Как это я могу дрожать, когда кровь, кажется, так и кипит? — удивлялась Кэтрин. И сама же себе отвечала: потому что знаю, что это плохая затея. Разве она уже не решила, что Джек не для нее? А раз так, то ей будет больно, очень больно. Любой, даже не самый умудренный в подобных делах человек, может предсказать, что случится, если они все же сойдутся. Первые несколько дней будут сплошным блаженством. Потом Джек захочет больше времени отдавать работе, а она начнет обижаться на него. Потом он на нее, за то, что заставляет его чувствовать себя виноватым, а она будем считать себя виноватой, что ее обиды заставляют его… И так далее, и так далее. Может, кому-то это покажется несколько запутанным, но для Кэтрин все было предельно ясным.
Рассудок делал все возможное, чтобы предостеречь ее от пагубного шага. Но тело… тело предательски содрогалось от нетерпения, желая узнать, когда же наконец начнутся обещанные уроки.
Кэтрин не верила, что они ей нужны. По крайней мере, ей так казалось. Но малейшее сомнение должно быть немедленно сведено к нулю. И к тому же Джек так безразлично небрежен в этом вопросе. Для него это всего лишь несколько ни к чему не обязывающих соприкосновений губ. Ладно, она тоже будет и небрежной, и безразличной. Посмотрим, кто кого!
Они вошли в дом. И Кэтрин безмятежно заявила мадам Зельде, которая сидела в холле первого этажа, читая какой-то журнал в яркой обложке:
— Джек собирается поучить меня целоваться.
Молодые люди направились к лестнице, а пожилая леди с трудом удержалась, чтобы не схватиться за сердце. Надеюсь, она не будет подслушивать под дверью, подумала Кэтрин и добавила:
— Похоже, у меня не все правильно получается. Конечно, у меня нет такого богатого опыта, как у Джека.
— Дело не в количестве, а в качестве, — протянул тот.
Господи, что за скучающий тон! Хотя бы из вежливости мог выказать немного энтузиазма. Неужели она настолько плохо целуется? Но у нее же даже не было возможности проявить себя. Оба раза он остановился слишком быстро, к тому же она даже не была уверена, должна ли отвечать.
— Мистер Брэннер! — Мадам Зельда оправилась от потрясения.
— Кто-то же должен ее научить, — откликнулся Джек со среднего пролета.
— Мадемуазель Катрин!
— Все в порядке, мадам Зельда. — Кэтрин открыла дверь в свою квартиру.
Интересно, получит ли она удовольствия от этого занятия? А Джек? Как насчет него?
Кэтрин включила свет и бросила сумку в кресло. Что теперь? Предложить ему полоскание для рта? Или ментоловой жвачки?
— Вот это да! — воскликнул вдруг Джек, подходя к висящей на стене фотографии. — Посмотри какая машина!
Кэтрин подошла и взглянула. На переднем плане стояла молодая пара, мадам Зельда с супругом, за ними большой громоздкий автомобиль.
— Никогда не видел ничего подобного, — задумчиво произнес Джек, пристально вглядываясь в изображение. — Хотел бы я знать, что это такое.
— Можешь спросить хозяйку, это она на переднем плане, — немного раздраженно ответила Кэтрин.
— И правда мадам Зельда! — снова воскликнул Джек, наконец-то обратив внимание на передний план.
Господи, какое унижение, с тоской думала Кэтрин. Джек мгновенно забыл о том, зачем поднялся к ней, увидев даже не автомобиль, а его изображение на старом фото!
— Джек, ты собираешься целовать меня или нет?
Не отводя глаз от снимка и не поворачиваясь, он ответил:
— Мы не обязаны делать это, Кэт, если ты не хочешь.
— Если я не хочу? — вспылила она. — Разве это я уставилась на клочок выцветшей фотобумаги?
Джек набрал полную грудь воздуха, потом медленно выдохнул. И повернулся к Кэтрин.
— Но ведь это не я стою посреди комнаты, то бледнея, то краснея, причем с такой быстротой, что приходит на ум вызывать «скорую».
Кэтрин снова вспыхнула.
— Ты смутил меня, — буркнула она.
— До сих пор ты еще ни разу не смущалась. — Он подошел и встал перед ней. — Ты — та самая женщина, которая рассказывала мне о своих сексуальных предпочтениях еще до обеда.
— Это… это было совсем другое.
— Да. Мы были не одни. — Джек осторожно, одним пальцем приподнял ее лицо за подбородок. — Сейчас я тебя поцелую. Только ты должна расслабиться. Когда будешь готова, поцелуешь меня в ответ.
В этот момент Кэтрин поняла героинь средневековых романов, которые падали в обморок при любом удобном и не совсем удобном случае. Сердце ее бешено забилось, перед глазами все поплыло…
Стоп! Она же не институтка, собирающаяся целоваться впервые в жизни. Да, конечно, это Джек. Да, он удивительно красив. Да, он потрясающе привлекателен. Да, он сейчас поцелует ее. Так и что?
Это же будет не настоящий поцелуй, а как на сцене. Одно притворство.
Джек глядел на нее и терпеливо ждал. Она медленно подняла голову, посмотрела в его зеленые-зеленые глаза. И увидела там смесь веселья… и желания. Желания! Желания мужчины, которого даже не надеялась привлечь!
Да поможет ей Бог, она не в состоянии больше бороться с собой. Это чувство было ей хорошо знакомо. Однажды в детстве отец повел ее в парк покататься на чертовом колесе. Ей не хотелось, даже смотреть на него было жутко, но очень хотелось быть с отцом. И все время, пока они поднимались, малышка Кэт сидела с зажмуренными глазами и пыталась убедить себя, что спускаться будет менее страшно. Но когда кабинка пошла вниз, она приоткрыла один глаз и поняла, что стало еще страшнее. Тогда ей захотелось выскочить, немедленно. Но это было невозможно.
Взрослая Кэт вздохнула… и закрыла глаза.
Джек наклонил голову и очень нежно и легко прикоснулся губами к ее губам. Будто электрический разряд пронзил все тело.
Это короткое, предварительное прикосновение не было настоящим поцелуем, и ей захотелось большего. Никогда еще Кэтрин так не жаждала второго поцелуя, даже с Верноном. Она хорошо помнила, как думала: если будет продолжать целовать его, то, может, получит настоящее удовольствие. Или даже нечто большее. А Джеку стоило лишь прикоснуться к ней, и уже становится трудно дышать, а сердце почти выскакивает из груди.
Последовало еще одно легчайшее, как пух, прикосновение к уголку ее рта. Потом Кэтрин ощутила, как Джек нежно тронул губами ее щеку и прошептал:
— Ты чудесно пахнешь.
Его дыхание заставило ее задрожать. Джек снова медленно приблизил свой рот к ее и осторожно и ласково тронул его губами.
Кожа его щек была удивительно гладкой очевидно, он не поленился побриться перед их встречей. И эта простая, обыденная деталь согрела то место в сердце Кэтрин, которого до сих пор не затрагивал никто.
Она вспомнила день, когда провела почти пять часов в салоне красоты в ожидании свидания с Джеком. Подготовка и ожидание были частью удовольствия, и немалой. Этому же он учил ее сейчас, легко, будто пером прикасаясь к ее губам.
