— Ты уже разобрался, — Северский и не собирался уходить, — но она, судя по всему, снова выберет тебя, даже после того, как ты ее бросил беременную.
Ник хотел было возразить, да было нечем. Крыть было нечем. Северский прав, он поступил, как мудак.
— Я хочу, чтобы ты понимал, сейчас я втаптываю в грязь свою репутацию, адвокатская этика для меня не пустой звук, и все же я здесь, не ради тебя, но я предлагаю тебе свои услуги, с Метельским не сможет тягаться ни одна контора.
— А ты, значит, сможешь? — усмехнулся Ник, все это напоминало какой-то дебильный спектакль. — Это не твой профиль.
— Все обо мне накопал, да? — кривая ухмылка отразилась на лице Северского. — Не мой, но когда-то был. Впрочем, у меня целый штат толковых ребят и есть один особенно толковый.
— И ты, конечно, поможешь по доброте душевной, — сыронизировал Ник.
— Всралась мне доброта, если бы это не касалось Ани, я бы тебя лично раздавил. Ну и Метельский порядком достал.
— Я подумаю, а теперь, если ты не против…
— У твоего сына сегодня день рождения, — нагло перебил Виктора Северский.
— Я в курсе, — огрызнулся Вик.
Не думает же Северский, что Ник настолько пропащий, чтобы не знать о дне рождения своего сына, пусть он и пропустил первые три и ему предстояло их наверстать.
— И я планирую присутствовать, — сообщил Северский и поднялся с места. — И да, праздник уже скоро начнется, — бросил он, взглянув на часы и не прощаясь, покинул кабинет Варшавского.
Ник об этом прекрасно знал. Вот уже несколько часов он нервничал и переживал, вряд ли Аня сейчас ему будет рада, но пропускать праздник сына Ник был не намерен. На день рождения Андрея, естественно была приглашена его закадычная подружка — Настенька и Ник непременно воспользовался ситуацией, вызвавшись отвезти крестницу на праздник. О том, что Андрей является его сыном, Ник решил умолчать, правда, взгляды лучшего друга и его жены яснее ясного кричали о том, что ребята обо всем догадались, но предпочли промолчать, дав Нику возможность рассказать обо всем лично.
Глава 22
— Мне кажется, ничего так получилось, — прокричала Ася, заглушая стоящий вокруг шум.
— Да, все отлично, — согласилась Аня, глядя на резвящихся детей и счастливого Андрюшу.
Все это время у Ани сердце было не на месте, потому что сын, несмотря на то, что храбрился, несколько дней то и дело впадал в грусть. И Ветрова прекрасно понимала причины плохого настроения сына. Сразу двое мужчин, к которым он тянулся и которых искренне полюбил, исчезли с орбиты. Именно этого опасалась Аня, именно этого она боялась. Вот почему она не хотела, чтобы Андрей привязывался к кому-либо, будь то Виктор или Варшавский. И если первый ушел сам, то второго Аня прогнала лично.
В ней кипела обида и прошлая боль вернулась с троекратной силой. Она ведь думала, что давно переболела, давно отпустила, но как оказалось, так и не смогла оставить прошлое в прошлом. Ник не появлялся, не тревожил Ветрову, не пытался искать встреч с сыном, словно забыл об их с Аней существовании. И с одной стороны Ветрова немного выдохнула, получив время на передышку, а с другой она и сама не знала теперь, как быть дальше. Так или иначе мальчик привязался к отцу, пусть и не знал, кем ему приходился Ник, и выгнав Ника в порыве гнева и обиды, Аня в первую очередь сделала больно сыну. А Андрюша скучал.
— Не фига себе, — прервала размышления Ветровой Аська, — ты глянь, — она кивнула в сторону входа в детское кафе.
Обернувшись, Аня замерла на месте и раскрыла рот, завидев входящих в кафе Варшавского с крестницей и Северского.
— Какого черта? — только и смогла выдать Аня, когда, отправив девчушку к остальным детям и всучив ей в руки большую коробку с подарком, Варшавский двинулся в ее сторону. Северский же, кивнув Ане, пошел к имениннику.
— Здравствуй, Аня, — произнес Ник, — Ася, — кивнул он стоящей рядом подруге Ветровой.
— Что ты здесь делаешь? — поцедила Ветрова.
— Я вас оставлю, — пикнула Ася и мгновенно исчезла из поля зрения Ветровой. Все-таки была у ее подруги особенная способность.
