Сознание медленно возвращалось к ней. Шон ласково гладил ее по влажным волосам.
— Все хорошо, малышка! Все просто замечательно!
— Шон… — Она прильнула к нему и, спрятав лицо у него на груди, пробормотала: — Даже не верится… Я никогда не думала… не знала… даже не представляла, что это может быть так чудесно.
Его рука остановилась.
— Что «это»?
— Оргазм. Наверное, это был он…
Шон тихонько рассмеялся.
— Наверное… — Он повернулся на бок, прижал ее к себе и спросил: — Не хочешь ли ты сказать, что у тебя раньше «этого» не было?
Терри смутилась и еле слышно шепнула:
— Никогда…
Наверное, зря она в этом призналась. Теперь Шон будет знать, насколько она несведуща в любовных делах. Так же, как во всем остальном.
Шон снова рассмеялся.
— Скажи мне это любая другая женщина, я бы не поверил…
Терри хотела подняться, но он поймал ее за руку и заставил снова опуститься на кровать.
— Подожди минуту. В чем дело?
— Жалею о своих словах, — с горечью призналась она. — Как видишь, у меня неудачный опыт в таких делах.
— Глупышка… — Шон приподнялся и ласково посмотрел на нее сверху вниз. — Терри, мне было с тобой чертовски хорошо! Хорошо до ужаса. А что до твоего оргазма… Для мужчины нет ничего приятнее сознания, что он был единственным, кто сумел заставить женщину испытать его. Никакие другие слова не могут доставить мужчине большей радости.
Терри вспыхнула.
— Так что спасибо тебе за такой комплимент, моя прекрасная леди! — Шон наклонился и поцеловал ее. — Ну а теперь посмотрим, удастся ли мне добиться «этого» еще раз.
— Шон!
Но он уже подмял Терри под себя, раздвинул ей ноги и скользнул внутрь.
Терри изнемогала от полноты чувств, но на этот раз она заранее почувствовала приближение сладкого мига. Шон уже выполнил свое обещание — он унес ее на луну, — и Терри ни секунды не сомневалась, что он сумеет сделать это снова.
Двигаясь в такт с его размашистыми ритмичными движениями, Терри счастливо улыбалась. Наконец-то нашелся вид спорта, в котором она сумеет добиться выдающихся результатов.
Шон открыл глаза и покосился на будильник. Два часа ночи. Он проснулся от того, что его тело снова жаждало Терри, но, увидев, как сладко она спит, решил не будить ее. Он отвел от щеки Терри прядь мягких светло-русых волос, с минуту смотрел на нее, затаив дыхание, и вдруг понял, что улыбается.
Он дал Терри то, что ей было нужно, — сладкий, безмятежный сон. И какой бы оборот ни приняли их дальнейшие отношения, этого она отрицать не сможет.
Шон опустил голову на подушку, закрыл глаза и попытался расслабить возбужденную плоть. Наконец ему удалось уснуть, но, когда он пробудился с первыми лучами солнца, Терри рядом не оказалось.
Шон сбросил простыню, встал, прошел в ванную, почистил зубы ее зубной щеткой и причесался ее расческой. Услышав на лестнице шаги Терри, нырнул обратно в постель и натянул простыню до самого подбородка.
— Доброе утро, Шон! — тихо и чуть смущенно сказала Терри, чем несколько его озадачила. Женщины, с которыми он спал, наутро испытывали что угодно, только не смущение.
— А почему ты поднялась в такую рань? Неужели опять дурной сон?
Уголки ее рта дрогнули в улыбке.
— Так сладко я не спала два года.
Шон с трудом сдерживал улыбку. Нет, смеяться сейчас никак нельзя.
— Я ходила проведать Пушистика, но он спит еще крепче, чем я спала сегодня.
Терри стояла в изножье кровати, придерживая на груди полы халата. В лучах раннего солнца ее волосы казались золотыми.
— Терри, иди ко мне! — властно произнес он, надеясь, что это возымеет на нее действие.
— А как же работа? Разве тебе не надо возвращаться на судно?
— Барахлит один двигатель, но механик придет после восьми. — И Шон отбросил простыню, молча приглашая Терри в постель.
Она колебалась лишь один миг. Потом подошла к кровати и развязала поясок. Сбросив халат, повесила его на спинку стула и торопливо юркнула в постель.
Сознание ее неопытности доставляло Шону неимоверное удовольствие. До сих пор он никогда не задумывался над этим. Типичный самец. Лишь бы получить сладкое, съесть его — и не более того.
— Иди ко мне, — повторил он уже нежно, протянул руку, привлек Терри к себе и поцеловал, горячо и страстно. Тело его, уже готовое к действию, напряженно подрагивало.
— Шон… — шепнула Терри, когда он целовал ее в шею.
— Что? — Он прикусил мочку ее уха, а потом провел губами от уха к горлу.
— Шон, я… я хочу поблагодарить тебя за подарок, — тихо сказала она. — Вернее, за оба.
Он прервал свое занятие и приподнял голову.
— Оба?
Терри улыбнулась.
— За котенка… и за путешествие на луну.
Шон рассмеялся и снова поцеловал ее.
— Малышка, наше путешествие только начинается.
Губы Терри уже увлажнились, и он снова прильнул к ним, сгорая от нетерпения и твердо зная, что сказал ей правду.
Да, путешествие началось, и поедут они первым классом. Шон улыбнулся про себя и сделал первое неспешное движение…
В тот же день Терри сделала больше, чем за предыдущие две недели, и Дороти не могла надивиться ее безграничной энергии.
— Терри, что на тебя нашло? Ты прямо как «энерджайзер»!
Терри вспыхнула от смущения.
— Лучше не спрашивай.
Дороти сложила два и два и тоже залилась краской.
— Ты что, набралась храбрости и переспала с Ричардом? Ну и что он сделал? Предложил тебе руку и сердце?
— Это был не Ричард.
— Не Ричард? — Глаза у Дороти стали квадратными. — Шутишь? Значит, ты все-таки запрыгнула в кровать к Шону Брайту?
Терри молча кивнула.
— Но ты же говорила, что вы с ним расстались. А еще уверяла, что, мол, у вас нет ничего общего.
— Так оно и есть.
— Терри, неужели ты отдалась мужчине только ради секса? Не могу поверить… Вот уж не думала, что у тебя хватит духу.
— Ну, это не совсем так, но…
— Что «но»?
— О Господи, да я сама не знаю! Может, ты и права.
Дороти положила на стол кипу гранок и, наклонясь к Терри, спросила:
— И что он делал?
— Дотти!
Дороти зарделась румянцем.
— Извини. Сама понимаешь, мне такого мужчину не заполучить, вот я и хотела спросить, каков он в постели.
Терри рассмеялась.
— Если откровенно, он потрясающий!
— Я так и знала!
— Сегодня вечером мы увидимся снова, и, как подумаю об этом, у меня все валится из рук. И обо всем забываю!
— Как я тебе завидую! — Дороти закатила глаза, а потом сказала: — Кстати, о забывчивости. Ведь сегодня у нас понедельник.
