Ознакомительная версия.
— Не потому ли ты сбежала от меня, как только я попросил тебя остаться со мной? — спросил он строго, но, когда Иона открыла рот, поднял руку. — Нет, я понял. Я все понял. Любить кого-то, а потом потерять — это трагедия, да еще вскоре погибли твои родители… — Люк едва заметно вздрогнул. — Смерть моей матери была для меня трагедией. — Затем, помедлив, мрачно добавил: — И для отца — тоже. — Бросив взгляд на наручные часы, он посмотрел на Иону, и во взгляде его горело желание. — Признание в любви должно быть закреплено поцелуем, но я не смею притронуться к тебе.
Впервые Люк открыто и искренне выразил свои чувства к ней. Иона так хотела этого! Нет, подумала она, ощущая безмерное счастье, не просто хотела, а страстно желала.
— Почему? — поинтересовалась она.
— Сейчас уже поздно для того, что я жажду с тобой сделать, — долго-долго ласкать тебя. Кроме того, Энджи считает, что это плохая примета — заниматься любовью накануне свадьбы.
Иона сдержала смех:
— Я готова рискнуть. А ты?
— Я могу подождать, — стоически произнес он. — После того как мы впервые признались друг другу в любви, нам не надо торопиться. Завтра нас ждет брачная ночь, и мы сможем заниматься любовью до утра — если я выдержу.
— Я люблю тебя.
Люк напрягся, и на секунду Ионе показалось, что сейчас он обнимет ее. Однако Люк отступил назад:
— Я слишком слаб, по-человечески слаб, когда дело касается тебя! Теперь я пойду. Но завтра в это же время, завтра…
И хотя он не договорил, его улыбка и золотистые искорки, вспыхнувшие в глазах, вызвали радостный трепет в теле Ионы.
— Люк…
Люк скользнул рукой по ее бедру, затем погладил упругие груди:
— Что такое, дорогая?
— Вчера утром, когда мы готовились к свадьбе на пляже, Хлоя спросила, может ли она называть меня мамой.
Рука его застыла.
— И что ты ответила?..
— Сказала, что может.
Приподнявшись на локте, Люк прильнул к губам Ионы в долгом и нежном поцелуе, а затем положил ее голову себе на плечо.
— Мне в голову не приходило, что она испытывает потребность в матери. — Он снова поцеловал жену. — Ты дала ей то, что не смогла дать Нелли.
— Я думала о Нелли, — вздохнула Иона. — Возможно, она и не проявляла к Хлое материнских чувств, но искренне любила ее. Как ты думаешь, захочет ли она стать для Хлои бабушкой? — Поскольку Люк промолчал, она продолжила: — У нашей дочери нет бабушек.
Он тихо сказал:
— Своей добротой ты смягчила мое сердце. Мы сделаем все, чтобы Нелли стала членом нашей семьи. — Помедлив, он добавил: — У меня есть новость. Сегодня утром — до брачной церемонии — ко мне приходил отец.
Иона напряглась.
— Зачем? — выдохнула она.
— Он сообщил, что прекращает дело об опекунстве Хлои.
Онемев, Иона неотрывно смотрела на мужа.
— Мне кажется, ты впервые не нашла что сказать, — улыбнулся он.
— Почему? Зачем?.. Что заставило его изменить решение?
— Девочка очень похожа на свою бабушку, мою мать. А отец очень любил ее.
Люк потянулся, и Иона подвинулась, освобождая ему место, но он только крепче прижал ее к Себе.
— Я люблю, когда твои волосы падают на меня, — расслабленно пробормотал он. — Такие теплые, шелковистые.
Иона осторожно спросила:
— Ты думаешь, он сдался именно по этой причине?
— Странно, но нет. Вероятно, ты тоже напомнила ему мою мать, хотя и не похожа на нее.
Потрясенная, Иона спросила:
— Почему?
— Моя мать была искренней, любящей женщиной, не боявшейся высказывать свое мнение. Отец сказал, что она полюбила бы тебя. И он прав.
Иона прикоснулась рукой к его подбородку, ощущая легкую щетину и тепло кожи:
— Я чувствую, что тяжелая ноша упала с моих плеч. Ты думаешь, это конец?
— Скорее начало конца, — предположил он.
Приподнявшись на локте, Иона взглянула на мужа, лаская взглядом любимое лицо:
— Что ты думаешь насчет всего этого?
— Я пока еще не начал думать. — Он попытался пожать плечами. — Я никогда не нападал на отца, просто отражал его удары, когда он хотел сбить меня с ног. Если когда-нибудь он придет ко мне и объявит, что готов покончить с прошлым, я буду этому рад.
— А сейчас?
Люк подумал секунду, затем медленно произнес:
— Надеюсь, со временем мы с ним построим новые отношения на руинах старой вражды. Думаю, отец понял: не я, а он сам страдает оттого, что отверг меня.
Иона кивнула:
— Ты хочешь сказать мне что-то еще?
Нахмурившись, Люк с иронией улыбнулся:
— Я ревновал тебя к Джакобо.
— Что?!
— Да. Мне показалось, что вы нравитесь друг другу, и я так тебя приревновал, что уволил парня.
— Я не давала тебе никакого повода!
— Знаю, — весело подтвердил он. — Ревность, наверное, у меня в крови. Это был шок для меня — но целительный шок. Кстати, Джакобо без работы не остался.
Руки его сжались, и Люк легко, одним движением уложил Иону на себя. Понизив голос, он сказал:
— Я всегда буду беречь тебя, холить и лелеять и говорить правду. И всегда, моя радость, я буду любить тебя — всем своим сердцем, всем своим существом. — Слезы ее закапали на грудь Люка, и голос его задрожал: — Что же заставляет тебя плакать?
— Я плачу, потому что счастлива. — Вытерев слезы, Иона склонилась и поцеловала мужа. — Я тоже всегда буду любить тебя и говорить тебе только правду, даже когда ты не захочешь этого, — добавила она.
Люк рассмеялся.
— Я знаю, — с удовлетворением заметил он, вновь целуя ее.
Иона почувствовала трепет и разгорающееся желание, которое она наконец могла свободно выражать.
Приподняв голову, она поцеловала его грудь, медленно и сладострастно облизав языком выпуклые мышцы, и стук сердца Люка показался ей сладкой музыкой.
— М-м-м… как ты замечательно пахнешь, — прошептала она.
— И ты тоже.
Люк всегда отдавал приказы, организовывал чужие жизни, непреклонно и жестко управлял своим бизнесом, но Иона с самого начала поняла, что с близкими людьми он совсем другой. Она, Хлоя, а также дети, которые родятся, будут жить спокойно и счастливо в окружении его любви.
Рука Люка коснулась ее груди… ямки на животе… округлых бедер… Иона, вздохнув, прошептала:
— Теперь научи меня, как сказать по-гречески «Я люблю тебя».
— Потом, — взмолился Люк. — Потом, потом…
А затем они вознеслись к небесам, которые обрели в объятиях друг друга.
Ознакомительная версия.
