— Не думай об этом. Я же не такой, как другие. Мне не нужно долго спать, чтобы восстановить силы, — заявил он.
— Но это не значит, что ты совсем не устаешь. Анри, не будь таким самоуверенным. Даже самый здоровый на свете мужчина однажды может заболеть.
— Приятно, что ты так обо мне заботишься, дорогая, — улыбнулся Анри.
Он снова поцеловал ее в губы. На этот раз более настойчиво. Лилиан забыла обо всем на свете, поддавшись эмоциям. Она запустила пальцы в его густые темные волосы, прижимая его к себе.
— Кажется, я проголодался, — промурлыкал Анри.
— Тебе пора, — услышала Лилиан свой голос, — мне завтра рано вставать.
Неужели я это сказала?
Анри пропустил ее замечание мимо ушей. Вместо этого он откинул одеяло и принялся ласкать ее прекрасное тело. Слышать, как она стонет от удовольствия, видеть, как она трепещет от страсти, было для него наивысшим наслаждением…
Наконец Анри оторвался от Лилиан.
— Сладких снов, — пожелал он ей, чмокнув в уголок губ. — Надеюсь, все они будут только обо мне, — улыбнулся Анри.
— Я бы не посмела видеть сны о других мужчинах, — улыбнулась Лилиан в ответ.
«Ты и только ты в моем сердце», — хотелось добавить ей, но она промолчала.
Лилиан очень хотела спать, но она вспомнила, что у нее осталось еще одно важное дело. Как только за Анри захлопнулась входная дверь, она встала, накинула халат и на цыпочках спустилась вниз.
Сверившись с ежедневником, она поняла, что у нее действительно задержка. Однако решила не волноваться раньше времени. Такое бывает. Тем более она пьет противозачаточные таблетки, так что просто не может забеременеть.
Когда Лилиан ждала Мисти, все симптомы беременности были налицо. А сейчас это просто задержка. Беспокоиться не о чем. Но Лилиан решила все-таки сходить завтра к врачу.
На следующий день она освободилась довольно поздно и оказалась совершенно не в состоянии никуда идти. Поэтому зашла в аптеку и купила тест на беременность…
Позже, гораздо позже молодая женщина сидела в гостиной и размышляла, что будет делать, если тест окажется положительным. Но как такое может быть? А вдруг таблетка не сработала в самый неподходящий момент? Да и выпила ли она ее? Лилиан вспомнила, что в последнее время сильно уставала. Впрочем, что гадать, через несколько минут все станет ясно.
Лилиан уложила Мисти спать и пошла в ванную…
Тест оказался положительным.
Она не могла рассказать об этом Анри. Одна мысль о том, как он может отреагировать на подобную новость, приводила ее в смятение.
Анри был человеком, который предпочитает ни к чему не обязывающие отношения. Он скорее всего разозлится. Или хуже того — подумает, что она сделала это специально, чтобы украсть его свободу. Но несомненно одно: Анри настоит на том, чтобы содержать своего ребенка. И тут Лилиан посетила ужасная мысль. А что, если он захочет забрать у нее малыша? Воспитать его так, как принято в их семье?
На глаза навернулись слезы. Но она не могла позволить себе расплакаться. Устав от тяжелых мыслей, чувствуя себя совершенно разбитой и опустошенной, Лилиан провалилась в сон…
Когда она забеременела в первый раз, то хотя бы была полна оптимизма. Ей казалось, что теперь они с Николя поженятся, у них будет настоящая семья. Но все ее надежды рухнули в тот момент, когда она узнала, что человек, которого она так любит, женат. Более того, у него уже есть ребенок. Что было дальше, нетрудно угадать. Николя бросил ее. И Лилиан одна воспитывала свою малышку.
Но сейчас… сейчас все было еще хуже. Лилиан не тешила себя иллюзиями. Анри никогда не женится на ней. Но так же она знала, что он никогда и не откажется от своего ребенка. Несмотря на то что он ни за что в этом не признается, из него получился бы очень хороший отец. Это Лилиан поняла, когда увидела, как Анри возится с ее дочерью.
Забрать у нее ребенка он мог бы с легкостью. Анри богатый и здоровый мужчина в полном расцвете сил. А она? Кто она такая? Мать-одиночка, которая едва сводит концы с концами. Но — а это было бы еще хуже — Анри конечно же позволил бы ей общаться с малышом. Тогда Лилиан пришлось бы годами видеть его и наблюдать, как мужчина, которого она любит, превращается в чужого ей человека, возненавидевшего ее за то, что она не оставила ему другого выбора. Он найдет себе другую и женится на ней. А ее жизнь превратится в… Нет, лучше не думать, во что тогда превратится ее жизнь.
Подобные мысли причиняли Лилиан невыносимую боль, но она не могла избавиться от них. Только в конце недели ей удалось немного прийти в себя и успокоиться. Лилиан увидела слабый свет в конце темного туннеля.
Молодая женщина спрашивала себя, смогла бы она теперь принять деньги от Анри. Раньше она всегда отказывалась, но при сложившихся обстоятельствах другого выхода, кажется, просто не было. Ей придется поговорить с ним о дальнейших отношениях между ними. И если появится хотя бы лучик надежды, она расскажет ему все. И может быть, они смогут найти разумное решение.
Если же нет, тогда ей придется разорвать всякие отношения с ним и исчезнуть…
К пятнице нервы Лилиан были на пределе.
Анри позвонил и предупредил, что приедет. Как всегда он сказал, что сильно соскучился по ней, по ее сексуальному телу и что он очень любит просыпаться, держа ее в своих объятиях. Лилиан старалась ничем не выдать своего состояния. Она слушала его вполуха, размышляя, будет ли он столь же сладкоречив, когда узнает, что ее сексуальное тело скоро намного увеличится в размере.
Анри сообщил, что приедет к десяти.
— Раньше не получится, — добавил он с сожалением. — Весь день мне придется присутствовать на совете директоров.
— Ничего страшного. Я все равно немного устала… — ответила Лилиан, и голос ее сорвался.
Анри молчал.
Она не могла избавиться от навязчивых мыслей. Анри, возможно, больше не будет в ее жизни. А значит, и не будет потрясающего, великолепного, незабываемого секса и вечеров в обществе человека, которого она любит всем сердцем…
— Это была долгая неделя, — наконец произнесла Лилиан. — На работе возникли проблемы с компьютерной сетью. Кажется, время тянулось в десять раз медленнее. Никто, конечно, не виноват, но из-за этого мне приходилось задерживаться допоздна…
— Мы обсудим это при встрече, — перебил ее Анри.
Впервые за то время, что они встречались, он первым повесил трубку. Обычно они не могли наговориться, и никогда никто из них не обрывал разговор так резко.
Анри опоздал. Он вошел в ее дом, когда часы уже пробили одиннадцать.
— Мои извинения и шампанское, — улыбнулся Анри.
