Ознакомительная версия.
– Уезжаешь? – спросил он тупо, хотя ответ был очевиден.
– Да.
Он остался стоять на пороге, не в силах войти в комнату, заваленную коробками.
– Все-таки приняла предложение?
– Такое бывает раз в жизни, – оправдывалась она тихо и виновато, не глядя ему в глаза.
– Когда ты решила? – Он не был уверен, что хочет услышать ответ. – Сейчас или еще вчера?
Она молчала. У него кружилась голова, его мутило.
– То есть ты решила сбежать, ничего мне не сообщив? Или вообще ничего не собиралась мне говорить, а позвонить уже из Нью-Йорка?
– Я как раз хотела все обсудить. – Она наконец подняла на него глаза, в которых читались тоска и стыд.
– О чем говорить, – сказал он печально, – если моя любовь ничего для тебя не значит?
– Значит, Дилан. – В темных глазах плескалась боль. – Но одной любви недостаточно. Я должна думать о будущем, ты же понимаешь.
Получается, ему нет места в ее будущем? Она так легко забудет о нем, забудет о них? Он положил цветы на прикроватный столик, рядом поставил поднос и вынул из кармана маленькую бархатную коробочку.
– Я вижу наше будущее другим. – И он открыл коробочку. – Без тебя моя жизнь лишена смысла.
Она вздрогнула:
– Так, значит, ты…
– Я люблю тебя. И ты это знаешь.
По щеке Фейт скатилась слеза.
– Может быть, сейчас ты искренне веришь в свои слова. Но долго ли так будет продолжаться? Блеск новизны скоро поблекнет, и никакой любви не останется.
– Но почему? – Он уже едва ли не кричал. – Почему ты так думаешь?
Она запустила в волосы руки, затем опустила их, и кудри волнами рассыпались по плечам.
– Потому что любовь непостоянна. Это я хорошо усвоила. Люди любили меня, а потом забывали. Любила тетя, пока не забеременела и не решила всю любовь отдать своему ребенку. Любила мама, пока ее не поманили новые приключения. Любили бабушка с дедушкой, но всегда были рады спихнуть на кого-нибудь другого. Любил отец, но не хотел со мной жить. Ты тоже любишь меня, Дилан. И тоже предашь, – ее голос задрожал, проговаривая его имя, – наступит новая пора в твоей жизни, ты отправишься навстречу новому, яркому. Я не смогу тебя осуждать. Просто мне не хочется остаться ни с чем, когда меня снова выбросят из жизни, как надоевшую игрушку.
Дилан знал, что детство Фейт было тяжелым и безрадостным, но готов был за нее бороться. Их любовь не может закончиться просто так. Ведь впереди так много счастья. Однако у Фейт иное мнение. Она не хочет ему верить. Не хочет рисковать ради него. И это больно.
– Ты говоришь, люди уходят, но сама-то уходишь первой. Всегда ускользаешь, то из моей квартиры, то с вечеринки, то на цветочный рынок в два часа ночи.
Он положил кольцо на столик.
– Бойся своих желаний, Фейт, они имеют обыкновение сбываться. Ты ждала, что я уйду, и вот я ухожу.
Не оглядываясь, он вышел и закрыл за собой дверь.
Фейт сидела у окна, скрестив руки на груди. Так странно. Она работала здесь уже две недели, но никак не могла привыкнуть. Нью-Йорк так и не стал ей домом. Да и был ли у нее когда-нибудь дом?
Новая работа нравилась, интересная и увлекательная, но была бессильна заполнить пустоту в душе. Фейт всегда пребывала в одиночестве, но теперь оно ощущалось иначе, превратившись в тоску по одному-единственному человеку. Высокому, жизнерадостному мужчине с лучистыми зелеными глазами и волосами цвета красного дерева.
Жизнь многому научила Фейт, она привыкла всегда быть сама по себе, никому не позволяя проникнуть в свое сердце. А Дилан смог. И в довершение всего она подружилась с Дженной.
Принцесса позвонила, чтобы поздравить ее с новой работой. Девушки разговорились обо всем понемногу и сами не заметили, как стали подругами. Они работали бок о бок над проектом, но тогда Фейт воспринимала Дженну как начальницу и к тому же как принцессу – холодную, неприступную, далекую от простых смертных. Но та оказалась совсем другой, приятной в общении и дружелюбной. В глубине души Фейт снова начала верить в людей. А может быть, ей просто было очень одиноко и хотелось, чтобы хоть кто-нибудь ее поддержал. Поэтому сейчас она набрала номер Дженны, чтобы веселый голос подруги отвлек от мрачных мыслей.
Дженна сразу же ответила, чуть запыхавшись.
– Я не вовремя? – обеспокоенно спросила Фейт. Конечно, мать двоих детей всегда занята. Особенно если она по совместительству принцесса.
– Ну что ты. Я уложила малышек в коляску, и мы гуляем среди парников. Сейчас угомоню их, и поболтаем.
Фейт вспомнила, как сама когда-то бродила по цветнику Лиама. Ей так захотелось снова оказаться там, пообщаться с Дженной, поиграть с Бонни и Мэг.
– Обними их за меня.
– С удовольствием. У тебя-то как дела?
– Ничего. На работе выдался перерыв, и я…
– Дилан не звонил? – вдруг спросила Дженна.
По негласному правилу, они никогда не говорили о нем. Фейт не знала даже, как много известно подруге об их отношениях.
– Нет пока. Думаю, ему не до меня.
– Не до тебя? По-твоему, ты для него ничего не значишь?
– Ну подумаешь, – невозмутимо отозвалась Фейт, – работали вместе.
Дженна расхохоталась:
– Кого ты обманываешь, Фейт? Только не говори, что между вами ничего нет. Я, конечно, не знаю всех тонкостей, потому что история довольно запутанная, но у вас на лицах написано, насколько вы тянетесь друг к другу.
Глаза Фейт наполнились слезами при воспоминании о том вечере. Она судорожно сглотнула и спросила:
– А Дилан ничего не говорил по поводу всего происходящего?
– Нет, ты же его знаешь. Если уж решил молчать, слова из него не вытянешь. К тому же стоит мне произнести твое имя, как он умолкает вообще, словно воды в рот набрал. Так что вся надежда на тебя. Ну же, будь хорошей девочкой и расскажи тете Дженне, что случилось. Ты же сама хочешь выговориться.
Дженна права. Может быть, после разговора станет легче на душе? Нельзя все носить в себе, тем более когда есть человек, готовый тебя выслушать. Вот только умеет ли подруга хранить секреты?
– Но Дилан – твой будущий родственник.
– Об этом не беспокойся. Если он плохо с тобой поступил, можешь не сомневаться, я устрою ему веселую жизнь, хотя, несмотря ни на что, он останется дядей Бонни и скоро станет дядей Мэг. Разрушить нашу семью твои откровения не смогут. Так что давай, выкладывай! Что он с тобой сделал?
– Он – ничего. – Фейт смахнула слезу. – Это все я виновата.
И, усевшись по-турецки на неудобном стуле, она рассказала Дженне обо всем.
– Получается, – принцесса даже дослушала до конца, – Дилан тебя любит, а ты ему не доверилась?
Нахлынули воспоминания, больно сжавшие сердце.
– Дело не в нем, а во мне. Я просто не привыкла доверять людям, всегда сама по себе, потому что постоянно жду удара в спину.
Ознакомительная версия.