— Странный вопрос, — пожал плечами Ник, — у моего сына день рождения, где мне еще быть? — улыбнулся он. — Подарок в машине, я подарю его позже, — произнес он как ни в чем не бывало.
— Тебя не приглашали, — напомнила Аня.
— Мне не нужно приглашение, чтобы присутствовать на дне рождения сына, Ань, — усмехнулся Варшавский. — И, думаю, нам нужно поговорить.
— Мы уже все обсудили, Ник, — Аня испытывала противоречивые чувства, одна ее часть желала прогнать Ника и больше его не видеть, другая же старательно напоминала о том, что он все же отец и Андрей будет рад его видеть.
Аня бросила опасливый взгляд в сторону, где сейчас находился ее сын. Тот, с улыбкой до ушей, что-то оживленно рассказывал Виктору.
— Нет не обсудили, я лишь дал тебе время остыть. Давай выйдем, здесь шумно.
— Ник…
— Ань.
Вздохнув, Аня все же согласилась. Еще раз бросив взгляд на сына, потом на Виктора, Аня кивнула и пошла к выходу. Она не знала, о чем еще им говорить, не знала, как строить диалог в свете открывшихся обстоятельств, она вообще уже ничего не знала. Аня просто смертельно устала, сначала на нее словно снег на голову свалился Варшавский, потом открылись подробности их расставания, а после к ней заявилась несостоявшаяся свекровь. Все это было слишком для Ветровой, и она уже всерьез подумывала о том, чтобы взять сына и улететь в отпуск, подальше от всего этого дурдома.
— Так и будешь молчать? — спросила Ветрова, когда они с ником оказались на улице. Вдвоем. В полной тишине.
— Знаешь, я хотел бы сказать «извини», — произнес Ник, — только это даже прозвучит по-идиотски.
Аня промолчала, будучи с ним полностью согласна.
— Я наломал дров, в тот день мне показалось, что я умер, увидел тебя с ним в постели и умер…
— И на другой женился, наверное, в предсмертной агонии, да? — съязвила Ветрова, понимая, что ведет себя как стерва, но ничего не могла с собой поделать. Обида и боль никуда не делись.
— Я не буду просить прощения, Ань, потому что это чертовски мало, я лишь прошу дать мне шанс, дать нам шанс.
— О каком шансе ты говоришь, Ник, ты…
— Я хочу все исправить, я хочу растить своего сына, понимаешь, я… — он вздохнул шумно, прикрыл глаза, провел ладонью по густой шевелюре, потом выругавшись, он шагнул к Ветровой и заключил девушку в объятия. Все произошло так быстро, что Аня даже пикнуть не успела, не успела среагировать.
— Отпусти, Ник.
— Не могу, Ань, не могу, — прошептал он, лишь сильнее прижимая к себе тоненькую фигурку Ветровой, а потом и вовсе наклонился и прижался к ее губам своими, удерживая ее в объятиях, подавляя сопротивление.
А Аня сопротивлялась, колотила его своими кулачками, пытаясь извернуться, выбраться из капкана, но кто бы ей позволил. Ник целовал ее с так напористо, так страстно, словно в последний раз, словно бы от этого поцелуя зависела его собственная жизнь. И Аня сама не поняла, как сдалась его напору, как позволила себя целовать, разомкнув губы, и только утробный стон Варшавского привел ее в чувства.
— Ник… прекрати…Ника, — разорвав поцелуй зашептала девушка.
К счастью, Варшавский внял ее просьбе, хоть и не хотя, но выпустил ее из объятий.
Прижав ладонь к горящим от поцелуя губам, Аня огляделась вокруг и ее словно током прошибло, когда она встретилась взглядом в Виктором, стоящим неподалеку от их с Варшавским пары.
Мужчина пристально смотрел на Аню, отчего ей стало совсем не по себе.
— Я пойду к сыну, думаю он, — Ник кивнул на Виктора, — думаю вам стоит поговорить.
Глава 23
— Привет, — Аня не знала, что еще сказать, когда Виктор оказался рядом.
Некоторое время они смотрели друг на друга, пристально, словно оценивая. Последняя их встреча, чего уж греха таить, закончилась не лучшим образом. С тех пор Аня Виктора не видела, он больше не появлялся, не звонил, не искал встреч, впрочем, как и она.
