– Натали, но я ведь никогда не говорил, что отказываюсь помогать тебе по хозяйству, что бы ни произошло между нами.
– Да, и что я должна делать, если у меня что-нибудь сломается, звонить тебе в Миссури? Спустись с небес, Фишер. Иди домой. Ты не единственный, кто пострадал от неудачного брака. И позволь мне самой разобраться с моей жизнью.
Деннис тупо смотрел в телевизор. Минут двадцать он слышал назойливый стук молотка, доносящийся со двора. Деннис никак не мог найти логического объяснения случившемуся. Почему Натали кричала на него, вместо того чтобы просто позволить сделать мужскую работу?
– А нам обязательно смотреть эту дребедень? Я не люблю «Миссис Даутфайер», этот фильм слишком сильно похож на то, что случилось с нашей семьей.
– Да, папочка, я знаю, – ответила Мэнди, улыбнувшись ему, – но они выжили, и мы тоже выживем. Если ты прекратишь быть таким упрямцем.
– Что-что?
Дочь уже хотела поучить отца жизни, но тут раздался телефонный звонок, и Мэнди внимательно стала слушать. Затем она положила трубку.
– Я была упряма с тобой. Из-за всяких подростковых проблем. Если бы вы с мамой были вместе, ничего бы не изменилось. Ты не хочешь ехать в Миссури, – продолжила она, – хотя считаешь это повышением по службе. И потом, мама скорее всего сразу переедет куда-нибудь. Я могла бы остаться здесь на все лето, чтобы подольше побыть с тобой.
– Так ты хочешь сказать, что тебе нравится жить со мной? – спросил он, переключаясь с Натали на дочь. Эти две женщины постоянно занимали его мысли, доставляя немало хлопот.
Мэнди подсела к нему.
– Знаешь, пап, если ты и Натали стали бы жить вместе, то я бы приезжала гораздо чаще.
Слова дочери поразили его, и он не сразу ответил ей, обдумывая сказанное.
– Мэнди, милая, иногда отношения между взрослыми бывают очень сложными и запутанными.
Она чихнула и стала усиленно тереть глаза, словно туда что-то попало.
– Да ладно, пап, нет ничего сложного, если ты честен с самим собой и знаешь, что тебе нужно.
– Хочешь сказать, что устами младенца глаголет истина? – поддразнил он ее.
– Посмотри, у меня покраснели глаза? – спросила она, меняя тему разговора.
Он повернул ее лицо к свету и посмотрел в карие глаза. Действительно, белки слегка покраснели, и, кроме того, она чихала. Может, стоит дать ей чего-нибудь выпить, какую-нибудь микстуру?
– Наверное, это аллергия. У Натали было лекарство, она давала мне вчера, у нас ничего нет, я смотрела, – сказала Мэнди и снова чихнула.
– Я схожу посмотрю, что у нее есть. – Он надеялся, что ему откроет кто-нибудь из детей.
Деннис понял раздражение Натали. Его отсутствие не могло не сказаться на их отношениях, которые и так были достаточно запутанными. Проблемы, связанные с Мэнди, казалось, были решены, но оставались проблемы с детьми Натали. Они ведь никогда не будут считать его родным отцом. Хотя Кайл и воспринял его вмешательство спокойно, но это еще ничего не значило. В любой момент они смогут воспользоваться своей властью над матерью, чтобы разрушить их отношения. Он пережил это в своей семье. И если сердце Натали будет разбито, когда один из ее детей уедет жить к отцу, кто будет виноват? Конечно, он.
Пройдя короткое расстояние от гаража до веранды, Деннис постучал в заднюю дверь. Он подождал какое-то время, но никто не ответил. Странно. Может, все уже легли спать? Ему ужасно не хотелось ехать в дежурную аптеку в столь поздний час. Он осторожно открыл дверь, которая оказалась не заперта. Все, что ему оставалось сделать, это пробраться к холодильнику, где, по словам дочери, хранились лекарства.
Мягко ступая, Деннис вошел в дом. Завтра надо будет непременно сказать Натали, чтобы запирала на ночь дверь. Ведь может случиться все что угодно. Он даже думать не хотел, что с Натали или с кем-нибудь из ее детей что-то случится. Ей определенно нужен человек, который бы заботился о ней, одним словом, ей нужен муж.
Он подошел к холодильнику, открыл дверцу и стал изучать его холодные недра в поисках лекарств. А ведь ему нужно то же самое, что и Натали. Совпадение? Едва ли. Они нужны друг другу, и это факт, как и то, что солнце встает на востоке, а садится на западе.
Натали слышала, как открылась задняя дверь. Дети ушли спать, сославшись на то, что сильно устали. Она решила, что виной тому происшествие с разбитым стеклом. Нехотя Натали выбралась из постели.
Спустившись вниз, она увидела слабый свет на кухне.
– Нечего кусочничать посреди ночи.
Слабый свет падал на лицо Денниса.
– Я и не собирался ничего есть.
– Деннис? Что ты…
– Я не хотел будить тебя, а Мэнди сказала, что в холодильнике есть лекарство, у нее аллергия.
Натали щелкнула выключателем, и они оба зажмурились от яркого света. С полминуты они смотрели друг на друга, пока не привыкли к освещению.
– Она не просила никаких лекарств.
– Может, забыла тебе сказать?
С одной стороны, Натали должна была помочь Деннису, но с другой – ей не хотелось приближаться к нему. Слишком сильно он обидел ее. Она почти ненавидела его и… любила. Ей хотелось ударить его и… обнять его сильные плечи. Ну почему все так сложно? Почему они не могут быть вместе?
– Здесь нет лекарства, оно в кладовке, я принесу тебе.
Она резко повернулась, боясь, что он может заметить слезы.
– Подожди, я пойду переоденусь.
– Ты и так хорошо смотришься.
Натали замерла.
– Ты больше недели со мной не разговаривал, а теперь делаешь комплименты. Появилась свободная минутка?
– Прости, я не хотел тебя обидеть. Ты такая красивая, Натали…
Странно, но его слова не смягчили ее сердца. Ей было ужасно жалко себя. Как она могла так обмануться? Как могла любить этого мужчину?
– Прибереги, Деннис Фишер, свои комплименты для кого-нибудь другого.
– Как скажешь. – Голос его был мрачен. – Но я не собираюсь брать свои слова назад. Сожалею, что так получилось. Это только моя вина.
– Я знаю. – Она посмотрела на него и добавила: – Ты был всего лишь под властью эмоций, как и я. А виноваты обстоятельства, которые, как всегда, оказались сильнее нас.
– Натали. – Он приблизился к ней и взял ее лицо в свои теплые шершавые ладони. – Я очень боюсь, что чуть все не испортил, но хочу исправиться.
Она подалась вперед, навстречу его рукам, нуждаясь в его ласке.
– Деннис, – мягко сказала она, – что ты хочешь от меня?
– Все. – Он поцеловал ее в висок. – Делить с тобой твое замечательное настроение по утрам, твой юмор и твое веселье. Делить с тобой печали и горести, твои заботы и проблемы… Я люблю тебя и твоих детей. Прости, Натали, но я просто слишком медленно учусь жизни. Возьми меня в свой класс, обучи всему, чему захочешь, я буду прилежным учеником.
