— Мистер Ланг? — Он недовольно поднял на нее глаза. — Вы не будете возражать, если в следующие выходные я съезжу домой повидаться с родителями? — Она опустила глаза. — Я так соскучилась по ним, и…
Он кивнул и спросил, когда именно она хочет ехать.
— В пятницу днем, если можно, после того, как заберу Кэнди из школы. Пока вы не вернетесь домой, она побудет у Дафны.
— Вы останетесь дома на две ночи? Хорошо. Думаю, я смогу обойтись без прислуги пару дней, я не так уж беспомощен.
Поколебавшись, она предложила:
— Вы можете вычесть деньги за эти дни из моей зарплаты, если пожелаете…
— Не будьте такой идиоткой, это не обязательно, — едко ответил он.
Вечером Ким встретилась с Марвином. Они сходили в театр, а после представления ужинали в ресторане.
— Я все никак не могу понять, — говорил Марвин, — как такая умная, интеллигентная девушка, как вы, может заниматься такой неинтересной работой, как домашнее хозяйство? Вы же образованны — это сразу видно. Как получилось, что вы дошли до такой жизни?
— Сейчас так много выпускников с такими же дипломами, как у меня, и конкуренция на каждое место просто ужасная. А карьера учителя меня совсем не привлекает, в общем, на работу меня никто не взял, вот так и получилось, что я пошла в домработницы. Только, — она прижала палец к губам, — ни за что не говорите об этом Оуэну. Он сразу вышвырнет меня на улицу, если узнает. Больше всего на свете он ненавидит гуманитариев — говорит, не потерпит их в своем доме. Понимаете теперь, почему я скрываю это от него?
— Ага, понятно, понятно. — В глазах Марвина мелькнул расчетливый огонек, и Ким поняла, что допустила какой-то промах. Наверное, напрасно она доверилась этому человеку, он, похоже, готов воспользоваться этим для достижения своих целей.
— Марвин, вы не расскажете Оуэну? Обещайте, что не расскажете!
— Ну, — он взял ее за руку, — посмотрим, дорогая. Как будете себя вести. — Он посмотрел на часы. — Нам пора идти.
В машине он нащупал рукой ее руку. Она вырвала ее. Тогда он похлопал ее по коленке, и она отодвинула ногу. Он снова затормозил в узком переулке, Ким попыталась выскочить из машины, но тщетно.
— Веди себя хорошо, — сказал Марвин. — И делай то, что я хочу. И тогда тебе не будет больно. — Он попытался ее поцеловать, но она выкрутилась из его рук.
— Я больше не буду с вами встречаться! Вы, видимо, так и не поняли, с кем имеете дело. Я не шучу!
Марвин убрал руки и пожал плечами.
— Времени еще много. Ты ведь никуда не денешься. — Он завел машину и поехал дальше. — Ничего страшного, я никогда не спешу. Добровольное согласие всегда приятнее, чем насилие. Рано или поздно я всегда одерживаю над вами победу. К тому же, деточка, ты теперь целиком и полностью у меня в руках.
— Что вы имеете, в виду?
— Если ты не пойдешь со мной на свидание, я все расскажу Оуэну. Вот так, очень просто. Я каждый день вижу его на работе.
— Оуэн меня предупреждал, что вам нельзя доверять, — пробормотала Ким. — Надо было его слушать.
— Ах, вот как? Интересно, далеко ли он сам продвинулся? Ты уже влюбилась в него, а? — Он вдруг внимательно посмотрел на нее. — Да, похоже, я прав. Что же, я и это могу ему рассказать.
— Вы, — процедила она сквозь зубы, — самый бесчестный…
— Не мытьем, так катаньем, — рассмеялся он. — Я же сказал, что так или иначе, а я тебя добьюсь.
Остановив машину возле дома Оуэна, под фонарем, Марвин схватил Ким в объятия, прежде чем она успела вылезти из машины, и прижался к ней в страстном поцелуе. Она в панике выскочила из машины. Когда она бежала по дорожке к дому, то с ужасом заметила, как шевельнулась занавеска в гостиной, где в это время обычно работал Оуэн. Значит, он видел, как Марвин целовал ее.
Ким поехала домой в пятницу, после полудня, но ее предвкушение встречи с родными было омрачено душераздирающим прощанием с Кэнди.
Девочка приникла к ней так, словно ни за что не хотела отпускать от себя.
— Ты ведь вернешься, Ким, обещай, что вернешься, — твердила она.
Дафна полными сочувствия глазами смотрела, как Ким буквально отрывает ребенка от себя.
— У меня же все вещи здесь остались, Кэнди, — убеждала ее Ким. — Я вернусь, обязательно. — Она присела на корточки рядом с девочкой. — А как ты смотришь, если я тебе завтра позвоню, а, Кэнди?
Кэнди потребовала назвать точное время, во сколько Ким ей позвонит, до минуты.
И вот, наконец Ким сама прижималась к своей маме точно так же, как совсем недавно к ней прижималась Кэнди.
— Как хорошо вернуться домой, мама, — прошептала Ким, снова на несколько секунд превратившись в маленькую девочку.
— Я так рада тебя видеть, дорогая. — Мать обняла дочь, потом внимательно посмотрела на нее. — Ты хорошо выглядишь, дорогая, хотя, наверное, тебе приходилось много работать.
— Да нет, там не так много работы, как очень напряженная обстановка. Это тяжелее всего. Я так от этого устала.
— Мистер Ланг нелегкий человек, дорогая?
— Нелегкий? Да он просто невыносим. Хотя иногда… — Она покачала головой и отвела глаза, чтобы не выдать свой секрет.
Отец поцеловал ее в щеку и спросил, с кем ей пришлось труднее всего — с домом или его обитателями?
Потом, пока женщины болтали, он пошел в столовую и принялся накрывать на стол. Ким смотрела на него со слезами благодарности, она была так растрогана и счастлива оказаться дома.
Перри ворвался в дом, оглядел сестру с ног до головы и задал характерный для него вопрос:
— Ну что, ты все еще девственница? Господи, как тебе это удалось? Или ты научилась ловко водить его за нос, или он какой-то ненормальный.
Сестра гневно вскинулась:
— Нормальный! Очень даже!
Перри пытливо поглядел на нее:
— Ага, значит, это ты такая умная. Держишь его на расстоянии, ну, сестренка, ты молодец, правильно. Лучший способ завлечь мужчину. Уж поверь своему старшему брату.
— Помолчи, Перри, — мягко упрекнула его мать. Она уже давно оставила попытки перевоспитать его. — Перестань учить свою сестру всяким распутным уловкам.
За ужином Перри сказал Ким, что, возможно, наклевывается одна работа, которая должна ее заинтересовать.
— У моего друга есть приятель, который ищет девушку для телевизионной команды, они делают документальный фильм. Ему нужна выпускница филологического отделения для каких-то исследований в этой области. Как раз по твоей части, — заметил он, прожевав кусок бифштекса. — Будет глупо, если ты не согласишься.
— Да, там тебе больше пригодится твое университетское образование, дорогая, — поддержал его отец, — чем для того, чтобы застилать постели и мыть пол.
