Ознакомительная версия.
— Не ожидал увидеть тебя здесь.
Макс обернулся и увидел Чейза Ларсона.
— Я слышал, ты женился.
Макс бросил взгляд на свое обручальное кольцо:
— Да.
— Поздравляю. У тебя все нормально?
Макс понял, что это значило: «Какого черта ты пьешь один в баре, когда дома тебя ждут красавица жена и сын?» И Макс знал — Джиллиан действительно ждет его и не станет допрашивать, когда он вернется, не станет обвинять ни в чем. Она предлагала ему только тепло и понимание. И любовь.
Вот только он не хотел ничего этого. Ему было хорошо за заборами, которыми он обнес свое сердце. Ему было хорошо, когда все было просто. Впрочем, он не собирался обсуждать это с Чейзом. Макс посмотрел вглубь помещения и увидел его беременную жену Эмму, болтающую с кем-то и смеющуюся. Она вся сияла, как сияют только влюбленные женщины.
Джиллиан выглядела совсем не так: она словно постоянно ждала плохих новостей.
— Как Эмма?
Всего два месяца назад Эмма попала в автокатастрофу.
— В порядке, как и малыш. — Голос и выражение лица Чейза сразу смягчились — похоже, мужчины тоже могут сиять от любви. Чейз отсалютовал ему стаканом апельсинового сока. — Я, пожалуй, оставлю тебя.
— Ладно. Приятно было пообщаться.
Макс был благодарен ему за это. Ему надо было подумать.
— Взаимно. — Чейз отошел, но вдруг вернулся. — Это, конечно, не мое дело, но… Знаешь, жизнь — штука непредсказуемая. После того как я чуть не потерял Эмму, я научился ценить каждый день, каждую минуту и секунду времени, что мы вместе.
— Рад за вас, — искренне сказал Макс.
Чейз ободряюще улыбнулся:
— Ты умный парень. Со всем справишься.
Макс снова уставился в стакан. Он, как никто другой, знал, насколько непредсказуема жизнь, как неожиданно она может вырвать у тебя из рук любимого человека. Джиллиан не должна была говорить это. Он предупреждал ее. На секунду Максу показалось, что у отражения в янтарной жидкости глаза Дилана, который ничего не боялся, и он словно услышал голос брата: «Трус!»
Звуки вдруг поплыли и смазались, тишина и осознание навалились на Макса. Он боялся не сделать Джиллиан больно — он боялся любить, он знал, что чем сильнее любовь, тем сильнее и боль от потери. Он понял, что если он продолжит вести себя, как идиот, доказывая ей, что она была права насчет него, оправдывая ее худшие опасения, он потеряет ее, и боль уничтожит его, потому что он любил ее. Это чувство пронизывало каждую клетку его тела. Джиллиан предложила ему всю себя сегодня, а он отвернулся от нее, от женщины, которой он не заслуживал.
Макс бросился к выходу. Он должен был вернуться, должен был убедить ее, что останется и никуда никогда больше не уйдет.
Миссис Макдональд пришла, как только Джиллиан позвонила ей. Джиллиан больше не могла сидеть в четырех стенах, сходя с ума от ожидания и надежды на возвращение Макса. Она села в машину и медленно поехала к пляжу, припарковалась там же, где остановился Макс в тот памятный вечер.
Как ей пережить это? Не надо было высказывать вслух свои мысли и чувства, особенно признаваться ему в любви. Она нарушила все правила.
Рядом с ее машиной остановилась другая, и Джиллиан тихонько выругалась. Целая пустая парковка — и обязательно надо было встать рядом с ней. Водитель вышел из машины.
Макс?..
Он подергал ручку запертой дверцы ее машины. Она не хотела открывать, но потом махнула рукой, сделав глубокий вдох.
— Что ты здесь делаешь?
Разве не тот же вопрос она задала ему, когда он появился у нее на пороге?
— Надо поговорить.
И тот же ответ. Ей даже не хотелось думать, куда их заведет этот разговор.
— Не надо ничего говорить.
— Нет, надо. Ты меня выслушаешь. Я кое-что надумал.
У нее зашлось сердце, пальцы вцепились в руль. Поскорее бы покончить с этим, что бы он ни хотел сказать.
— Я купил новую машину. Даже две. У меня есть друг — торговец машинами.
Это было так неожиданно, что Джиллиан не нашлась что ответить. «Очень мило с твоей стороны»? Она осторожно посмотрела на Макса. Он смотрел на нее.
— У обеих по четыре дверцы, — сказал он, как будто это все объясняло. — Я все делаю неправильно, — добавил он, глядя в потолок.
— Если ты имеешь в виду попытки сделать так, чтобы я поняла тебя, то да, все не так.
— Когда мы съехались, я спросил, что мне сделать, чтобы ты поверила, что я останусь с вами. Ты велела купить более подходящую для семейного человека машину. Я купил. Это гибрид, более экологичный и с прицелом на будущее, на всех наших детей и внуков.
Во мраке затеплилась слабая надежда.
— Значит, ты остаешься?
— Сколько раз мне повторить? — мягко спросил Макс. — Я остаюсь. Сегодня, завтра, навсегда.
— Я думала, что окончательно отпугнула тебя…
— Сказав, что любишь меня?
Она кивнула. Он улыбнулся:
— Я действительно испугался, но этот страх помог мне осознать то, от чего я бежал, и понять, чего я на самом деле хочу.
Надежда разгоралась.
— И я не хочу, чтобы работа вставала между нами.
— Я могу подыскать себе что-то другое, — жалобно сказала Джиллиан.
Если она все понимала правильно, она сделает для него все. Никакая цена не будет слишком высока.
Он благоговейно коснулся ее лица.
— Ты любишь свою работу, а я недавно говорил с Уордом Миллером. Он хочет открыть филиал своего фонда в наших краях, и мне это интересно. Как только я найду себе замену для Рейфа, я начну работать на Уорда. А ты продолжай писать в «Газетт», у тебя отлично это получается.
Джиллиан подалась к нему:
— Ты правда это сделаешь?
— Для тебя… для нас я сделаю все.
— Ты не должен…
— Должен, потому что люблю тебя.
На секунду ей показалось, что шум океана заглушил его слова и она ослышалась, но он повторил:
— Я люблю тебя, Джиллиан Митчелл. Когда Дилан умер, я понял, что ни разу не говорил ему, что люблю его. Когда тебе тринадцать, не принято говорить такие вещи, но я чувствовал такую вину, что не мог сказать эти слова никому. Но ты, Джиллиан, заполнила пустоту во мне, которую оставила смерть Дилана. Я люблю вас с Этаном, вместе и каждого по отдельности. Я хочу еще раз жениться на тебе, по-настоящему, чтобы все знали, что ты моя навсегда. Скажи еще раз эти три слова.
Она наклонилась к нему и, прежде чем их губы соприкоснулись, прошептала:
— Я люблю тебя.
Гости, расположившиеся в сверкающем нефе церкви Беверли-Хиллз, затихли, едва раздались первые звуки органа. Джиллиан сделала первый шаг к залитому солнечным светом алтарю. За полгода ее жизнь встала с ног на голову. Церковь была заполнена почти осязаемым счастьем — ее и гостей. Лора, окруженная семьей, улыбалась шире всех, хотя то и дело промокала глаза платком.
Ознакомительная версия.
