— Нет, можете. Совсем не обязательно заводить с ними дружбу, но нет причины в ужасе шарахаться от них. Собаки как люди — и среди них есть паршивые овцы, но большинство совсем другие, если относиться к ним нормально. Возьмите старого Барона…
— Сами возьмите его, — отрезала Брук. — Я не желаю иметь дело ни с ним, ни с какой-либо другой собакой. Да вот, вспомнила… Гейбл из себя выходит, когда я иду сюда и не беру его с собой. Не могли бы вы по крайней мере держать собак снаружи, пока я не пройду с ним в дом? Я… я была бы вам очень признательна.
Какой-то миг он, казалось, размышлял. Потом кивнул.
— Я сделаю это для вас, Брук, а не ради какого-то чертова кота.
— В любом случае я вам очень благодарна. — Она попятилась к двери. — Что ж, я, пожалуй, займусь делом.
— Я выпущу во двор Барона и присоединюсь к вам.
Все еще дрожа, она кивнула и вышла из комнаты.
Гаррет смотрел ей вслед и думал о Брук и Молли.
Он делал все, чтобы оградить Молли от своих романтических авантюр… которые, как он вдруг понял, потеряли для него всякий интерес с тех пор, как он добровольно взял на себя ответственность за воспитание маленькой племянницы. Ее реакция, когда она застала Брук в его объятиях, заставила его задаться вопросом: а не поступил ли он дурно, обидев Молли бурным проявлением чувств к другим?
И Брук… Она так отчаянно сражалась за свое достоинство, терпя поражение за поражением. Теперь она была в его власти: стоило ему только протянуть руку — и он ее заполучит.
Но, прежде чем так с ней поступить, он должен был основательно подумать, основательнее, чем перед другими своими… романтическими победами. Брук была… другой. Особенной. Она заслуживала большего, чем просто летний роман, который он ей предлагал.
Но не Брук его главная забота, раздраженно напоминал он себе. Первостепенное значение имело благополучие маленького человечка, чье счастье зависело исключительно от него.
Того самого маленького человечка, который никогда не называл его папой.
Июль прошел в тумане нервного напряжения и работы.
Верная своему долгу перед кошками, Брук отказывалась обделять их вниманием, несмотря на то что у нее оставалось мало времени. Хотя ее самым большим желанием было поскорее закончить работу в доме, чтобы перестать ходить туда каждый день, у нее имелись и другие обязанности.
Одна из них — Молли. Чем больше времени она проводила с девочкой, тем больше сердце Брук открывалось навстречу ребенку, который все еще никак не мог смириться со смертью родителей. Если Брук может ей чем-то помочь, она обязана сделать это.
И, разумеется, был еще Гаррет. Верный своему обещанию, он не докучал ей ухаживанием. Но по-прежнему смотрел на нее так, словно она была леденцом или мороженым на палочке, и она знала, что ей стоит только поманить пальцем…
Тем не менее, уверяла она себя, все идет прекрасно. Или по крайней мере настолько прекрасно, насколько это возможно при том, что судьба Гленнхейвна висит на волоске.
— Брук Гамильтон!
Раскатистый голос Гаррета ворвался в гостиную мисс Коры, где девушка перебирала носовые платки и шарфики, которые доставала из переполненного шифоньера. Сидевшая рядом Молли испуганно подняла глаза.
— Брук! Идите сюда — сейчас же!
Глаза Молли расширились.
— Ого! — воскликнула она. — Гарт, кажется, вне себя. Нам лучше пойти.
— Мне лучше пойти. — Брук не знала, что случилось, но решила выяснить это без Молли.
Однако она опоздала. Молли уже была за дверью.
Брук побежала следом. Вихрем влетев в комнату Гаррета, она остановилась как вкопанная.
На кровати Гаррета сидел Гейбл и облизывал лапы. Вокруг него валялись остатки свитера… свитера Гаррета. Негодник даже не потрудился принять виноватый вид!
Брук испуганно переводила взгляд с бесстыжего животного на владельца свитера, который, кажется, готов был схватить Гейбла и придушить. Напряжение росло; Брук затаила дыхание.
И тут Молли начала хихикать. Одной рукой она прикрывала рот, но не могла удержать смеха. Гаррет грозно обернулся к Молли.
Девочка показала рукой на остатки свитера.
— Гарт, помнишь, ты рассказывал мне про кота, который проглотил канарейку?
— Ну да, но при чем здесь это?
Молли затряслась от смеха.
— Гейбл похож на кота, который проглотил свитер. У него в зубах застряли нитки!
Какое-то мгновение Гаррет смотрел не отрываясь на кота, а затем начал улыбаться… посмеиваться… и наконец разразился хохотом.
Сев на край кровати, он раскрыл объятия, и Молли, не раздумывая, бросилась в них. Оба безудержно хохотали. Брук какое-то время смотрела на них, затем тихо повернулась и выскользнула за дверь. Она была здесь лишней — этот момент принадлежал только им двоим.
Позже она извинилась перед Гарретом и предложила замену его свитеру.
Но он на ее предложение лишь пожал плечами и улыбнулся.
— Объятие Молли стоит дюжины свитеров, — сказал он, — это даже смягчило мое сердце в отношении старины Гейбла.
Последние слова тут же смягчили сердце Брук в отношении самого Гаррета. Мужчина, который так заботится о ребенке, что способен снисходительно отнестись даже к ненавистному коту, не может быть совсем пропащим. Она почувствовала, что ее сердце даже слишком смягчилось.
— По крайней мере позвольте мне как-нибудь компенсировать нанесенный вам ущерб, — настаивала она, — что-нибудь на ваш выбор…
— На мой выбор? — Этот огонек в его золотистых глазах заставил ее насторожиться.
— Кроме того, — произнесла она смеясь, — что я по-прежнему не собираюсь приносить вам завтрак в постель…
— Вы обходитесь со мной хуже, чем с кошками, — пожаловался он со скорбным видом.
— Кошки никогда не злоупотребляют моим расположением, — парировала она.
— Насколько вам известно, — прибавил он, подмигнув ей. — Ну ладно, сдаюсь. А как насчет… того, чтобы искупаться сегодня вечером? Вы, Молли и я. Я устрою барбекю.
Она замотала головой.
— Не могу.
— Но…
— Послушайте, это я проиграла пари, — мягко напомнила она ему, — а не вы. Я готова расплатиться… — Она приподняла одну бровь. — В разумных пределах. Я устрою для вас с Молли ужин у себя, идет? Я не большой специалист по барбекю, но соус и рис получаются у меня хорошо.
— Что, это свидание? — Он протянул руку, словно для пожатия.
Она спрятала свою за спиной.
— Не свидание, а просто встреча… нет, приглашение на ужин.
— Нет, свидание. Не обманывайте саму себя.
Прежде чем она сообразила, что он делает, или по крайней мере отдала себе отчет в этом, он заключил ее в свои объятия.
