Ознакомительная версия.
– Это просто идеальная мастерская. – Сабина подошла к одной из картин и потрогала пальцем тяжелую деревянную раму. – Я не знала, что ты покупал мои картины. Почему ты мне не сказал?
– Я купил их уже после того, как ты ушла. Это был, я думаю, мой способ сохранить тебя в моей жизни.
Она резко повернулась и пристально вгляделась в него, удивление на ее лице смешивалось со смущением.
– Когда ты решил все это сделать?
– Три года назад.
– Что? – пораженно воскликнула она.
– Комната была почти готова, когда ты меня бросила. Я собирался предложить тебе переехать ко мне и «подарить» тебе эту комнату. Я решил все равно ее закончить, и у меня так и не хватило духу переделать ее во что-нибудь другое. Просто я никогда сюда не заходил.
– Ты хотел, чтобы я к тебе переехала? – Сабина беспомощно опустила руки. – Господи, если бы ты хоть что-нибудь сказал! Я думала, что ничего для тебя не значу. Я любила тебя, но была уверена, что это глупость.
– Я был идиотом, что позволил тебе уйти. Я хотел, чтобы ты была здесь со мной тогда, и я слишком боялся признаться себе, что все еще хочу этого. Я бы купил тебе любую квартиру, но в глубине души я знал, что ты должна жить здесь.
– Почему ты мне ничего не сказал, когда показывал комнату Джареда?
Кевин глубоко вздохнул:
– Я подумал, что еще слишком рано. Мы постепенно восстанавливали наши отношения. Я не знал, куда мы придем. Побоялся, что спугну тебя, если покажу ее тебе сразу. Слишком многое, слишком быстро.
– Почему ты так подумал?
– Ну, ты уже высмеяла мое предложение руки и отказывалась от любых намеков на то, чтобы жить вместе.
– Откровенно говоря, предложение было так себе.
– Справедливо. Именно поэтому я опасался, что ты можешь подумать, что студия – это всего лишь способ заманить тебя сюда уже после того, как ты один раз сказала «нет». Но на самом деле это подарок на новоселье. Я начал отделывать эту комнату три года назад, потому что хотел, чтобы это место стало нашим общим домом. А теперь это будет домом для нас троих. Не на выходные или каникулы, а навсегда.
Он видел, как в уголках ее глаз показались слезы, и не знал, хорошо это или плохо. Но он решил продолжать. Сейчас момент был подходящим, несмотря на то что он не чувствовал себя достаточно готовым.
– Сабина, я знаю, что не так уж хорошо умею выражать чувства словами. Но я сделал эту комнату для тебя, потому что… я люблю тебя, Сабина. Любил тогда и люблю сейчас. И это моя единственная возможность показать тебе, что я чувствую.
– Ты меня любишь? – сказала Сабина с лукавой улыбкой.
– Очень.
– Тогда скажи это еще раз.
– Я люблю тебя, – повторил он, на этот раз без малейшей неуверенности, и сам широко улыбнулся. С каждым разом это становилось легче. – А теперь твоя очередь.
Сабина прижалась к нему, пристально в него вглядываясь.
– Я люблю тебя, Кевин, – сказала она сразу же. А потом взяла его лицо обеими руками и поцеловала.
Кевин обнял ее за талию и возблагодарил Бога, что снова может это сделать после двух суток без ее поцелуев и объятий.
– Я очень этому рад. – Он сжал ее ладони в своих. – Это сделает следующую часть программы менее унизительной. Я собираюсь снова предложить тебе выйти за меня замуж, но, даже если ты мне и в этот раз откажешь, пожалуйста, не смейся. Мужское «эго» не может пережить такое дважды.
– Ладно, – сказала Сабина с нарочито серьезным лицом, готовясь к процессу.
Кевин упал на одно колено, все еще держа руки Сабины в своих.
– Сабина Хейз, я люблю тебя. И я люблю нашего сына. Я хочу, чтобы мы были семьей. На свете нет ничего – ни самолета, ни такой суммы денег, – чего я хотел бы больше, чем сделать тебя своей женой. Ты выйдешь за меня замуж?
Сабина еле могла перенести ту бурю эмоций, которая ее охватила. За последние несколько часов она пережила и высочайший эмоциональный подъем, и глубочайшую яму. И если бы Кевин не смотрел на нее своими темными, полными любви глазами, она могла бы истерически рассмеяться просто от нервов.
Но сейчас не было никакого повода смеяться. Кевин предлагает ей выйти за него замуж, и в этом нет абсолютно ничего смешного.
– Да, я выйду за тебя замуж.
Кевин встал и заключил ее в объятия. Его губы жадно прижались к ее, скрепляя их договор поцелуем, от которого ее кровь быстрее побежала по венам. Ей захотелось заняться с ним любовью на кожаном диванчике ее новой студии. Чем скорее это пространство наполнится приятными воспоминаниями, тем лучше. Но, конечно, с этим придется подождать, пока они не уложат Джареда.
Она посмотрела в темные глаза своего жениха. Мужчины, которого она любила. Отца ее ребенка. Здесь, в его объятиях, все наконец стало правильно. Вот что она упустила и вот почему все квартиры, которые они смотрели, казались ей холодными и непривлекательными.
– Кевин, знаешь, почему мне не понравилась ни одна из квартир, которые нам предлагали?
– Ты хотела лепнины на потолке и мраморных столешниц?
– В них кое-чего не хватало. Тебя.
Кевин рассмеялся:
– Ну конечно! Только к одной квартире на Манхэттене прилагается Кевин Брукс. Это очень эксклюзивное предложение. И заполучить эту недвижимость можно только через свадьбу.
– Ну так я могу тебя удивить: тот самый Кевин Брукс только что сделал мне предложение!
– Спайдермен! – раздался голос Джареда.
Кевин и Сабина обернулись и увидели его стоящим на пороге своей комнаты.
Рабочие отлично над ней потрудились. Все было так, как Кевин и описывал. Красные стены, выемка в стене со свисающим оттуда канатом и нарисованные герои комиксов. Все, чего не хватало, – это его игрушек из квартиры в Бруклине.
Джаред забрался на кровать и слегка попрыгал на одеяле со Спайдерменом:
– Большая кровать!
– Да, потому что это кровать для большого мальчика.
– Моя?
– Ага, – ответил Кевин. – Тебе нравится?
Джаред поднял вверх большие пальцы:
– Люблю Спайдермена!
Сабина не могла налюбоваться на выражение радости на лице их сына. Кевин посмотрел на нее и нахмурился, увидев слезы в уголках ее глаз.
– А я люблю тебя, – сказала она.
– Больше, чем Спайдермена?
– Безусловно, – поцеловала она его.
Сабина была измотана. Не существовало другого слова, чтобы описать состояние женщины, которая только что родила ребенка. Но, наконец, все закончилось, врачи и медсестры навели порядок и ушли, и Кевин с Сабиной остались вдвоем в больничной палате.
Вернее, втроем – Кевин, Сабина и новорожденная мисс Элизабет Энн Брукс.
Бет родилась ранним утром, она весила семь фунтов и две унции и была оснащена самым мощным комплектом легких, которые новорожденные когда-либо демонстрировали в больнице Святого Люки. Родители назвали девочку в честь личного самолета Кевина и матери Сабины, с которой она недавно помирилась.
Ознакомительная версия.
