Фреда подалась вперед так быстро, что споткнулась о стул.
Мужчины резко обернулись, и Боб, вскочив на ноги, подошел к ней с распростертыми объятиями:
— Фреда, дорогая! Я не знал, что все так плохо. Просто… мне никто ничего не сообщил!
Она отстранилась от него и, взглянув на Мориса, увидела, как тот быстрыми шагами направляется к двери.
— Радиатор у него в порядке, так что он сможет отвезти вас в Честер, — холодно бросил Морис через плечо.
Гнев Фреды наконец-то выплеснулся наружу.
— Но я не хочу ехать с ним в Честер и вообще никуда не хочу ехать, если уж на то пошло!
Морис повернулся. Боб обнял ее за плечи.
— Послушай, милая, не надо так на меня сердиться. Ты меня больше не любишь?
— Уберите от нее свои руки, — прорычал Морис. — Вы слышали, что она сказала. Она не хочет ехать с вами!
Он угрожающе приближался, и Боб опустил руку и сделал шаг назад.
— Я не стану скандалить, Чандлер. Отвезите ее в Честер, если хотите. Я встречусь с ней как-нибудь в другой раз.
— Нет, не встретишься, — решительно заявила Фреда. — Я больше никогда не хочу тебя видеть!
— Вероятно, я оставлю вас наедине, чтобы вы могли выяснить отношения, — совершенно ровным голосом произнес Морис. — Полагаю, это действительно меня не касается.
Боб усмехнулся:
— Вы правы, вас это не касается. Фреда, давай сядем и поговорим. Честер недалеко от моей дороги.
Его собственнические замашки окончательно вывели Фреду из себя.
— Я не буду с тобой ни о чем говорить. Я больше не хочу иметь с тобой никаких отношений, ни деловых, ни личных. Ты не держишь свое слово, и мне на тебя наплевать!
— Если ты говоришь о слоновой кости, я очень скоро все улажу. Я…
— Я беспокоюсь не о деньгах, а…
Фреда замолчала. Как ему сказать, что ее больше всего терзает не то, что он фактически проигнорировал произошедший с ней несчастный случай, и не вероятная потеря пятисот фунтов, а два похожих, хоть и не имеющих отношения друг к другу факта. Боб подвел Мориса в деле с напольными часами и положил конец бесценному времени, проведенному с ним!
— Я больше не хочу иметь с тобой дела, — повторила она.
Повернувшись как можно быстрее, Фреда направилась прочь из комнаты. Краем глаза она заметила, что Боб попытался последовать за ней, однако Морис грубо оттолкнул его. В холле никого не было, но она увидела у стойки свои чемоданы. Повинуясь внезапному порыву, Фреда схватила их и вышла на улицу через вращающуюся дверь. От холода у нее перехватило дыхание, и вся она мгновенно покрылась снежными хлопьями. Ей с трудом удалось разглядеть дорогу и движущиеся по ней машины.
Вокзал. Надо скорее убираться отсюда. Она больше не могла здесь оставаться. Морис хотел лишь передать ее Бобу с рук на руки. Фреда вышла на обочину и заколебалась, думая, к кому же обратиться за советом. Вскоре рядом с ней затормозило такси, и водитель открыл дверцу.
— Вы можете довезти меня до вокзала? — быстро спросила у него Фреда.
— Садитесь, мисс. Впрочем, я не знаю, когда отходит ваш поезд. Они все опаздывают.
Фреда села в машину. Она дрожала с головы до ног и уже спрашивала себя, не передумать ли и не остановиться ли в какой-нибудь другой гостинице, но прежде, чем она сумела собраться с мыслями, такси приехало на вокзал, и сердобольный водитель отнес ее чемоданы к билетной кассе. Фреда поблагодарила его и нагнулась к окошку.
— Один билет первого класса до Честера, пожалуйста, и, если можно, скажите, когда отправляется следующий поезд.
— В половине пятого, мисс, но он уже на полчаса опаздывает. Пересадка в Ноттингеме и Кру.
Фреда доковыляла до зала ожидания. Там было прохладно и пусто. Часы показывали половину четвертого. «Ждать осталось еще как минимум час, — мрачно подумала она, — но что делать? У меня полно времени, чтобы справиться с сердечной болью». Она схватила оставленный кем-то потрепанный журнал и принялась, не глядя, перелистывать страницы. Часовая стрелка медленно приближалась к четырем. Затем Фреда услышала, как дверь у нее за спиной открылась. В следующий момент чья-то рука коснулась ее плеча, и девушка услышала суровый голос Мориса:
— Вы окончательно сошли с ума?
— Я? А что бы вы сделали на моем месте?
— Если бы меня так довели, наверное, удрал бы. — Он замолчал. — Если вас интересует, могу сообщить, что Боб уехал!
— Уехал? — безразлично переспросила Фреда.
— Да, уехал, и вы возвращаетесь со мной в гостиницу. В такую погоду вам не перенести путешествия на поезде.
Фреда чувствовала, что сейчас закричит.
— Ради бога, перестаньте меня опекать! Я не вернусь в гостиницу, я еду домой.
— Что ж, полагаю, мне не удастся заставить вас внять голосу разума. Я понимаю ваши чувства, но…
— Ничего вы не понимаете, — выпалила она. — Я…
Равнодушный голос диктора прервал ее речь, которая, скорее всего, стала бы душераздирающим признанием в любви:
— «Вниманию всех пассажиров! Путь между этой станцией и Ноттингемом занесен снегом. Работают все снегоуборочные машины. О продолжении движения поездов будет объявлено особо. Британская железная дорога приносит извинения за причиненные вам неудобства».
Морис помог Фреде встать.
— Ну вот, вы убедились, что ехать сейчас нельзя? Давайте я отнесу вас к машине!
Она резко отстранилась от него:
— Пожалуйста, не надо. На этот раз я пойду сама!
Фреда понимала, что если она снова окажется у Мориса на руках, то не сможет преодолеть искушения обвить руками его шею, тем самым выдав свою любовь к нему.
Обратный путь до гостиницы казался Фреде невероятно долгим. Выйдя из машины, она сразу же попросила Мориса отвести ее в номер, и он поднялся вместе с ней на ее этаж. Открыв перед ней дверь номера, Морис заглянул туда, чтобы посмотреть, все ли в порядке, и спокойно сказал:
— Я закажу вам чай.
— Чай? Я не хочу чаю, спасибо.
— А по-моему, вам нужно выпить чаю и лечь в постель.
— Морис… пожалуйста!
Он положил руку ей на плечо.
— У вас сейчас очень непростое время, Фреда, но скоро все пройдет. Прерванный роман…
— Да не было никакого прерванного романа! Боб действительно однажды попросил меня стать его женой, но я не знала, что ему ответить. Теперь я уверена…
Морис схватил ее за руки.
— Вы хотите сказать, что не были даже неофициально помолвлены?
— Именно это я и хочу сказать. А что? Вам-то какое до этого дело?
Фреда отпрянула от него. Губы у нее дрожали, слезы готовы были брызнуть из глаз. Его сочувствие и забота стали для нее просто невыносимы. Она приложила руку к губам, но плечи у нее тряслись, и она понимала, что вот-вот потеряет контроль над собой.
