— Почему бы нет? — и позволила ему увлечь себя сквозь танцующие пары на блаженно свежий ночной воздух. Он вывел ее на террасу, выходившую на огромные газоны, посеребренные лунным светом. Говард замер, опершись на каменную балюстраду.
— Тут лучше. Я начал находить ежегодные приемы Мод немного скучными. Но твой муж явно развлекается здесь.
— Ему нравится твоя двоюродная бабушка, — ответила напряженно Криста, с ненавистью глядя на давнего друга, безжалостно посыпавшего ее свежую рану солью. Но Говард настаивал:
— Его больше устраивает общество Софи. Моя двоюродная кузина — известная пожирательница сердец, но и Росс, без сомнения, ей под стать. У него масса опыта…
— Я не знаю, что ты имеешь в виду, — холодно ответила Криста, не желая никому позволить догадаться, — даже Говарду, — о безумной ревности, которую она сейчас испытывала.
— Неужели? — Голос Говарда был низким и настойчивым. На террасе было очень тихо — слабо шелестел ветер в верхушках деревьев и кустарника, а из дома едва доносилась музыка.
Криста вздрогнула, она почувствовала озноб от прохладного ветра, проникавшего сквозь ее тонкое шелковое платье. Говард неожиданно обнял Кристу, пробормотав хриплым голосом:
— Если тебе были так нужны деньги, ты должна была прийти ко мне. Я не столь богат, как Донахью, но сумел бы тебе помочь. Я бы позаботился о тебе, ты знаешь это.
— Пожалуйста, не надо! — попросила, задыхаясь, Криста. Однако руки Говарда опоясали ее стальным обручем, лишив свободы движений, а его влажный рот вызвал в ней волну отвращения. Это дало ей силы оттолкнуть его.
— Но почему? — шумно дыша, спросил Говард, делая неуклюжую попытку вновь обхватить ее, при этом разорвав одну из тонких тесемок, на которых держалось ее платье. — Ты знаешь, с того момента, как мы целовались в тот вечер, когда ты попросила меня вести себя так, словно я безумно влюблен в тебя, для меня это перестало быть игрой!
— Нет! — ужаснувшись, воскликнула Криста, испуганно глядя на него. — Это была только игра, — сказала она, задыхаясь и чувствуя его горячий взгляд на посеребренном луной изгибе ее груди, обнажившейся из-за оторванной тесемки. — Я была глупа, — сказала она дрожащим голосом. — Как ребенок, эгоистичный ребенок. Моей единственной мыслью тогда было показать Россу, что по его не выйдет. Я не думала о возможных последствиях!
В прошлом, когда она помогала Говарду при его затруднениях с девицами, пытавшимися его женить на себе, было достаточно простого прикосновения рук, взглядов в глаза друг другу, дабы дать понять претендентке, что интересы Говарда направлены на другой объект. Криста всегда думала, что это несколько жестоко, но Говард уверял ее, что бывшая любовница закусила удила и что необходимо применить драконовские меры. Теперь она глубоко сожалела о том порыве, который заставил ее просить Говарда оказать ей аналогичную услугу.
— Говард, я ненавистна самой себе за то, что втянула тебя в это. О, почему я не подумала о возможных последствиях! На самом деле это была только игра. Мы знаем друг друга всю жизнь, мы как брат и сестра.
Говард вновь взял ее за руки, сдавив их так, что кольца впились ей в кожу, затем рванул ее к себе.
— Но тот поцелуй сделал все безмерно серьезным для меня!
— Если можешь, прости меня… — Криста брезгливо пыталась оттолкнуть его, она корила себя за то, что ее глупая затея так травмировала Говарда. — Я люблю Росса, — отчеканила она, задыхаясь. — Я никого не любила так, как я люблю его!
— Тогда ты — слепая простушка! — вскрикнул он. — Россу плевать на тебя. И если его поведение с Софи еще не убедило тебя, тогда советую осведомиться у него, чем он занимался вчера ночью со смазливой брюнеткой!
Насмешка в его голосе заставила Кристу притихнуть, и жалость к ней в глазах Говарда поразила ее в самое сердце. Она не знала, о чем он говорит, и не хотела знать. Знание приведет к расторжению их брака, к гибели всех надежд, которые она с таким терпением лелеяла. Но Говард выложил ей все факты:
— Он ужинал с ней в «Тинкерсе прошлой ночью. Я был там. Они казались, мягко говоря, очень близкими друг другу людьми, гораздо более близкими, чем просто хорошие друзья. Она, что и говорить, прелестна. Они замолчали, увидев меня, — кто бы мог предположить, что они будут так благоразумны? — но мне удалось уловить ее имя: Флер, — и у нее был явно французский акцент.
Криста ошеломленно смотрела на Говарда, язык ей не повиновался. Итак, Росс вновь виделся с Флер уже здесь, в Лондоне. Все эти ночи, когда его не было дома, он провел с ней! Неудивительно, что он не искал удовлетворения в их общей постели! О, как она сейчас ненавидела его! Криста покачнулась, как от сильного удара, и все вокруг нее словно поплыло.
Говард удержал ее и прижал к себе, едва слышным шепотом он сказал:
— Разведись с этим негодяем и выскочкой. Я всегда в твоем распоряжении, Криста, ты знаешь это!
Вдруг все перевернулось. Говард отлетел к каменной балюстраде и распластался на полу. Криста почувствовала, что ее ноги отрываются от земли: это Росс подхватил ее на руки. Он ничего не сказал, да ничего и не надо было говорить: Росс был настолько разъярен, что явно не контролировал свои поступки. С Кристой на руках он подошел к автомобилю и, открыв заднюю дверцу, только что не бросил жену на сиденье. В полном молчании на громадной скорости они промчались те пять миль, что отделяли их от Лиддиат Холла. Росс резко притормозил перед домом и холодно сказал Кристе:
— Ты можешь получить развод и отправиться в объятия своего Мортмэйна.
Хлопнув дверцей, он вышел из машины.
Слезы обиды текли по лицу женщины. Она сидела неподвижно, и несколько минут спустя к ней пришло осознание всей громадности потери, конца всего, что только началось и что давало ей волю к жизни. Криста выбралась из машины и побежала к дому, на ходу вытирая слезы с лица. В холле она натнулась на Росса, выходящего из кабинета. Он швырнул на пол два чемодана.
— Я забираю с собой свои вещи и больше не вернусь, — заявил он. — Я не хочу больше видеть тебя. Ты можешь забрать этот дом и все, что в нем есть, а Говард может забрать и тебя с моего благословения!
— Но мне не нужен Говард!
— Полчаса назад у меня возникло совершенно иное впечатление, — мрачно сказал Росс. Его взгляд не миновал порванную бретельку платья на ее плече.
Звук захлопнувшейся двери спальни вывел Кристу из шока. Она повержена, все против нее, но она не вышла из игры. Не совсем. Криста сбросила туфли на высоких каблуках и устремилась вверх по лестнице. Когда она вбежала в спальню, ее лицо горело от напряжения и гнева, а золотистые волосы в беспорядке упали на плечи. Криста все еще любила Росса, несмотря на его поведение, но она не позволит ему топтать себя ногами!
