— Я не могу принять это. — Она подняла на него глаза. — Это должно стоить целое состояние.
— О! В таком случае я теперь банкрот. — Он усмехнулся.
— Но, Эрнан…
— Прими это, милая, пожалуйста. — Улыбка сошла с его лица. — Мне доставит большое удовольствие, если я буду знать, что ты носишь мой подарок и иногда думаешь обо мне. Ты упорно работаешь над проектом, — продолжал он. — А для меня очень важно, чтобы все прошло хорошо. И для моей матери тоже. Так что это моя благодарность за твою работу.
— Маленькая премия? — Она покачала головой и позволила улыбке тронуть ее губы.
— Если ты так представляешь себе маленькую премию, то тогда бы не было отбоя от желающих работать на «Гордон компани». Но не у всех же такие зеленые глаза, как у тебя, — насмешливо заметил Эрнан. — Так мы идем? — неожиданно спросил он.
— Идем? Куда? — удивилась Алис.
— Я же пригласил тебя на обед, забыла?
— Но я не могу сейчас уйти.
— Нет, можешь. Должна.
В его голосе была твердая решимость.
— Твои шефы будут только рады, что ты закончишь работу немного раньше. Ну же, не сопротивляйся. Будь хорошей девочкой. Мы заскочим по дороге к тебе и покормим Джоки. У меня в машине для него осетрина.
— Осетрина?
— Да. Я обещал ему, когда вытаскивал его из гаража. Ведь он в какой-то степени помог мне. Не каждому мужчине удается произвести впечатление на его хозяйку.
— Эрнан, это глупо, — беспомощно развела руками Алис. — И настроение у меня сегодня не из лучших.
— Каждый человек может иногда позволить себе быть глупым. Разве ты не знаешь? Встряхнись хоть в свой день рождения. И твоя очередь сходить с ума. И к тому же, по наблюдениям моих компаньонов, я стал невозможен последние несколько недель. Мне необходимо получить очередную дозу.
— Какую дозу? — Алис удивленно уставилась на него.
— Очередную дозу наркотика, который называется Алис Уэбстер, — расхохотался Эрнан. — Это сущий дьявол, но стоит хоть раз попробовать, и пропал…
Джоки плотоядно смотрел на осетрину, выкладываемую на блюдце, а затем съел всю, не переводя дыхания.
— Ну вот, по крайней мере, один из нас троих удовлетворен, — сказал Эрнан, глядя на Алис, стоящую в дверях кухни. — А теперь давай прощаться с ним.
— Но я не могу так пойти. — Она окинула взглядом свою одежду. — Мне надо переодеться. Это будет официальное мероприятие?
— Абсолютно неофициальное. А ты для меня и так красивее всех.
— Нет, я должна сменить туалет.
Она прошла в спальню и сняла блузку и юбку, в которых работала целый день. Затем, в нерешительности остановившись перед шкафом и раздумывая, что надеть, увидела себя в зеркале и замерла. Перед ней была счастливая женщина с ярко горящими глазами и пылающими щеками. Глядя на свое отражение, она коснулась шрама на животе. Не может быть у нее будущего, никогда. Тем более — с Эрнаном. Ведь он мечтает о семье, о детях, сам сказал об этом. А затем Алис вспомнила, какой несчастной была сегодня утром, и разозлилась на себя. Что плохого, если пообедает с человеком, одарившим ее вниманием в день рождения?!
Воинственное настроение не покидало ее до тех пор, пока «кадиллак» Гордона не въехал через ворота во двор кирпичного особняка, окруженного деревьями и аккуратно подстриженными лужайками.
— Это мой дом, — сказал Эрнан. — У меня есть домоправительница и садовник — ее муж. В доме несколько кошек. Так что можешь не беспокоиться, что будешь здесь наедине с волком. Миссис Чарити провела на кухне весь день, готовясь к сегодняшнему вечеру, — добавил он.
Они прошли через холл в большую с высоким потолком гостиную, выдержанную в старинном стиле, а затем заглянули в большую кухню, где хозяйничала миссис Чарити. Пожилая женщина раскраснелась, работая у плиты. Аппетитные запахи витали в кухне. Атмосферу домашнего уюта дополняли несколько кошек, лежащих у камина.
Все в доме нравилось Алис.
— Здесь очень мило, — заметила она, усаживаясь в кресло в гостиной.
— Рад, что тебе нравится. — Эрнан окинул взглядом гостью, та сидела, плотно сжав колени и положив руки на них. — Я знаю, ты обычно не пьешь, но сегодня твой день рождения… — И он показал на бутылку шампанского. — Может быть, один бокал?
Алис хотела отказаться — сегодня как никогда ей необходимо оставаться начеку. Но жеманничать было бы некрасиво, и она кивнула. Затем маленькими глотками пила ледяной нектар, который не имел ничего общего с заурядным шампанским, выпитым в обед.
— Это…
— Очень вкусно? Или великолепно?
Он смеялся над ней, но по-доброму, снисходительно. Улыбчивое лицо и лукавые глаза настораживали, но ощущение скованности постепенно оставляло Алис. Еда была превосходной, стол элегантно сервирован. Атмосферу праздничности создавал огромный букет цветов в вазе на столе.
Эрнан показал себя великолепным хозяином — внимательным и заботливым. И это нравилось ей. Они закончили одну бутылку шампанского и приступили ко второй. Он рассказывал о своем детстве, родителях, мечтах и надеждах. И Алис чувствовала, как тонкий лед, который сковывал ее в начале вечера, становился все более хрупким.
— Сколько лет тебе исполнилось, когда ты уехала из Розвилла?
Сердце Алис забилось. Ведь этот вопрос был неминуем.
— Как только окончила колледж, — быстро ответила она. — Миссис Чарити великолепная кухарка. Тебе повезло, что она ведет твое хозяйство…
— Почему ты делаешь это? — прервал ее Эрнан.
— Делаю что?
— Ты знаешь, что я имею в виду. Твое прошлое для меня — закрытая книга. Почему ты уходишь от ответа? После колледжа… А почему? Что случилось с тобой? И когда?
— Эрнан…
— Послушай, — вспылил он, — лучше рассердись, закричи, но не забивайся в свою раковину словно улитка. Я знаю, какая ты на самом деле. И ты не спрячешься от меня.
Это звучало уже слишком серьезно. Алис заставила себя улыбнуться, до боли сжав под столом руки.
— Хорошо! Так что же ты знаешь обо мне? Что я женщина, делающая карьеру? Или, возможно…
— Ты — женщина, на которой я хочу жениться.
Напряженная тишина повисла в комнате. Оба посмотрели друг на друга долгим взглядом. Алис почувствовала, как ее сердце на секунду остановилось. Она не могла ни говорить, ни двигаться.
— Я проникся этим желанием с той секунды, когда впервые увидел тебя, — продолжал Эрнан после долгой паузы. — Считал, что в жизни не существует такой вещи, как любовь. Но появилась ты и… Я люблю тебя, Алли. Люблю тебя больше, чем…
— Не надо! — взмолилась она. — Пожалуйста, не надо!
— Почему? Только не говори, что ничего не чувствуешь ко мне, все равно не поверю. Ты не такая хорошая актриса. Я старался не давить на тебя, дал время подумать. Но, черт возьми, я хотя бы должен признаться в своих чувствах. Сказать тебе, что ты не такая, как все.
