– Думаете, он будет рад, когда я лишу его лучшего хирурга, после того как сам же его и подарил ему?
– Не думаю, мсье Буве.
– Что же мне с вами делать?
– Вам лучше знать, мсье Буве.
– Изображаете из себя послушного мальчика? – усмехнулся патрон. – Тешите самолюбие старика?
– Вы вовсе не старик, мсье Буве, – поспешно возразил Оливье.
– Уговорили, доктор Лоран. Подождите меня пять минут за дверью. Я позвоню Шатрону. Боюсь, сегодняшний разговор пройдет в совсем ином тоне, чем полгода назад. За вас придется сражаться.
– Уверен, вы меня отвоюете.
Оливье заблаговременно поздравил себя с победой. Мсье Буве не умел проигрывать. Тем более когда речь шла о его подчиненных. Больница Мирабо и в самом деле представляла собой одну большую семью, главой которой был мсье Буве. Как и в любой семье, в ней случались стычки, ссоры и даже скандалы. Однако стоило появиться какой-то проблеме, как все члены семьи сплачивались и помогали друг другу. Сам же мсье Буве горой стоял за своих «детей». Пусть временами они шалили или допускали ошибки. Он, как любой родитель, был твердо убежден, что они самые лучшие, трудолюбивые и талант-ливые.
Колетт поджидала Оливье у выхода, держа за него кулаки и моля всех святых, чтобы ему удалось уломать патрона и вернуться в париж-скую клинику. Конечно, если бы Оливье пришлось уехать в Гренобль, она бы не раздумывая отправилась за ним.
Она любила Париж, в котором прожила много лет и где познакомилась с массой интересных людей. Однако Оливье она любила еще больше. Мадлен и Жером подумывали о ребенке. Следовательно, большую часть времени подруга будет посвящать малышу. Натали вот-вот переберется в Лондон к Луи… А без друзей даже самый лучший город на земле потеряет свою притягательную силу.
– Я остаюсь! – В следующее мгновение сильные руки обвили ее талию.
Колетт рассмеялась, когда почувствовала прикосновение губ Оливье к своей шее. Она наклонила голову, наслаждаясь приятными ощущениями.
– Поздравляю.
– Как же вам не стыдно?! – Преувеличенно возмущенный голос принадлежал Анри Крюшо.
Колетт и Оливье отпрянули друг от друга и смущенно улыбнулись, словно застигнутые врасплох школьники.
– А вам? – Оливье озорно подмигнул приятелю, которого держала под руку Катрин.
– А что мы? Мы… только что встретились на углу и решили дойти до больницы вместе, – попыталась оправдаться Катрин.
– Не сомневаюсь, – иронично произнес Крюшо.
– Я рада, что вы все-таки помирились, – заметила Катрин, старательно отводя глаза, чтобы не встретиться взглядом с Колетт.
– Не сомневаюсь, – тем же ироничным тоном ответила Колетт.
– Прости, Колетт… Не знаю, что на меня тогда нашло. На самом деле я вовсе не такая злюка…
Оливье и Колетт переглянулись и дружно рассмеялись, вспомнив вчерашнюю беседу о «белых и пушистых» женщинах.
– Забудем? – предложил Оливье.
– Я «за».
– Я тоже, – сдалась Колетт.
– А я и подавно. – Крюшо поцеловал руку Катрин.
– Что ты делаешь? – шикнула на него она. – Не будь смешон.
Крюшо пожал плечами.
– Просто мне так захотелось.
– В таких случаях, – Оливье прикрыл рот ладонью, словно собирался сообщить приятелю великую тайну, – я хватаю Колетт на руки и кружу по комнате.
Катрин и Колетт понимающе переглянулись. Похоже, она и в самом деле не такая злюка, подумала одна. Возможно, я даже смогу с ней подружиться, пришло в голову другой.
– Оливье, поторопись, пожалуйста! Я опоздаю на работу, если ты сейчас же не освободишь ванную комнату!
Колетт металась по комнате в поисках бюстгальтера. Куда только она могла его положить?
– Выйду через минуту. Я и так уже исполосовал себе все лицо бритвой, из-за того что спешу.
– Можно подумать, это я никак не желала вставать! – фыркнула Колетт, наконец-то отыскав бюстгальтер. Похоже, от любви и в самом деле слепнут, усмехнулась она, обнаружив пропажу на самом видном месте.
– Разве я мог встать и оставить тебя одну в постели?
– Оливье, лучше помолчи, – предупредила Колетт.
Ей снова хотелось его. Если так будет продолжаться и дальше, они умрут от истощения. Они занимались любовью ночи напролет, а утром отправлялись на работу. День пролетал незаметно. Порой Колетт даже не успевала пообедать из-за наплыва клиентов. После ее победы в конкурсе на лучший дизайн-проект года заказов стало еще больше. Если бы не Анна, ставшая компаньоном и полноправным партнером, Колетт давно слегла бы от переутомления.
Вечером Оливье и Колетт встречались и, забыв об ужине, бросались друг другу в объятия. Безумие любви продолжалось уже вторую неделю. Колетт боялась поверить в собственное счастье.
Не успела Колетт застегнуть «молнию» на юбке, как в дверь позвонили. Кто это в столь ранний час? У Колетт не было ни малейшего представления. Вряд ли даже рекламные агенты настолько обнаглели, что стали донимать порядочных людей спозаранку.
– Оливье? – Колетт побарабанила костяшками пальцев в дверь ванной комнаты.
Видимо, из-за шума воды он не услышал звонка.
– Колетт, одну минутку. Сейчас я выйду! – поспешно ответил он.
Колетт решила сама открыть дверь. В конце концов, она пока еще у себя дома, хотя и привыкла считать хозяином Оливье. Как приятно переложить все заботы и проблемы на сильные мужские плечи! Сколько можно принимать решения самостоятельно?!
Распахнув дверь перед ранним визитером, Колетт охнула от удивления.
– Доброе утро, дорогая. Боялся не застать тебя дома, поэтому позволил себе наглость заявиться ни свет ни заря. Давненько не видел тебя без одежды.
Колетт поспешно юркнула за дверь. Как она могла забыть, что не надела блузку?!
– Жан-Пьер, чему обязана?
– Ты не очень-то любезна, дорогая. – Он потянулся к ней с явным намерением поцеловать, но Колетт отшатнулась.
– Ты как всегда прекрасно выглядишь.
– Ты пришел только для того, чтобы сделать мне комплимент?
– Вообще-то я хотел поговорить. Позволишь войти?
Не дождавшись ее ответа, Жан-Пьер прошел в гостиную.
– Ты забыла выключить воду в душе.
– Я не одна, – резко ответила Колетт, срывая со стула блузку и быстро надевая ее.
Видимо, ее резкость показалась Жан-Пьеру напускной.
– Хочешь заставить меня ревновать? – Он расплылся в улыбке самоуверенного человека, не привыкшего к отказам и неудачам.
– Мне плевать, будешь ты ревновать или нет, – призналась Колетт. – Я опаздываю на работу, поэтому извини.
– Хочешь выставить меня за дверь, даже не угостив чашечкой кофе? Я не успел позавтракать.
– Сочувствую.
Колетт застегнула последнюю пуговицу на блузке и, словно забыв о присутствии в комнате Жан-Пьера, принялась за макияж.
