Глория вспомнила, как Люси смеялась, когда узнала, за кого ее бывшая начальница выходит замуж. Хотя Глория и пыталась ей объяснить, что этот брак лишь фиктивный, та не хотела ничего слушать и продолжала хохотать. Может быть, она почувствовала, что Глория не так уж равнодушна к их соседу?
Это воспоминание опять расстроило Глорию, и она поторопилась закончить прическу. Она убрала волосы в гладкий пучок, украшенный цветами.
— По крайней мере, ты хоть выглядишь, как невеста. Хотя, может быть, и не самая счастливая.
Тут ее голос предательски задрожал.
Нет, так дело не пойдет. Нельзя отправляться на собственную свадьбу в таком настроении. Ну и что из того, что это не та любовная история, о которых пишут в книжках, не тот брак, который возникает из единства интересов, о котором ты мечтала, но это все-таки твоя свадьба. Не будем думать о том, что произойдет после свадьбы. Жизнь покажет.
Ее противный внутренний голос нашептывал, что она выходит замуж за человека, который ей совершенно не подходит. Какая ирония! Она хотела создать настоящую семью, хоть и основанную не на нежных чувствах, а на общих интересах. А теперь она выходит замуж фиктивно, но по любви. С ума сойти можно!
Не хотелось думать, что сегодняшний день может стать первым и последним днем их брака. После встречи с К.О. Тайлером Кристофер, вероятнее всего, повернется и уйдет из ее жизни навсегда.
Прозвучал звонок в дверь. Кто бы это мог быть? Единственными посетителями, которых она встречала в течение этих трех недель, были горе-претенденты на ее руку.
Глория бросила взгляд на часы. Половина одиннадцатого. Если она не собирается опаздывать на свою собственную свадьбу, то ей уже пора выезжать. Она пошла к входной двери, попутно прихватив сумочку. Нужно быстро отделаться от ненужных гостей.
— Простите, но я тороплю…
Она не сразу поняла, что на крыльце стоит никто иной, как Кристофер собственной персоной. Сначала она даже не поверила своим глазам. Мужчина был одет в роскошный серовато-зеленый шелковый пиджак, белую футболку, джинсы и ботинки. Но светло-голубые глаза, которые пристально смотрели на нее, нельзя было спутать ни с какими другими.
Вот уж никогда не думала, что у него может быть пиджак, тем более шелковый, мелькнуло в голове у Глории. Необычное сочетание шикарного пиджака и потертых джинсов было весьма рискованным, но даже в этом нелепом одеянии Кристофер выглядел элегантно.
Жаль, конечно, что он выбрал настолько нетрадиционную одежду для свадьбы. Ее сердце упало при мысли, что даже выбор одежды говорит о том, что для него эта церемония — всего лишь формальность.
— Ты уже готова, — констатировал он. — А я думал, мне придется ждать.
Предположение, что она и здесь может подвести его, вывело ее из замешательства.
— Я уже иду. Но ты ведь сказал, что встретишь меня на месте?
Эти удивительные глаза опять задержались на ее лице, как будто впитывая каждую ее черточку. На минуту она почувствовала себя картиной в музее, перед которой застыли посетители.
— Как я понял, чтобы успеть на встречу с твоим боссом, нам придется выезжать сразу же после церемонии. Поэтому вряд ли стоит оставлять какую-то из наших машин на парковке.
Глория удивилась, как это ей самой не пришло это в голову.
— Где твои вещи? Я переложу их в мою машину.
Она согласилась, тем более что ее красивые туфли на высоком каблуке не очень подходили для управления машиной. Глория молча заперла дом на ключ, и Крис подал ей руку, чтобы помочь спуститься со ступенек. Она удивилась, и отдернула свою руку.
— Я еще вполне могу ходить сама!
Она не могла бы сказать определенно, почему отказалась от его помощи. Может, виной тому была оскорбленная гордость? Или страх опять ощутить прикосновение его пальцев, таких сильных и теплых?
Их поездка в Гастингс прошла в мертвой тишине. Глория целых полчаса понапрасну пыталась сконцентрировать свое внимание на чем-то определенном. Правда, она не могла не заметить, что едет в шикарной спортивной машине. Видимо, этот мастеровой предпочитает тратить свои деньги на игрушки для больших мальчиков.
Их небольшое путешествие подходило к концу. Глория нервно сжала руки, стараясь собраться с силами. Ее сердце билось, как сумасшедшее, и у нее даже немного кружилась голова. Неужели она и вправду выходит замуж, или этот какой-то странный сон?
Несколько минут спустя они подъехали к дому правосудия, красивому старинному зданию. Припарковавшись, Крис молча вышел. Он обошел машину с ее стороны и открыл перед Глорией дверь, как вежливый, хотя и невеселый жених.
В начале двенадцатого Глория и Кристофер стояли в зале для новобрачных. Глория была словно в каком-то мареве и с трудом понимала, что говорит им монотонным голосом пожилая ухоженная дама. В голове стоял какой-то гул, она испытывала головокруженье, и в какой-то миг даже испугалась, что может упасть в обморок.
Она очнулась только в тот момент, когда поняла, что Кристофер держит ее руку в своей и осторожно надевает кольцо на ее пальчик. Единственный камень ярко сиял на желтом ободке. Глория несколько удивилась тому, что Кристофер не забыл купить кольцо, хотя она и не напомнила ему об этом. Камень был очень большим и выглядел почти как настоящий. Даже имитация такого качества должна была обойтись в кругленькую сумму для простого рабочего.
Глория тут же подумала про себя, что на этой свадьбе все «почти» — почти настоящая свадьба, почти счастливые жених и невеста, почти настоящее кольцо…
Но она благодарно улыбнулась Кристоферу. Ей было приятно ощущать теплое прикосновение его пальцев, держащих ее руку. Когда он отпустил ее, она испытала странное чувство потери, с которым ее душа никак не хотела мириться.
Затем Глория поспешно вытащила маленькую коробочку из кармашка своего пиджака. Она понимала, что поступила как транжира, покупая это кольцо, но ведь традиция есть традиция… Она взяла руку Кристофера, и ее пальцы немного задрожали. Глория испугалась сначала, что уронит кольцо, а потом — что оно окажется не по размеру. Но золотой обруч оказался в самый раз и сидел на пальце Кристофера как влитой.
— Теперь вы можете поцеловать невесту.
Эти слова прозвучали совершенно неожиданно для Глории. Она вздрогнула, а потом забыла обо всем на свете, когда его руки медленно поднялись, и он нежно сжал в ладонях ее лицо и приник к ее губам, словно желая почувствовать их сладость.
Он не спеша принялся ласкать губами ее губы, сначала нежно, потом все с большим пылом, не в силах сдерживать полыхавший в нем огонь. Теплота и ласка его губ заставила ее почувствовать такой острый голод, что она забыла о том, что они здесь не одни. Глория целовала его с не меньшей страстью. Она вся раскрылась навстречу новым, неизведанным ощущениям, и лишь где-то в самой глубине ее сознания еще оставалось сомнение. Но может, его чувства к ней были гораздо нежнее, чем он хотел признавать? Может, он был так рассержен на нее, что не хотел показывать, что она и вправду что-то значит для него?
