтой.
— Как и всеми остальными яхтами, — ответил ничего не подозревающий Бенджамин.
— А как всеми остальными яхтами управлять? — осторожно спросил Питер.
— Черт, ты не умеешь управлять яхтой?! — повысил голос Бенджамин.
— Ты не говорил, что мне нужно будет управлять твоей яхтой, — ушел в сторону Питер.
— Мне только этого не хватало, — сказал Бенджамин. — Ты что, тоже сценарий не читал?
— А кто еще не читал? — поинтересовался Питер.
— У меня такое ощущение, что каждый прочел в сценарии только то, что хотел прочесть.
— Там написано, что я стою у руля.
— Тут два шага — только к берегу подплыть.
— Ну и что, это тоже расстояние, я могу вбок скосить.
— Ох, — сказал Бенджамин.
Бенджамин с Питером полез на яхту показывать Питеру, как держаться за руль, чтобы не скосить вбок.
Так оттягивалось время. Билл Колман нервно пил апельсиновый сок, предназначенный Бенджамину.
Ричард предлагал Биллу налить виски прямо в сок, чтобы расслабиться. Но Билл был профессионалом и понимал, что это не поможет, это категорически запрещено, и ему надо рассчитывать только на собственные силы.
Бенджамин показал Питеру как держать руль и даже прислал ему в помощники Ричарда. Ричард должен был прятаться, чтобы не попасть в кадр, подстраховывать Питера и подсказывать ему, что надо делать, если тот забудет.
Бенджамин стал выстраивать на берегу две съемочные команды, которые будут наблюдать за счастливой улыбкой Марти Кейл, когда белоснежная яхта предстанет перед ней во всей своей красе.
Братья Дозенталь заняли свои места, один якобы за звукооператорским пультом, другой — за кинокамерой. «Сценарист» Джон Дозенталь сел в кресло неподалеку от кресла «режиссера» Билла Колмана.
Сестры Стоун, которые играли гримершу и костюмершу, стояли неподалеку и любовались колоритными братьями Дозенталь. Бенджамин разрешил им играть влюбленными взглядами в сторону Джима и Джорджа, и сестры Стоун вкладывали в свои взгляды всю свою нерастраченную страсть, нежность и энергию.
Клоди Томас заняла место неподалеку от режиссерского кресла Билла Колмана, стрельнув глазами в сторону «сценариста» Джона Дозенталя. Аманда Мур взяла хлопушку, встала неподалеку от Джона и стала смотреть на него страстно и открыто.
