— Сара?
Комната была превращена в руины. Диванная обивка вспорота. Окна разбиты. Пол устлан разодранными на куски книгами и бумагами. Все лампочки выбиты, а милые старые часы валялись на полу, раздавленные чьей-то ногой.
Ужас приковал Алекса к месту.
— Сара! — что есть мочи крикнул он.
Полиция прибыла через считанные минуты. К этому времени Алекс уже понял, что Сары нет дома.
То, что случилось, нельзя было назвать ничем, кроме варварства. Все, что принадлежало Саре, что было дорого ей, было разрушено. Старинные статуэтки разбиты, гравюры сорваны со стен, цветы на клумбах вырваны с корнями. Ее постель разворошили, вспороли матрас, разрезали нежное льняное белье.
Слепая ярость застилала Алексу глаза. Раздираемый страхом и ненавистью, он расчищал себе путь, отодвигая перевернутую мебель, разгребая бумаги на полу.
На его звонок в полицию ответил Вальдес, прагматичный хранитель закона, который стоял сейчас в центре гостиной, и лицо его с каждой минутой мрачнело все больше и больше. Увидев Алекса, он непроизвольно отступил назад.
— Что с мисс Делани?
— Ее здесь нет, — сказал Алекс. — Я звонил ей, было занято целых полчаса, и я подумал, что она забыла положить трубку.
— Следов крови не обнаружили?
Алекс побледнел.
— Нет, — тихо ответил он, — никакой крови. Вальдес повернулся к сопровождающим его полицейским.
— Вы двое отправляйтесь к соседям. Не может быть, чтобы они ничего не слышали. Составьте словесный портрет мисс Делани. Вы знаете, как она выглядит.
— Когда я пришел, здесь сосед поливал газон, — сказал Алекс. Ярость постепенно уступала место опустошающему ощущению бессилия. — Возможно, он что-нибудь видел.
Кивнув, полицейские вышли, заботливо прикрыв за собой входную дверь. Как будто это могло теперь как-то помочь. Алекс подавил желание истерически засмеяться.
Опять полиция. Господи, что случилось на этот раз? Сара подумала, что в последнее время слишком часто видит голубую униформу.
— Прошу прощения, — сказала она толкая дверь. — Неужели я снова набрала не тот код?
Сара даже не успела поставить на пол сумки. Едва она переступила порог, что-то огромное налетело на нее.
— Где тебя черти носили? — закричал Алекс. Он больно сжимал ей плечи и выглядел таким злым, что Сара испугалась.
— Алекс? — произнесла она слабым голосом; все впечатления от утренней прогулки сразу вылетели у нее из головы. — Что случилось?
— Я спрашиваю, где ты была? — Он слегка встряхнул ее. — Черт побери, ты живешь словно в тумане, полагая, что вокруг — сплошной праздник. Почему ты не запираешь двери, когда уходишь?
Сара действительно испугалась его. Гнев, злоба, страх сочились из него, подобно яду.
— Алекс, мне больно!
Алекс вздрогнул, как от пощечины. Он сразу отпустил ее, и Сара наконец поставила на пол сумки, безжалостно смятые грубыми объятиями Алекса.
— Так что случилось?
— Как долго вы отсутствовали, мисс Делани?
Только тут Сара осознала, что они в комнате не одни. Она не удивилась, увидев сержанта Вальдеса. Он появлялся часто, чтобы исправить ее ошибки. Сара хотела ответить ему, но Алекс снова взял ее за плечи, не давая двигаться.
— Минуточку, сержант, — попросил Алекс, не сводя с нее глаз, в которых бушевала буря эмоций. — Прости меня, Сара. Мне следовало знать, что это произойдет. Я получил предупреждение и ничего не предпринял.
— Произойдет что? — спросила Сара, по-прежнему не видя ничего, кроме его лица.
— Какое предупреждение? — спросил Вальдес.
— Кто-то проник сюда, когда тебя не было, — в голосе Алекса была мука. — Они устроили погром.
Кровь отлила от ее лица. Она повернулась и увидела то, что когда-то было ее уютным домом.
— Алекс, — сказала Сара, блуждая взглядом по ужасной картине разрушения. — Ты проявляешь потрясающую чуткость.
Ее голос прервался. Слезы подступили к глазам. Сара попыталась осознать, что произошло. Она пыталась поверить в то, что кто-то из близких ей людей сделал это. Она не могла не скорбеть по своим маленьким сокровищам, вещам, ставшим ей такими дорогими за эти годы. Она любила свой дом, заботливо выбирала для него обстановку, покупая различные мелочи в магазинах, на рынках, на аукционах. А сейчас ее чувство стабильности и нерушимости самого ее существования было подорвано.
Потом Сара бросила взгляд на порог и увидела свои цветы. Она не чувствовала слез, текущих по ее лицу.
— Как долго вас не было дома, мисс Делани? — повторил сержант так мягко, как только мог.
Сара отчаянно попыталась привести свои чувства в порядок. Она протянула руку Алексу за поддержкой, и он обнял ее за плечи. Она не могла оторвать глаз от своих цветов, медленно умирающих на жаре, их яркие головки, покрытые пылью, уже увяли.
— Сара, давай я принесу тебе чего-нибудь попить, — предложил Алекс.
— Спасибо. Чашка чая была бы кстати, — согласилась Сара.
Но она не решалась отпустить от себя Алекса хоть на минуту.
— Сколько сейчас времени? — повернулась Сара к Вальдесу.
— Без нескольких минут одиннадцать.
Сара хотела сесть, но садиться было некуда. Ни одно кресло не осталось невредимым. Сара горестно всхлипнула.
— Я ушла около половины десятого. Я гуляла.
— Понятно. Вы видели кого-нибудь по пути? Может быть, какие-нибудь незнакомые машины. Вы не заметили ничего подозрительного?
Саре нужно было подумать над этим, но она знала, что это бесполезно. Она никогда не замечала подобных вещей.
Она замечала цветы и синеву утреннего неба. Золотистый песок и изумрудную зелень подстриженных газонов. Воду в реке, блестящую на солнце, и темные силуэты гор. Но она была не из тех, кто может заметить что-то подозрительное.
— Нет, — призналась Сара со вздохом, — ничего.
Вальдес понимающе кивнул.
— Нам нужно знать, не пропало ли что-нибудь из вещей.
— Только когда она окончательно придет в себя, — сказал Алекс непререкаемым тоном. Полицейский и не думал возражать.
— Все на месте, — сказала Сара. Заметив удивленное и недоверчивое лицо Вальдеса, она пожала плечами, — Я проверю, но я знаю это уже сейчас.
— Пойдем на кухню, — предложил Алекс, — там мы сможем сесть и поговорить.
— Я хотел бы поговорить с вами насчет того предупреждения, — напомнил Вальдес.
— На кухне, — согласился Алекс, поддерживая Сару.
На кухне творилось то же самое, даже хуже. Посуда сброшена с полок, холодильник перевернут, у телефона оторвана трубка. Букеты сухих цветов и корзиночки сорваны с потолка и растоптаны.
